– Алло? – скептически ответила она, поскольку опыт приучил ее к тому, что звонки с неизвестных номеров обычно ведут к проблемам.

– Здравствуйте, это мисс Блэк? Эйвери Блэк? – спросил мужской голос.

– Да. Кто это?

– Меня зовут Гэри Кинг. Я арендодатель Вашей дочери. Она указала Вас в качестве ближайшего родственника при заполнении анкеты и…

– С Роуз все хорошо? – перебила его Эйвери.

– Насколько я знаю, да, но я звоню по другому поводу. В первую очередь дело касается арендной платы. Она припозднилась на две недели и это уже второй раз за три месяца. Я пытался сходить и поговорить с ней, но она не открыла дверь. Также она не отвечает на мои звонки.

– Сомневаюсь, что я смогу Вам чем-то помочь здесь, – ответила Блэк. – Роуз уже достаточно взрослая и вполне может справиться с беседой с арендодателем.

– Ну, дело не только в этом. Мне звонила ее соседка и жаловалась на постоянный громкий плач по ночам. Эта же соседка вроде как является неплохой подругой Роуз. Она говорит, что в последнее время Ваша дочь сама на себя не похожа. Постоянно повторяет как все дерьмово и что жизнь не имеет никакого смысла. Она волнуется за Роуз.

– А о ком речь? – спросила Блэк. Было трудно отстраняться, ведь она чувствовала, как быстро входит в рабочий режим детектива.

– Извините, но не могу сказать. Закон и все такое.

– Я понимаю, – не стала настаивать Эйвери, поскольку собеседник был вполне прав. – Спасибо, что позвонили, мистер Кинг. Я сейчас же проверю в чем дело и позабочусь о том, чтобы Вы получили оплату.

– Хорошо, и благодарю Вас… Но я искренне больше беспокоюсь о том, что происходит с Роуз. Она хорошая девушка.

– Да, это так, – ответила Блэк и повесила трубку.

В этот момент она была менее чем в полумиле от своего нового дома. Набрав номер дочери и слушая гудки, Эйвери вдавила педаль газа в пол. Она прекрасно понимала, как пройдет следующая пара минут, но все еще надеялась, что Роуз ответит.

Гудки вполне ожидаемо перешли на голосовую почту. С момента убийства отца, дочь лишь однажды ответила на звонок Блэк и то, лишь потому, что была очень сильно пьяна. Эйвери решила не оставлять сообщение, прекрасно зная, что Роуз не прослушает его и тем более не перезвонит.

Она припарковалась у дома, оставив двигатель заведенным, и побежала внутрь, чтобы переодеться во что-то более презентабельное. Через три минуты она уже была в машине, направляясь в Бостон. Блэк была уверена, что Роуз сильно разозлится из-за того, что мать приехала в город проверить ее, но не видела иных вариантов, учитывая звонок Гэри Кинга.

Как только дорога стала более ровной и прямой, она увеличила скорость. Эйвери понятия не имела, что ожидает ее в будущем с точки зрения работы, но по одной вещи со времен работы детективом уже успела соскучиться наверняка – возможности нарушать скоростной режим, когда захочется.

У Роуз были неприятности.

Она чувствовала это.

Эйвери появилась на пороге Роуз около часа дня. Дочь жила в квартире на первом этаже в довольно приличной части города. Она смогла позволить себе это, благодаря чаевым, которые получала, работая барменом в престижном заведении. Роуз устроилась туда буквально перед отъездом Эйвери из Бостона. До этого ее работа была не столь гламурной. Она зарабатывала официанткой в одном из сетевых кафе, параллельно делая мелкие заказы для рекламных компаний. Блэк хотела, чтобы дочь просто спокойно окончила колледж, но прекрасно понимала, что если начнет подталкивать, Роуз наверняка не выберет этот путь.

Она постучалась в дверь, зная, что дочь была дома, поскольку видела припаркованную на улице машину. Даже если отбросить этот факт, с тех пор, как Блэк уехала из города, Роуз постоянно выбирала себе работу с поздними часами. Поэтому ложилась спать она чуть ли не на рассвете и целый день просто шаталась по дому. Немного прождав, Эйвери постучалась сильнее и практически выкрикнула имя, но вовремя остановилась, сообразив, что ее голос в данном случае дочь хочет слышать еще меньше, чем арендодателя, с которым явно не желала общаться.

«Возможно, она догадалась, что это я, из-за звонка», – решила Блэк.

Принимая во внимание данный момент, она прикинула, что будет действовать таким образом, который выходит у нее лучше всего – пойдет на переговоры.

– Роуз, – позвала Эйвери, снова стуча в дверь. – Открой. Это мама. Здесь довольно холодно.

Она немного подождала, но ответа так и не последовало. Вместо того чтобы барабанить по двери, Блэк спокойно подошла к ней и встала настолько близко, насколько могла. Заговорив, она постаралась подобрать такую громкость, чтобы ее можно было услышать изнутри, но в то же самое время, не достаточную, чтобы привлечь внимание соседей.

– Ты можешь продолжать игнорировать меня, если так этого хочешь, но я не перестану звонить, Роуз. А когда я одержима чем-то, ты меня знаешь. Вспомни, что я делала раньше. Если я захочу узнать где ты, я смогу получить информацию в любое время. Или же ты можешь просто облегчить жизнь нам обеим и открыть эту чертову дверь.

Сказав это, она постучалась снова. На этот раз ответ последовал незамедлительно. Роуз медленно приоткрыла дверь. Она выглядела так, словно не доверяла человеку, стоявшему снаружи.

– Что ты хочешь, мама?

– Зайти на пару минут.

Роуз слегка задумалась, но потом все же открыла дверь. Эйвери изо всех сил пыталась не обращать внимания на то, как похудела дочь. Хотя, на самом деле, не так уж и сильно. Также она перекрасила волосы в черный цвет и подстриглась.

Блэк прошла в квартиру и сразу заметила, что она была в идеальном состоянии. На диване лежала гавайская гитара, что выглядело не вполне уместно. Эйвери удивленно взглянула на дочь, указывая на странный инструмент.

– Хотела научиться играть хоть на чем-то, – пояснила Роуз. – Обычная гитара слишком тяжела, а пианино дорогое.

– И как успехи? – спросила Блэк.

– Могу сыграть пять аккордов. Это практически целая песня.

Эйвери впечатленно кивнула. Она чуть не попросила дочь сделать это, но остановилась, побоявшись оказать давление. Затем она подумала присесть на диван, но не хотела показаться настойчивой, раз Роуз не пригласила. Где-то внутри она была уверена, что дочь так и не предложит ей сделать это.

– Со мной все хорошо, мам, – произнесла Роуз. – Если ты, конечно, пришла из-за этого…

– Именно так, – ответила Эйвери. – И я хотела бы пообщаться с тобой. Знаю, что ты ненавидишь меня и винишь во всем произошедшем. Это дерьмово, но я переживу. Сегодня мне звонил твой арендодатель.

– О, Боже, – сказала Роуз. – Этот жадный ублюдок никак не оставит меня в покое и…

– Он просто хотел получить свои деньги, Роуз. У тебя они есть? Тебе дать?