Геор уже ушел, а Нед еще минуты три смотрел ему вслед, соображая: что же он, Нед, такое затеял? И чем это все кончится?..

* * *

Нед взял с собой триста бойцов. Больше было нельзя – оставались раненые и охрана лагеря. Харалда брать не стал, несмотря на его яростные протесты и вопли, – кто будет заботиться об Амеле? Кроме него, Нед никому не доверял. Знал: случись что, Харалд и с Амелой на плечах разгромит целый отряд, а если не сможет – убежит с ней быстрее лошади, не бросит сестру.

Васабу забрал с собой, как и Бордонара.

В деревне, насколько Нед помнил, жили человек семьсот или побольше. Из них человек двести – мужчины того возраста, в котором можно держать оружие. Против ардов деревенские были пустым местом – само собой, – но… лучше уж действовать наверняка и сразу показать преимущество в силе. Чтобы даже мысли не было о сопротивлении. Потому – максимальное количество бойцов.

Нед не собирался церемониться с «добрыми» деревенскими жителями, о которых он помнил все до мелочей. А еще – предвкушал встречу с «добрым папой». Как Нед поступит, когда его увидит, пока не знал. Честно сказать, руки тряслись – так хотелось придушить «папашу». Много крови он выпил у Неда…

Тропинка тянулась и тянулась – по холмам, по перелескам, с горки на горку, через ручьи, стекающие с гор, через лес, звенящий тишиной и покоем.

Нед вдыхал чистый, напоенный ароматами лугов воздух, и в его голове всплывали воспоминания – вот тут они с Нардой взбегали на гору, а тут когда-то разводили костер – здесь остались следы кострища.

Нед глубоко, с сожалением вздохнул, вспоминая счастливые минуты прошлого. Ведь были такие… и тогда. Хотя и мало. В основном беспросветная, полуголодная тяжелая жизнь – жизнь раба, а не свободного человека. И вот теперь Нед возвращается в деревню, где его помнят как пастуха, приемыша Бранка, фактически раба… убийцу односельчан. Узнают они ли в нем теперь того мальчишку, которого шпынял всякий, кому не лень? Интересно будет посмотреть на их рожи!

Деревня открылась, как всегда, неожиданно – груда домишек на склонах речушки-ручья, мост, возле которого любила собираться молодежь, морской причал, к которому приставали рыбацкие лодки, лодки ловцов жемчуга и суденышки, занесенные волей богов в этот край света. Море было тихое и спокойное, что редко бывает в этом краю ветров. Море есть море – покой, тишина ему не свойственны.

– Хочу искупаться в этом море! – заявила молодая женщина лет двадцати пяти, облаченная в одежду, похожую на мужскую. От мужской одежду воительницы отличала лишь причудливая яркая вышивка на куртке и штанах. Женщина распарилась – погода была теплой, ардам же она казалась пеклом.

– Искупаешься, – усмехнулся Нед, – вода теплая, прозрачная… а если нырнуть вон там, где поглубже, можно собрать ракушек. Их тут называют «амрии». Из них достают розовый жемчуг – довольно дорогой, насколько я представляю. А еще – амрии вкусные. Если их запечь на костре, в котелке – получается очень очень вкусно!

– А еще, – усмехнулся ард, стоящий рядом с Недом, – эти самые амрии, когда их запекают, дают белый сок. И этот сок возбуждает мужчин. Наешься – и, как жеребец, готов покрыть всех женщин, что попадутся на дороге! Мне рассказывали мореходы.

– Ты напомни мне об этих ракушках вечером, – женщина облизнулась и прикусила губу, делая ее сочнее и ярче, – а то в прошлую ночь ты был как-то не особо трудолюбив! Придется звать кого-нибудь еще – на помощь! Вот его, – она указала на принца, гордо шагающего рядом с Недом, – женщины парня очень хвалят! Нежен, трудолюбив… и всегда готов. А ты…

– Ну что я, что я? – запротестовал высоченный воин, поправляя деревянный круглый щит, притороченный к спине. – Врешь ты все! Сама даже уснула, пока я трудился! Все проспала! У тебя длинный язык, как метла! Дождешься, я его тебе подкорочу!

В колонне начали смеяться, и перебранка продолжилась. К ней подключились и другие пары, начали подшучивать друг над другом, и скоро арды хохотали, хихикали и улыбались – как дети, которых вывели на прогулку.

– Геор, – тихо спросил Нед, чуть опережая колонну, – объясни мне… Прошлая ночь была ночью смерти, погибли их дети, женщины, родители, погибло множество людей – как они находят в себе силы смеяться? И рассуждать о таких вещах, о которых… в общем, не понимаю. Им что, своих не жалко? Как они могут так себя вести?

– Ты не воспитан в Ардии, потому не можешь понять, – усмехнулся Геор. – Для нас нет смерти. Те, кто умер на поле боя или погиб от ран, вознесены в чертоги богов. Теперь им там очень хорошо. Почему живые должны сильно переживать? Все мы смертны. Все уйдем туда, на небо. Нужно жить сейчас, этим часом, этой минутой, наслаждаться каждым мигом жизни. Мы, арды, долго не живем. Тридцать-сорок лет, и все. Или гибель в битве, или в штормовом море. Такая у нас судьба. По крайней мере, так было раньше. Может, ты что-то изменишь… В общем, вот так. Мы долго не печалимся. Живем себе… пока живы. Ты лучше скажи, как нам себя вести с местными жителями? Если нападут, например?

– Нападут – будем защищаться, – пожал плечами Нед. – Но только постарайтесь без смертоубийства. Нам все-таки с ними жить… моя родная деревня, пропади она пропадом. Когда-то отсюда я ушел в город. Интересно, кто у них сейчас староста – вместо прежнего?

– А куда прежний делся? – небрежно поинтересовался Геор, вглядываясь в ряд домишек, возле которых суетились люди. Видимо, они заметили колонну, спускающуюся с гор, и теперь соображали, что делать, – то ли вооружались, то ли готовились бежать, издалека было не разобрать.

– Кто? – не понял Нед, тоже вглядываясь в группки людей.

– Ну… староста этот? Так у вас глава рода называется?

– Что-то наподобие главы, ага, – кивнул Нед. – Убил я его. И девять его подручных. Они пришли за мной, хотели избить, убили мою собаку. Я сильно расстроился и всех убил.

– Десять человек? Мечом? – удивилась женщина, оставив свою перебранку с парнем. – Они были вооружены? Или безоружные?

– Они были вооружены. Но меча у меня не было. Я их так убил… без ничего, – пояснил Нед. – А потом сбежал в город, чтобы они на меня не навалились всем селом. Так что для них я беглый преступник.

– А я для них – принц Замара, – гордо пояснил Бордонар. – Они не посмеют поднять на меня руку! У меня грамоты Совета Замара! Нападение на представителя власти при исполнении им своих обязанностей приравнивается к государственной измене! И виновный в нападении будет казнен!

– О Создатель, Бордонар, ну что ты говоришь? – досадливо поморщился Нед. – Ты для местных подозрительный тип, который пришел с беглым убийцей-ардом, да еще и с целой толпой других злых ардов! Кто будет читать твои грамоты? Эти деревенские люди живут на краю света – они про Совет и не слыхивали! Для них еще жив король Замара, твой отец! А вот тебе трудновато будет им доказать, что ты именно принц, а не кто-то другой. Может, ты ограбил принца и забрал его грамоты? А сам пытаешься выдать себя за него!

– А ты на что? – ухмыльнулся принц. – Дашь им… в лоб, они и поймут, кто тут принц, а кто не принц. Сразу начнут понимать!