некоторыми годами. Семьдесят лет тому назад, в 1837 г., расходы России выражались суммою около 164-7 миллионов рублей, через 10 лет, в 1847 году, они уже достигли почти 245-ти миллионов, еще через 10 лет, в 1857 году, — были около 348-ми миллионов, в 1867 году — более 5271/2 миллионов, в 1887 — более 900 миллионов, в 1897 году — 1 миллиард и почти 500 миллионов.

Из этих данных видно, что расходы России за 60 лет увеличились более чем в девять раз в то время, как расходы Англии, например, за такое же время увеличились только в 21/2 раза, а Франции — в 2¾ раза.

Но дело не в увеличении расходов: если средства идут на пользу народа, то денег не жаль. Посмотрим же, на что у нас тратятся деньги.

За 1897 год около половины всех расходов затрачены были на войско, флот и уплату государственных долгов, около четверти расходов — на пути сообщения, более пятой части — на управление государством (т. е. на жалованье и расходы министрам, чиновникам, полиции и т. д.) и пенсии, пособия, аренды, — и только одна тринадцатая часть всех расходов пошла на суды, народное просвещение и религиозные нужды.

Для наглядности, приведем эти расходы в цифрах: из каждых ста рублей расходов тратилось: 48 рублей на войско, флот и уплату государственных долгов, 23 р. 40 к. — на пути сообщения (железные дороги, мосты и т. д.), 20 р. 80 к. на управление государством, пенсии, аренды и только 7 р. 80 к. — на образование народа, на правосудие и религиозные нужды.

Сравнивая расходы на одно народное образование в России и других странах Европы, мы видим, что в Англии из каждых ста рублей расходов на народное образование тратится 10 рублей, во Франции 6 р. 40 к., в Пруссии около 6 рублей, в Австрии 2 р. 80 к., в Италии 2 р. 50 к., а в России только 2 рубля. Еще заметнее видна отсталость России, если мы сравним расход на министерство народного просвещения на 1 душу населения: в Англии тратится на 1 душу 2 р. 84 к., во Франции 2 р. 11 к., в Пруссии 1 р. 89 к., в Австрии 64 к., в Венгрии 55 к., а в России расход на министерство народного просвещения на 1 душу населения всего 21 коп.

В частности на начальное образование трата России еще ничтожнее, что видно из следующих данныхъ:

Из этих данных всякий может видеть, что русский народ отстал по образованию от всех других народов не только Европы, но и Азии, где японцы тратят больше нас на народное образование, что, в связи с участием японского народа в управлении и законодательстве своей страны, и было причиною их блестящих побед над нами в последнюю войну.

Задерживая рост образования народа, правительство в то же время усиленно распространяло кабаки, относясь к ним с отеческою заботливостью, как к главной статье дохода. Сплошь и рядом в селах и деревнях можно видеть теперь громадное различие между школою и кабаком. Последние всегда помещаются в приличном доме, крытом железом; в нем чисто и светло; входящие в «монопольку» должны снимать шапку и вести себя прилично; даже возле кабака не дозволяется буйства и ругани; в «монопольке» можно купить гербовые и почтовые марки и предполагалось даже продавать книги. А тут же по близости, нередко на одной улице с кабаком, очень часто, можно, видеть жалкую школу, крытую соломою, с тусклыми окнами. Возле этой школы беспрепятственно можно и драться и ругаться, а в самое помещение может входить кто угодно, не снимая даже шапки, и издеваться над учителем, который всем подчинен.

И сельский староста, и волостной старшина, и урядник, и земский начальник, не говоря уже о высших городских властях, — все начальствуют над школою и учителем.

При таких условиях школа не пользуется в селе надлежащим значением и мало оказывает влияния на жизнь населения, а кабак, наоборот, обретается в полном почете и с каждым днем расширяет свои владения за счет школы. К сожалению, у нас не имеется данных о количестве школ и кабаков за много лет, но достаточно сведений за один какой-нибудь год, чтобы понять, насколько количество первых меньше числа вторых.

Мы имеем возможность сделать сопоставление за 1894 год, и вот что, получаем. В этом году, по правительственным данным, всех начальных училищ в Европейской России было 69041 и в Сибири 2501, а всего следовательно 71542; одна школа в Европейской России приходилась на 1580 жителей; а в Сибири на 2600 жителей. В том же году всякого рода питейных заведений считалось 130912 и одно питейное заведение приходилось на 921 жителя. Нет нечего поэтому удивительного, что у нас встречается очень много горьких невежественных и грубых пьяниц и очень мало образованных людей.

Известный публицист А. В. Пешехонов, между прочим, говорит: «введение винной монополии, как известно, с самого начала мотивировалось (объяснялось) не финансовыми только (т. е. денежными) соображениями, но и целями «борьбы с вредными сторонами питейного дела, в интересах поддержания доброй нравственности, предупреждения экономического упадка (бедности) населения и охраны народного здравия». А далее названный автор приводит выдержку из циркуляра министра финансов, в котором говорится, что «имеются указания на то, что казенное вино по своей цене слишком доступно для населения и, отличаясь от вина, поступавшего прежде в потребление из частных питейных заведений, своею крепостью производит на потребителей более одуряющее действие, чем и объясняется замечаемое в некоторых местностях увеличение числа преступлений и проступков, совершенных в состоянии опьянения».

Когда в последнее время, одновременно с освободительным движением, у нас начались ужасающие грабежи, убийства, поджоги и кражи, правительство обвинило «крамолу», «революционеров». Но из всего сказанного ясно видно, что оно, и только оно одно, виновато во всем этом. Обратив население в нищих, споив его и не дав никакого образования, правительство довело народ до озверения.

Известный писатель В. Якушкин приводит такую выдержку из записок Никитенко, относящихся к 1859 году: «сегодня был большой выход, и потому во дворце собралась толпа гражданских и военных чинов... Смотря на этих людей, я еще раз пришел к заключению, как трудно в этих головах, под этими блестящими мундирами, зародиться мысли об общественном благе... Им некогда