Разве это не название какого-то фильма?

«Во всем виновато Рио»[5].

Мне стало жарко в его куртке. Господи, я все еще была разгоряченной и раздраженной.

Во всем виноват Картер.

Я почувствовала себя разочарованной, когда стюардесса закрыла дверь самолета, хотя и знала, что это просто нелепо. Сидя в салоне первого класса, вместо того чтобы потягивать шампанское и с наслаждением жевать теплый жареный арахис, я все время с надеждой смотрела на дверь, глядя на входящих пассажиров.

Я была уверена, что Картер окажется на борту этого самолета. Хотя он и не говорил, что направляется в Бразилию. Включилось внутреннее радио, и стюардесса начала демонстрировать кислородную маску и ремни безопасности. После того как она закончила демонстрацию на английском языке, она начала повторять это на… бразильском? Постойте. Нет. Что-то не так. На португальском? Наверное. Вот дерьмо! Я направлялась в страну, о которой ничего не знала и на языке которой, безусловно, не могла изъясняться.

Когда мы поднялись в воздух, другая стюардесса подошла ко мне, чтобы выяснить, что я буду есть и пить на ужин. Странным образом она показалась мне очень похожей на стюардессу, которая проводила демонстрацию ремней безопасности. Высокая, худощавая, с хорошеньким личиком, сильно накрашенным. Хотя она могла обходиться и без косметики. Третья стюардесса появилась в проходе, и я впервые осознала, что они все похожи. Словно кто-то создал идеальную стюардессу, а потом клонировал ее.

После десяти минут полета самолет закончил набирать высоту и выровнялся. Поскольку место рядом со мной не было занято, я сбросила с ног балетки от Тори Берч[6] и решила закрыть глаза. И разумеется, в этот момент капитан решил поприветствовать пассажиров.

— Добрый вечер, леди и джентльмены. С вами говорит командир воздушного судна Картер Клайнз. Я рад возможности приветствовать вас у себя дома, на этом прекрасном «Боинге 757». Наш полет из Майами в Рио-де-Жанейро продлится немногим более восьми с половиной часов. Мы ожидаем хорошую…

Черт! Этот голос. Это… могло такое быть?

И тут появилась стюардесса с моим яблочным мартини.

— Простите. Вы случайно не знаете имени вашего капитана?

— Конечно. — Она подняла руку и пошевелила пальцами, показывая массивное кольцо с камнем. А потом подмигнула мне и наклонилась ближе. — Я в прошлом выкрикивала это имя время от времени. Но сейчас я обручена с другим, так что я больше не делаю этого. Это капитан Картер Клайнз. Этот парень придает новое значение полетам в дружеских воздушных пространствах.

Капитан Картер Клайнз. Теперь все встало на свои места. Крылышки на его куртке, его дружеские связи с персоналом бара и даже то, как он быстро нашел на смартфоне расписание полетов. Как я могла не догадаться? Я знала как. Меня сбили с толку его красота и самоуверенность.

После этого мне было не просто расслабиться. Зная, что Картер на борту, что моя жизнь на ближайшие восемь часов находится в его руках, я заволновалась, мягко говоря. Хотя это было не то волнение, которое я испытывала в кресле дантиста. Это было сродни волнению, которое охватывало меня, когда на американских горках я застегивала ремень безопасности. Это будет либо самым захватывающим приключением, либо я вдребезги разобьюсь о землю.

Спустя несколько часов снова ожила внутренняя радиосвязь. Голос Картера был низким и хрипловатым.

— Говорит капитан Клайнз. Мы сейчас будем пролетать над Карибским морем. Я собираюсь приглушить свет в салоне и надеюсь, что вы сможете подремать.

Спустя минуту свет погас, и салон погрузился в полумрак. Решив немного поспать, я привела спинку сиденья в горизонтальное положение, натянула одеяло до самого подбородка и закрыла глаза. И тут я услышала тихую музыку. Сначала я даже не поняла, откуда она доносится. А потом я узнала мелодию — «Люси в небесах с алмазами». И это был не Джон Леннон, тоскующий по своей Люси. Это Картер пел по внутренней радиосвязи.

Он точно был сумасшедший. Но по какой-то причине я продолжала улыбаться в течение всей песни.

Я на мгновение потеряла ориентацию, когда открыла глаза следующим утром. По крайней мере, я решила, что это утро. Мне понадобилось некоторое время, чтобы осознать, что я все еще в самолете. Я на самом деле летела в Бразилию или все происшедшее прошлым вечером мне приснилось? И сиденье рядом со мной больше не пустовало. Там сидела стюардесса, которая пила кофе и читала газету. Я нажала кнопку, чтобы перевести спинку кресла в вертикальное положение, и улыбнулась сидевшей рядом женщине. Это была не та стюардесса, которая показывала мне свое сверкающее кольцо и сплетничала о Картере.

— Доброе утро. Надеюсь, вы не возражаете, если я посижу здесь? Мы отдыхаем по очереди, и сидеть в этих больших мягких креслах намного удобнее, чем на откидных сиденьях.

— Могу себе представить. — Я поколебалась, прежде чем задать ей вопрос, опасаясь, что она примет меня за сумасшедшую. — Могу я вас кое о чем спросить?

— Конечно.

— Куда мы летим?

Ее ухоженные брови поползли вверх.

— В Рио-де-Жанейро. Разве вы не туда направлялись?

— Нет. То есть да. Просто прошлым вечером я внезапно изменила свои планы, и сейчас мне на минуту показалось, что мне приснилось, будто я лечу в Бразилию.

— Нет. Мы должны приземлиться примерно через час. Это хорошо, что вам удалось поспать.

Я кивнула. Поскольку она уже наверняка подумала, что я немного не в себе, я решила, что могу с таким же успехом утвердить ее в этом мнении.

— Прошлой ночью пилот пел в своей кабине «Люси в небесах с алмазами» или мне показалось?

Она хмыкнула.

— Совершенно верно. Поет во время всех ночных перелетов. Понятия не имею почему.

— Это немного странно.

— Вот такой этот капитан Клайнз. Немного сумасшедший, но роскошный и забавный.

— Одна из стюардесс тоже назвала его забавным.

— Уверена, что найдется немало стюардесс, которые могут порассказать вам, насколько он забавен.

— Но не вы?

Она медленно покачала головой.

— Мужчины его типа обычно не привлекают меня.

Чувствуя себя так, будто меня поставили на место, я вынуждена была согласиться.

— И меня тоже, полагаю.

Что-то в выражении ее лица изменилось, и она немного склонилась ко мне.

— Знаете, кто меня привлекает?

— Кто?