пучок веток и принялась подтягивать отяжелевшее от воды тело.

Спустившись к кромке воды, альфы на секунду замерли.

- Что? Не нравится? Вот там и оставайтесь!

Ива оказалась крепкой, оказав железному человеку неоценимую услугу, она даже не сломалась.

***

С большим трудом выбравшись на крутизну осыпающегося берега, истекая потоками мутной жижи и стряхивая килограммы налипшего речного песка, груда железа со стоном и грохотом рухнула в высокую траву. Тело, наконец, оценило отсутствие настоящего подлатника. В намокшей под доспехами стеганке подъём из воды по крутому берегу был бы не возможен.

- Вот вам, а не мидии в собственном соку! - рука сама поднялась в неприличном жесте, всё ещё сжимая несчастный цветок.

А с реки уже отчётливо слышались шлепки по воде.

- Черт! Я труп!

Но огромные когтистые лапо-руки всего лишь били в бессильной ярости по водной поверхности. Волколак, злобно оскалясь, всё ещё топтался по колено в тёмной текучей жидкости. Скрюченное белесое тело сотрясала крупная дрожь.

- Что-то не так? Перейти не можешь?

Лохматая волчья башка поднялась на голос. Исподлобья взглянули ярко синие глаза, и были в них не звериная злоба и острое желание сожрать, а какое-то непреодолимое желание достать свою цель любой ценой.

- Прям оборотень - оборотень? Не показалось…

Вторая белая особь, чуть ниже ростом, шипела и рычала, слегка присев на откосе. К краю воды она даже не приблизилась. Мелкие вообще не пытались спуститься. Они бестолково метались вдоль берега.

- Ха! Милая, если ты ещё на связи, - рука машинально поправила гарнитуру, - Можешь меня поздравить, быть съеденным мне не светит. У волков аллергия на холодную воду!

Словно почуяв издёвку, вожак отчаянно ринулся в поток. Вода в реке зашипела. Кожа монстра тут же начала покрываться волдырями. Волчица на берегу завыла. Жалобно заскулили мелкие.

- Что? Реально аллергия? Странно… вроде бы не святая. Проточная! Что там Светка рассказывала? Нечисть через текущую воду перейти не может? Хм…

А вожак уже трясся на берегу.

- Ладно, пойду я. Развлекайтесь, ребята.

Железо забрякало вдоль берега. По противоположному, параллельным курсом кинулись, обгоняя друг друга и перетявкиваясь, подросшие волчата.

- Не! Рано вы меня делите. Идите лучше папашину шкуру зализывайте.

Рука с цветком махнула в сторону тихо поскуливающих родителей монстро-троицы, описав в ночном мраке переливающуюся искрами яркую дугу.

Взгляды, стоящих по обе стороны реки, заворожённо уставились на рукотворную радугу.

- О! Аж искры полетели! Есть ещё порох в пороховнице!

Недопёски остановились, переглядываясь в нерешительности.

- Что? Боитесь? То-то же. Цветок папоротника! Он всю нечисть изгоняет! Точно! Вот почему сова мне его сорвать не давала! Я ещё сейчас меч найду, и Сталинград вам устрою. Валите лучше.

Один из волчат, что был чуть посветлее и помельче, попятился, двое других, длинноногих и рыжеватых, потоптались на месте, но услышав зов матери, кинулись назад, обгоняя первого.

- Вот-вот, бегите к мамочке.

Но "мамочка" и не собиралась сдаваться. Издав какой-то необычный для хищника клекот, альфа-самка подняла когтистую лапу вверх, а затем повелительным жестом указала кому-то направление в сторону намеченной жертвы.

- А ты всё никак не успокоишься?

Белоснежная косматая морда с изумрудными глазами, милостиво соглашаясь, буквально источала предвкушение своей удачной охоты, скалясь в белозубой улыбке.

- Ну что ещё?

Из темноты с пронзительным криком вылетело что-то большое и светлое, обдав неприятным приторно-сладковатым запахом.

- Конечно! Как же без тебя?

Сова тут же взяла указанный курс. Мелкие, не сговариваясь, кинулись параллельно ей, вдоль противоположного берега.

- Опять? Да вы задолбали!

Рука метнула подвернувшийся камень. На другом берегу раздался обиженный визг.

- Валите, я сказал!

Но мелкие, недовольно поворчав, продолжили преследование.

- Что ж вы такие навязчивые-то?

Сильный удар в бронированную спину сбил с ног.

- Чёрт! Тварь! Я тебе сейчас крылья повыдергаю!

Удар повторился.

- Кыш, курица лупоглазая!

Но удары все сыпались, не давая подняться.

- Милая, у тебя тут конкурентка объявилась. Всю голову мне издолбила. Всё пытается мозги мои выклевать.

Рука в кожаной перчатке с металлическими нашивками и заклепками вовремя надёжно укрыла многострадальную головушку.

- Наивная, опоздала. Их до тебя уже все съели.

Тяжёлый железный наручень наконец-то сбил спесь с посланницы зла. Упав на спину, сова неуклюже завозилась в примятом разнотравье, пытаясь подняться. Но рухнувшее тотчас же сверху тяжёлое тело в железном панцире раздробило тазовые кости.

Вереща и вертясь, злыдня всё ещё надеялась взять реванш. Птица неистово хлопала крыльями по противнику. Клекотала, раззявя клюв. Растопыривала страшные когти, хотя бить лапами она уже не могла.

- Золотко, помнишь, ты меня на охоту посылала? Всё говорила, что лучше б я добычу приносил, а не синяки и ссадины.

Руки, наконец, покрепче ухватили сильные белые крылья.

- Хочешь, я тебе тушку совы принесу? Сваришь, зажаришь, а из шкурки чучело сделаем.

У совы от услышанного глаза не просто округлились, а вытянулись по вертикали светящимися злобой овалами.

Нарастающий было возмущенный клекот прервался ударом всё того же наручня.

Шея неестественно вывернулась. Клюв сместился и треснул.

- Извини, Кисуня, чучела не будет. Я объект слегка помял.

Из покореженного птичьего рта донёсся предсмертный хрип.

- Не, подруга, я тебя с собой не возьму. Пусть тебя твои друзья доедают. Кстати, где они?

На противоположном берегу никого не было. Даже оставшаяся позади альфа-самка больше не копошилась возле ошпаренного супруга. Оба куда-то утянулись.

- Что-то я отвлёкся.

Кусты замелькали быстрее. Намокшие в очередной раз свитер и джинсы, выполняющие роль подлатника, хоть и были намного его легче, всё же сковывали движения. Так что сильно быстро идти не получалось.

- Зая, прости, я, наверное, напугал тебя? Но ты ничего не бойся. Померать в свой день рожденья я точно не планирую. Я обязательно вернусь. Вот только найду свой меч и разберусь с парочкой оборотней и их выводком.

Но мать-природа учудила очередной сюрприз. За поросшим молодым ивняком холмом река делала крутой изгиб целых два раза.

- Эээ… Так, место гибели Гранда, судя по звукам, где-то между первым и вторым поворотом. Сейчас идти на тот берег? Что-то не тянет. А дальше не известно какой спуск, да и глубина немаловажна. Я в этой консервной банке ни спускаться, ни плавать… Хотя, тут вроде мелко.

Взгляд с сожалением уставился на сверкающие в лунном свете доспехи, на разбухшие ремни креплений. На…

- Нееет! Идиот! Гадство!

Ноги сами понесли обратно.

- Где эта курица?

Сова всё ещё лежала на прежнем месте. Подёрнутые пеленой смерти, жёлтые глаза,