– Именно.

– Но, доктор, мне действительно не больно. И турнир начинается послезавтра.

– Есть огромный шанс, что Нэнси сможет принять участие в турнире, – сказала Бесс доктору. – Будет очень жалко, если она не сможет играть.

– Что ж, – сказал он, наконец, посмотрев на Нэнси. – Я полагаю, ты сможешь играть. Но сейчас я против этого. Возможно, завтра я поменяю своё мнение. – Доктор Айкерман взял свою сумку. – Нэнси, я думаю, горячая ванна и массаж помогут твоим мускулам избавиться от боли.

Нэнси решила сразу же воспользоваться его советом, так как чувствовала себя уставшей.

Когда доктор ушел, Джорджи сказала:

– Мы с Бесс могли бы растереть тебе руку.

Нэнси посмотрела на неё с сомнением.

– В этом нет ничего сложного, – добавила Бесс. – Ты находишь разные мускулы и растираешь их, пока боль не уйдёт.

Нэнси это убедило. После горячей ванны она вытянулась на кровати.

– Где у тебя больше всего болит? – спросила Джорджи.

– Везде, – вздохнул, сказала Нэнси. – Ой, не нажимай здесь, пожалуйста. Тут мне слишком больно.

– Мне же нужно все мускулы размять, – настаивала подруга.

– Откуда у тебя эта мазь? Пахнет просто ужасно, – спросила Нэнси.

– Это же бесплатный массаж, так что не жалуйся.

Бесс сменила Джорджи, когда у девушки устали руки, но для Нэнси это не было ни отдыхом, ни расслаблением. Её подруги–массажистки били и щипали её, компенсируя отсутствие опыта усердием, пока она не закричала, не в силах терпеть это больше.

– Всё, я больше не могу, – взмолилась она. – Позвольте мне, наконец, залезть под одеяло и заснуть.

– Мы уже закончили, – объяснила Бесс, помогая ей перевернуться на спину. – Утром ты будешь чувствовать себя великолепно.

– Надеюсь.

Нэнси закрыла глаза. Прежде чем Джорджи выключила свет, зазвонил телефон. Бесс подняла трубку.

– Нэнси, это тебя. Междугородний звонок.

– Кто бы это мог быть? Надеюсь, ничего не случилось дома, – спросила Нэнси, волнуясь. Она заставила себя сесть на кровати и взяла трубку.

Знакомый голос радостно сказал:

– Привет, Нэнси! Это Нед! Ты меня слышишь?

– Отлично слышу! Привет!

– Твой голос звучит как–то неестественно, – заметил Нед Никерсон. – Кажется, мне не стоило беспокоить тебя так поздно. Но я надеялся, что ты не очень весело проводишь время и захочешь услышать своего старого друга, я имею в виду меня.

– О, Нед! Я люблю, когда ты звонишь мне, но ты совсем не прав, думая, что я скучаю на этом курорте.

И она рассказала о мосте с привидениями, о неприятном приключении с Мартином Бартескью и, наконец, о падении.

– Я бы показал этому парню так, что он это никогда не забудет, – сказал он.

– Но ты не можешь, ты слишком далеко, – поддразнила его Нэнси.

– Не могу, но ты можешь меня увидеть раньше, чем ты думаешь. Я тут подумал, если ты ещё останешься в отеле на несколько дней, то я мог бы заехать с парой друзей.

– С Бертом и Дейвом? – спросила Нэнси.

– Да!

– Это замечательно, Нед. И, может, ты сделаешь мне одолжение? Проверь, пожалуйста, упоминается ли Мартин Бартескью в светском справочнике.

– Погоди-ка, не хочешь ли ты сказать, что заинтересовалась…

– Не переживай так, Нед, – перебила его девушка и объяснила причину своего интереса.

После разговора с Недом, она повесила трубку и рассказала подругам хорошие новости.

На следующее утро Нэнси проснулась посвежевшей. Её спина уже почти не болела, хотя рука ещё побаливала. Ей понадобилась помощь подруг, чтобы одеться. Только она надела обувь, как позвонил мистер Дрю.

– Не хочешь проехаться сегодня со мной? Если ты, конечно, себя хорошо чувствуешь.

– Конечно! Мне уже намного лучше, – тут же ответила Нэнси.

Интуиция подсказывала ей, что поездка может быть как-то связана с делом её отца.

– Мы спустимся вниз на завтрак через пять минут.

Когда они уже собирались выходить из своих комнат, пришёл портье с корзиной, полной цветов, для Нэнси. Она подумала, что это её отец послал цветы. Когда Нэнси стала снимать бумажную упаковку с букета из дюжины красных роз, на пол упала карточка. Она подняла её.

– Мартин Бартескью! – воскликнула Нэнси, прочитав имя. Она положила цветы обратно в корзину и собралась уходить.

– Подожди минуту! – сказала Бесс. – Даже если тебе не нравится мужчина, не нужно выбрасывать бедные цветы. – Она достала цветы и принесла из ванной комнаты воду для них. – Никогда не видела такого красивого букета.

– Очень красивый, – неохотно согласилась Нэнси. – Думаю, он послал их, потому что чувствует себя виноватым за моё падение.

– Может быть, ты прикрепишь одну розу на одежду к завтраку? – предложила Бесс.

– Нет, не хочу, но вы девушки можете взять цветы.

– Нет, спасибо, – сказала Джорджи. – Мне этот Мартин не нравится даже больше чем тебе.

– Тогда я тоже не возьму, – сказала Бесс.

Нэнси ещё раз посмотрела на карточку. На обратной стороне он написал пару строк о своей симпатии.

– Девочки, посмотрите на его почерк! – сказала она подругам.

– Отличается от подписи на твоей карточке с очками, – заметила Бесс.

– И от подписи в книге регистраций, – добавила Нэнси.

– Мне кажется, есть что–то подозрительное в Мартине Бартескью, – заметила Джорджи.

Так как отец Нэнси ждал её в фойе, она положила карточку в карман, ничего больше не сказав. Три девушки заперли свои двери, и пошли вниз.

Сразу после завтрака Нэнси и мистер Дрю уехали. Бесс и Джорджи решили поиграть в теннис и написать несколько писем.

Во время поездки мистер Дрю рассказал дочери, что всю прошлую неделю он работал над делом о контрабанде, за которым стояла международная группировка похитителей ювелирных ценностей.

– Детективы из Нью–Йорка сбиты с толку. Многие месяцы сотрудники таможни пытаются схватить эту банду. Теперь в расследование вовлечены власти всей страны. Известно, что один из членов банды – женщина, которая часто посещает летние курортные отели в этой местности. К сожалению, её описания у нас нет.

– Тогда как ты собираешься найти её, папа?

– Есть одна улика.

– И какая?

– Детективы узнали, что у неё есть дорогая ювелирная пудреница, украшенная бриллиантами и драгоценными камнями. В коробке из-под неё есть маленький портрет ребёнка.