Ветер рвал поседевшую копну волос, но человек не замечал, не чувствовал этого. Его широкое, некогда доброе лицо осунулось, глаза впали и будто светились из темных глазниц, излучая темный свет.

Команда боялась заговаривать с молчаливым пассажиром – мало ли что у него на уме? Здоровенный мужчина, непонятно, как таких рождают женщины? Казалось, палуба прогибается под его тяжелыми шагами. Монстр какой-то!

Капитан потихоньку приказал следить за ним и быть наготове – вдруг он безумен? Разойдется – его так просто не остановить, только оружием, и то – нужно сильно постараться.

Впрочем, пассажир, щедро заплативший за проезд до Шусарда, во время всего пути был тих и спокоен, вежлив и неприхотлив. Ел, что давали, пил, что давали, не предъявлял никаких претензий, и команда расслабилась. Мало ли какие люди попадают на борт их судна? Может, у человека горе какое, а они его сразу записали в безумцы.

Он почти всегда молчал, только ежедневно задавал один и тот же вопрос. Каждое утро, выйдя из своей каюты, он спрашивал: «Далеко ли до места назначения?» Капитан отвечал, и мужчина снова прижимался к борту корабля, всматриваясь в темную морскую пучину, будто в ней было что-то интересное. Его крепкие, могучие руки стискивали дубовые пластины так, что казалось – те сейчас треснут и развалятся, как трухлявые пеньки.

Скоро, очень скоро они придут в порт, и капитан с облегчением избавится от странного пассажира. Выгрузятся, потом снова загрузят трюмы – и в обратный путь. Кому какое дело, куда стремится этот человек и зачем? Мелькнул, как морская птица над пенными волнами, затем исчез за горизонтом.

У всех своя судьба, своя жизнь.