государства – 39,1 процента, то в Лифляндской губернии эти показатели соответственно выглядели так: 54,3; 34,8 и 10,9 процента. Данные по Эстляндии были «рекордными»: 73,9; 23,7 и 2,4 процента[1].

Средние размеры имений прибалтийских дворян в Эстляндии доходили до трех тысяч десятин земли. К тому же в латифундии немецких баронов обычно входили самые лучшие пашни, сенокосы и почти все лесные угодья. Вот почему острый недостаток земли у крестьян способствовал, даже в конце XIX и начале ХХ века, сохранению в Прибалтике полуфеодальных форм эксплуатации.

По данным переписи 1881 года в Эстляндии насчитывалось крестьян – держателей дворов (частью собственников, частью – арендаторов) – 47.200, бедняков (малоземельных, издольщиков) 57.301, бобылей – 17.387, крестьянских батраков – 138.768, помещичьих батраков и прислуги – 47.216. Представители трех последних категорий – свыше 203.000 человек, а также члены их семей составляли сельский пролетариат[2].

[…]

Фрагмент печатается по изданию: Пэрн Л. В вихре военных лет. Воспоминания. Таллин: Ээсти раамат, 1976. С. 15–17.

Под игом независимости

Виктор Кингисепп

Автор «Послесловия» к русскоязычному изданию книги Виктора Кингисеппа «Под игом независимости» 1955 года В.Маамяги пишет:

«Книга „Под игом независимости“ была написана В.Кингисеппом в подполье в домике лесника под Таллином. Он закончил работу над ней в начале января 1920 г. В том же году она была издана на эстонском языке под редакцией Юхана Лилиенбаха в Петрограде. Второе и третье издания появились в 1946 и 1953 гг. в Таллине. Настоящий перевод сделан по изданию 1953 г., в котором эстонской редакцией произведены некоторые сокращения.

Работая над этой книгой, В.Кингисепп не задавался целью дать всестороннее освещение истории периода иностранной интервенции и гражданской войны в Эстонии. Эта книга – яркий политический памфлет, защищающий интересы трудящихся. В ней в основных чертах прослеживается героическая борьба эстонских трудящихся под руководством Коммунистической партии против иностранных интервентов и эстонских буржуазных националистов в их тылу с конца 1918 до начала 1920 года. Одновременно автор рисует перед читателем историю создания с помощью иностранных империалистов эстонского буржуазно-националистического государства.

Он разоблачает ложь эстонских буржуазных националистов и их пособников-меньшевиков (сотсов) об „оборонительном“ характере антисоветской войны, раскрывает истинные цели организаторов интервенции – подавление власти рабочих и крестьян не только в Прибалтике, но и в Советской России, ограбление и порабощение народов России.

Рабочие Эстонии зачитывали до дыр книгу „Под игом независимости“, она вдохновляла их на борьбу за восстановление советской власти. […]

Издание книги „Под игом независимости“ на русском языке даст широким кругам читателей более ясное представление об ее авторе – В.Кингисеппе – большом, мужественном сыне эстонского народа, отдавшем всю свою сознательную жизнь борьбе за интересы трудящихся, делу борьбы за коммунизм».

I. Наступление красных

1. Троянский конь буржуазии

Десять лет осаждали древние греки Трою, но не смогли ее взять. Тогда они ушли для отвода глаз в море, оставив на берегу деревянного коня, внутри которого были спрятаны их храбрейшие воины. С победными возгласами обманутые троянцы разрушили часть крепостной стены и втащили коня в город. Ночью, однако, греки вышли из деревянного коня, ворвались в город воины с возвратившихся кораблей, и непобедимая Троя пала.

Эстонский пролетариат закалился в огне Октябрьской революции. 3a три месяца диктатуры пролетариата он приобрел богатый опыт. Рабочий класс Эстонии никогда не барахтался в болоте соглашательства, он всегда гордо и высоко нес знамя последовательной классовой борьбы. Именно поэтому возникает жгучий вопрос – как все-таки удалось буржуазии надеть ярмо, запрячь в свою упряжку этот трудовой народ? Как могло в ноябре 1918 года захватить и удержать в своих руках власть правительство, которое является законным детищем разогнанного рабочими год тому назад буржуазного маапяэва?[3]

С помощью германских штыков? Несомненно, с помощью и при поддержке германских штыков! Но исчерпывается ли этим ответ? Ведь правительство Пятса держалось и после ухода этих штыков! Оно ведь держалось даже и тогда, когда красные войска были уже под Таллином и – даже смогло потеснить их!

С помощью финских мясников? Несомненно, с помощью финских мясников, как могла горсточка финских мясников и белоэстонцев подавить класс трудящихся, сломить его сопротивление и, мало того, даже заставить этих людей воевать под сине-черно-белым знаменем против своих же братьев по классу? Как удалось явному врагу трудового народа К.Пятсу[4] в январе и феврале 1919 года мобилизовать пролетариев на борьбу против пролетариев же?

Это удалось осуществить с помощью того троянского коня, которого 11 ноября 1918 года вновь извлек из мусорной ямы истории Иван Поска[5]. Эта скотинка была свеже раскрашена под независимость, самостоятельность и демократию. Внутри же ее были спрятаны белые ударные батальоны контрреволюции, военно-полевые суды и виселицы, цепи, и намыленные петли. И все это для рабочих! Но уверяла буржуазия – сделан этот конь из одной лишь независимости и демократии. И социал-предатели принялись разрушать классовые перегородки, чтобы под возгласы ликования втащить этот вражеский подарок в стан трудового народа.

Как могли удасться эти гнусные обман и предательство? Почему теперь послушались тех, кого рабочий класс за год до этого вышвырнул за борт или развеял в прах?

Февральский контрреволюционный переворот[6], который одни называют провозглашением независимости Эстонии, другие – приходом немцев – полностью разрушил эстонскую промышленность, а также значительно ухудшил положение сельского хозяйства. Эта экономическая катастрофа стала впоследствии основой для прихода к власти эстонской буржуазии.

Немецкая оккупация распылила эстонский фабричный пролетариат и уничтожила все крупнейшие центры концентрации рабочих. Данные министерства труда эстонского государства господ говорят, что за последние четыре года максимальное количество рабочих на фабриках и в мастерских Эстонии составляло 51739 человек. А к марту 1919 года оно составило 14752. Сокращение на 71,5 процента! В действительности большим и резким, ибо немецкая оккупация разбросала по стране и эти 15 тысяч рабочих, которые в 1917 г. еще работали на строительстве Таллинского укрепленного района.

Наиболее сильно эта катастрофа поразила крупные предприятия и именно те отрасли промышленности, рабочие которых всегда играли ведущую и решающую роль в классовой борьбе трудящихся Эстонии. Количество металлистов сократилось на 90,1 проц., деревообделочников – на 71,4 проц., текстильщиков хлопчатобумажной промышленности – на 70,8 проц., шерстяной, льняной и конопляной промышленности – на 42–43 проц., рабочих бумажной промышленности – на 63,9 проц.

Самые тяжелые удары обрушились на рабочих Таллина. Так, рабочих было:

Вместо 40.000 – 50.000 фабричных рабочих в 1917 г. в ноябре 1918 года в Таллине и его окрестностях работало едва лишь 4000–5000 рабочих. Февральская