Сильная рука скользнула к ее затылку. Ловкие длинные пальцы начали нахально вынимать шпильки из ее аккуратной прически. Лора почувствовала, как тяжесть шелковистых волос падает ей на плечи, и безвольно закрыла глаза.

— Так лучше, — прошептал он. — У тебя великолепные волосы, не надо их прятать, малышка.

На мгновение Лора ощутила себя самой красивой и желанной женщиной в мире. Она чувствовала себя почти свободно, почти непринужденно…

Пока жар его губ не коснулся пульсирующей жилки у основания ее шеи. Она испуганно вздохнула, открыла затуманенные глаза — и страх вернулся опять.

Страх перед тем, что она только что чувствовала. Что-то бессознательное и примитивное проснулось в глубине ее существа и рванулось навстречу этому мужчине, который по двум важным причинам был для нее под запретом. Совершенно сбитая с толку, Лора открыла было рот, собираясь потребовать, чтобы он немедленно отвел ее к столику. Но…

Но вместо этого губы девушки откликнулись на властное прикосновение чужого рта, которое взбудоражило ее чувства, увлекло в водоворот темных желаний, где не было ничего, кроме примитивного биения крови и пульсации чисто греховных помыслов, которые пожирали ее сознание, лишали последних остатков самообладания и скромности, разжигали в теле глубокий внутренний жар.

Она никогда не подозревала, что такие ощущения существуют. Откуда ей было знать? Поцелуи Ронни не имели ничего общего с этим…

Всхлипнув от отвращения к самой себе, она нашла в себе силы отвернуть голову в сторону.

— Не смейте! О, как вы могли?

Голос Лоры был хриплым от стыда и ужаса. Она гневно смотрела в отливающие серебром глаза Жана Дюпона и ненавидела его.

Должно быть, французские гены несут ответственность за такое возмутительное поведение ее кавалера, сказала себе Лора. Возможно, он считает, что ему позволено обращаться так с любой женщиной. Даже если он гость на ее помолвке. Но кто несет ответственность за ее поведение? Она не смела подумать об этом. Мысли сплелись в какой-то тяжелый клубок.

Она была почти в обмороке, когда он прошептал ответ:

— Легко и просто. С большим удовольствием. — Темная греховная улыбка блуждала в уголках его чувственных губ. — А твой отклик был таким… — он задумчиво приподнял темную бровь, тщательно подбирая слово, — обещающим, — закончил он и утешающе коснулся кончиком пальца ее дрожащих губ. — Сопоставь этот факт с утверждением, которое я сделал раньше, и возможно, ты извлечешь из этого какой-то урок.

Лора не понимала, о чем это он. Да она и не хотела понимать.

Дрожащими пальцами она провела по своим спутанным волосам, безуспешно пытаясь привести их в порядок, потом вырвалась из его объятий, повернулась и пошла прочь.

Она никогда не простит его. Никогда.

— Ты действительно не против того, чтобы остаться дома и пропустить церковную службу? — спросила у дочери Элен Бакли, натягивая перчатки.

— Да, я согласна остаться дома и приготовить обед, — подтвердила Лора. В конце концов, речь шла именно об этом. — Ронни вернется сюда сразу после службы, так что вы с папой можете с чистой совестью выпить шерри с викарием.

— Спасибо, моя дорогая, — с ласковой улыбкой сказала мать, поправляя шляпу перед большим зеркалом в прихожей. С улицы донесся автомобильный гудок, которым муж просил ее поторопиться. — Не позволяй Кэтрин спать слишком долго. У нее от долгого сна опухают глаза. Она не скажет тебе спасибо за это, тем более, когда рядом с ней такой очаровательный мужчина.

Лора не нуждалась в напоминаниях. Она все еще испытывала замешательство и отчаянное чувство вины по поводу того, что случилось вчера вечером.

По словам матери, Дюпон уже ушел на прогулку. Лора надеялась, что по пути он провалится в какую-нибудь бездонную яму.

Как только за матерью закрылась тяжелая входная дверь, Лора выбросила из головы все мысли о приятеле сестры, прошла в просторную гостиную и зажгла камин. Весна только начиналась, и, несмотря на работающее центральное отопление, в доме было прохладно. И потом, живой огонь всегда поднимает настроение. Когда Ронни вернется, они смогут выпить кофе, сидя у камина, и обсудить перспективы ее новой работы в тепле и уюте.

Лора собиралась рассказать ему о своем странном танце вчера вечером. Но когда она вернулась к столу вне себя от гнева и с испорченной прической, Кэтрин и Ронни оказались поглощены одной из своих обычных язвительных перебранок. Они оба выглядели так, как будто готовы были убить друг друга.

Должно быть смущенно-рассерженный вид Лоры с горящими щеками и разметавшимися волосами стал для Ронни последней каплей, потому что в течение остатка вечера он сказал ей не более полудюжины слов, причем с заметным раздражением.

Глядя, как разгорается огонь в камине, Лора тяжело вздохнула. С Ронни она никогда не ссорилась, все говорили, что они очень подходят друг другу. Но на его глазах настырный француз увел ее танцевать, а вернулась она словно растрепанная кукла.

Догадался ли Ронни, что произошло? Если бы жених видел, как она отвечала на этот дьявольский поцелуй, он испытал бы отвращение к ней. Какой позор для нее! Конечно же, она не имеет права упрекать Ронни за вчерашнее поведение.

Как следует пристыдив себя и не вполне понимая, как все это могло произойти, Лора отправилась на кухню. Обед на шесть персон. Ростбиф с гарниром и яблочный пирог. Подходящее наказание, решила она, надевая один из фартуков матери поверх практичной серой юбки и аккуратной кремовой блузки. Кулинария не относилась к числу ее любимых занятий.

Полчаса спустя, когда она с испачканным мукой носом раскатывала тесто, в дверях кухни появился Жан Дюпон. Девушка с радостью швырнула бы в него скалку, но вместо этого, призвав на помощь все свое самообладание, с обманчивой мягкостью сказала:

— Кэтрин еще не встала. Почему бы вам не пойти и не разбудить ее? Я очень занята и не люблю, когда у меня стоят над душой.

Лора не собиралась снисходить до уровня проблем сестры и поднимать вопрос опухших глаз. И если Дюпон последует ее совету, то это будет лучше для всех. Он выглядел просто потрясающе в тонком черном свитере и плотно сидящих на нем темно-серых джинсах. Так что дорогая сестрица должна встретить его в своей спальне с распростертыми объятиями. А его отсутствие будет означать, что она и Ронни смогут спокойно восстановить мир и поговорить о ее работе.

— Пусть поспит. Она много работает.

Итак, к сожалению, Жан не попался на эту приманку.

Он взял ломтик яблока и положил в рот. Заметив ее испачканный мукой нос, Жан улыбнулся.

— Аппетитный запах. Жареное мясо? Это то, что у тебя получается лучше всего, — находить путь к сердцу мужчины через его желудок? Таким образом ты заарканила Ронни?

Он сказал это так, как будто Лора была не способна увлечь мужчину другим способом. А насмешливый блеск его глаз говорил, что он вообще сомневается, встречалась ли она хоть с одним мужчиной кроме Ронни.