И Юля шептала в ухо мужчине самые страстные слова из тех, которые знала, изобретала новые, которые вдруг приходили на ум. Она сплеталась с ним в немыслимые петли и узлы, позволяла делать с собой все, что хотелось ее гостю, и сама не чувствовала никакой неловкости от тех ласк, которые придумывала и дарила обнимавшему ее мужчине. Во сне можно все. Ей, у которой отняли мужа, только так и можно выжить.

Звонок будильника опять поднял Юлю с постели с тяжелой головой и заплывшими глазами. Она вспомнила свой сон и посмотрела на подушку Родика – просто так, чтобы убедиться, что ей снятся хорошие сны. Подушка была неприлично смята. Юля с ужасом откинула одеяло. Простыня была скручена чуть ли не винтом. На стуле, который стоял рядом с кроватью, белела записка, придавленная дешевой разовой зажигалкой. Юля взяла ее в руки. На ней было написано: «Ты была великолепна, Юлька! Я всегда знал, что Родьке повезло больше, чем мне. Надеюсь, мы еще встретимся. Только не пей больше эту бормотуху. Целую. Эдик».

Юля взвыла раненым зверем и рухнула обратно в постель. Ну конечно! Она вспомнила, как вчера пришел Эдик в ярко-красном джемпере. А дальше все исчезало в горячечном тумане... Она занималась с ним любовью. Какой ужас! Но зачем он приходил? Не за этим же! Да если бы она не напилась, он ничего от нее не получил бы!

* * *

...Юля познакомилась с братьями Кривицкими на банальной дискотеке в одном из молодежных клубов. Они подошли вдвоем, совершенно одинаковые лица, но очень по-разному одетые.

– Мы приглашаем вас на танец, – сказал тот, на котором была яркая пляжная рубаха с попугаями, зонтиками и девушками в бикини.

– Что, сразу оба? – спросила Юля и расхохоталась.

– Не-е-е... – очень серьезно ответил все тот же, «в попугаях и девушках». – Придется выбирать.

И Юля выбрала другого, того, на котором была обычная черная футболка без всяких прибамбасов. Не назло тому, в пляжной рубашке, а потому, что не любила ничего вычурного и нарочитого. Она сама была одета очень скромно: в обыкновенные синие джинсы и серо-голубую блузку.

– Вы специально так одеваетесь, чтобы вас с братом не путали? – спросила молодого человека.

– Честно говоря, мне все равно как одеваться, – ответил он. – Это Эдику хочется выделиться. Его злит, когда нас путают. А мне все равно.

– Странные вы с Эдиком. Чаще всего близнецам нравится, что их путают. Они даже стремятся к этому, чтобы можно было людей дурить: учителей, например, преподавателей... и... девушек тоже!

– Бывало, что и дурили, конечно, но нечасто. Действительно, я пару раз сдавал за Эдьку экзамены, а он за меня ходил к врачу, чтобы справку получить, но это так... ерунда. Мелочи. Эдик вообще недоволен тем, что мы родились близнецами. Ему хотелось бы являться яркой индивидуальностью, а тут я все время под ногами путаюсь.

– То есть вы не дружите?

– Нет, почему... Дружим. У нас и друзей-то мало, потому что... друг друга хватает... Но Эдик все время старается выделиться. Ну и что? Пусть! Меня это не смущает и не обижает. Кстати, меня Родионом зовут. А вас?

– Какое редкое имя! – удивилась Юля, так и забыв назвать себя.

– Это родители придумали... чтобы удобней к себе подзывать было: Эдик, Родик, идите сюда! Да и приятелям сподручней: Эдька да Родька...

– Тогда родители должны были бы назвать вас Сашкой да Пашкой или Мишкой и Гришкой. Чего-то вы недоговариваете!

Молодой человек рассмеялся:

– Вас не проведешь! В нашем роду мы, близнецы, не первые. Жили в свое время некие Эдуард и Родислав.

– То есть вы на самом деле Родислав?

– Нет, бабушка почему-то очень воспротивилась Родиславу, и вышел Родион, то есть я!

– А в просторечье вы, значит, Родик?

– Ну да! А вас-то как зовут?

– А меня простенько – Юля! – наконец назвала она себя.

– Ну... не так уж и простенько... Юлия! Юлия – это красиво!

Возможно, они еще долго говорили бы об именах, но музыка закончилась, и Родиону пришлось вывести девушку из круга танцующих. Следующий танец Юля была вынуждена пообещать его брату.

Эдик сразу взял быка за рога, то есть предложил встречаться.

– Вы мне очень понравились, – проникновенно закончил он, но Юля, сама не отдавая себе отчет, вдруг сказала:

– Представляете, я именно это уже пообещала Родику!

– Ого! Он для вас уже Родик! Наш пострел везде поспел!

Эдик старался говорить весело и непринужденно, но Юля чувствовала, как сильно он уязвлен.

Потом они долго встречались втроем. Юле казалось, что Эдик надеется на то, что она в конце концов увидит, как он выгодно отличается от брата, и все же выберет его. На самом деле они почти ничем не отличались, если не считать все той же одежды. Эдик носил рубашки, футболки, джемпера и куртки ярких, сочных расцветок, а Родик, как и большинство парней, предпочитал темные тона, лишь иногда позволял себе однотонные светлые рубашки. Братья даже постричься по-разному не могли. Оба были густоволосы и кудрявы. Длинные волосы Эдику не нравились, потому что вились бы девичьими кольцами, а короткие у обоих братьев стояли совершенно одинаковыми темными ежиками.

Братья Кривицкие и характерами были похожи: оба спокойные, уравновешенные, веселые и легкие в общении. Юля, наверное, замучилась бы с выбором, если бы не попугайские рубашки Эдика. Традиционные мужские цвета, которые предпочитал Родик, были ей как-то ближе, и только поэтому она осталась с ним. Сделать окончательный выбор ее все-таки заставили сами братья. Однажды после концерта популярной рок-группы, на который они ходили втроем, Кривицкие довели Юлю до ее подъезда, Эдик сказал:

– Ну все, Юлька, хорош! Дальше так продолжаться не может! Хоть ты мне в первый же день нашего знакомства сказала, что выбрала Родьку, я все же на что-то надеялся... В общем, если ты сейчас опять выберешь его, я уйду, а он останется. Ну... или наоборот... Говори свое последнее слово!

Юля растерялась. Они нравились ей оба. Братья являли собой одного человека, будто выпущенного в двух экземплярах.

– Ну не молчи же, – попросил девушку Эдик. – Ты давно уже должна была решить. Ну!

И Юля подала руку Родику. Тот тут же с силой сжал ее пальцы. Эдик кивнул, будто именно к этому и был готов, резко развернулся и неторопливо пошел к остановке маршруток.

– Он очень огорчился... – убитым голосом проговорила Юля.

– Да, – согласился Родик, – но не могли же мы все время быть втроем...

Он за руку притянул к себе девушку, заглянул в глаза, сказал:

– Выходи за меня замуж.

– Вот так... сразу? – поразилась Юля.

Ей казалось, что она еще не успела как следует влюбиться. Они прекраснейшим образом проводили время втроем, как хорошие друзья, и она почему-то забыла о том, что на самой первой дискотеке говорил ей Эдик. Юле хорошо было с ними обоими, и она ничего другого не желала. А тут вдруг перед ней остался один из братьев, с которым надо было обниматься, целоваться, выходить замуж...