Помимо всех тягот службы, Кам больше всего пугала неизбежная составляющая поступления в армию.

Медосмотр.

Тут простым роботом-диагностом, который взламывается за секунды, не обойдётся. Будут тесты, забор крови — уже по ней могут определить, что с рекрутом что-то не так. Почему у мужчины нет игрек-хромосомы, а вместо нее вдруг два икса? Да и диагностика будет проводиться в центральном стационаре, на виду у комиссии, а отца, способного вскрыть мозг любому компьютеру на расстоянии и подправить видеопередачу, с ними уже нет.

— Почему вдруг? — пробормотала она, глядя на узловатые пальцы деда, сжимающиеся в кулаки до побелевших суставов. Стефан врезал по полу раз, другой, расшибая костяшки в кровь. — Не надо! Успокойся, что-нибудь придумаем!

Вскрикнув, она вцепилась в него, обнимая, спеленывая руками как канатами, прижимаясь всем телом. И дед сдался, стиснул ее в ответ, прижимая к себе бережно и крепко, до сбитого дыхания и навернувшихся слез.

— Грег твой, вот почему. — буркнул Стефан ей в макушку, и уткнулся носом в короткий ёжик ее волос, втягивая родной запах внучки. Камми пахла металлом, как и он, и в то же время чем-то терпким и цветочным. Чудо, что его кровиночка так долго выдавала себя за парня, но как и любому волшебству, скоро их везению придёт конец. Начальник уровня от своего не отступится. — Он вбил себе в голову, что ему срочно нужен штатный механик на этаже. И угадай, кого он расписал начальству как идеальную кандидатуру? Подумаешь, туда-сюда неделя-другая. Сама понимаешь, нормальные мужики бы за такую должность руками и зубами уцепились. Вздумай ты сейчас брыкаться — тебя просто не поймут.

— Твою же канитель через торпеду. — выругалась Камерон. Видя, что дед уже в себе, она отцепилась, встала, и нервно забегала из угла в угол, периодически спотыкаясь о разложенные повсюду инструменты. — Вот неймется скотине. Педофил, не иначе.

Она мельком глянула на себя, отражающуюся в сверкающем боку поливалки. Короткие волосы, стриженные машинкой самостоятельно, даже без зеркала, чуть отросли, и челка неровными прядями падала на лоб. И кого может потянуть на подобную космическую красоту? Оттопыренные уши, курносый нос, великоватый для ее лица рот, острые скулы и затравленный взгляд.

Последнее Камерон разозлило.

В конце концов, она выживала и выплывала из дерьма на станции все это время, выкрутится и в этот раз.

— Извини, мне надо проветриться. Главное, не разбей ничего. — буркнула она деду, натянула капюшон и выбежала за дверь.

Останься она дома, точно сама бы что-нибудь расколошматила.

Ноги сами привели ее в заброшенный ангар. Корабли уже несколько десятилетий не использовали нижние шлюзы, предпочитая швартоваться на третьем или втором уровнях. Чуть дороже, зато обслуживание куда качественнее. Это если спросить на торговых кораблях.

Обитатели частных яхт чаще всего даже не догадывались, что на станции есть шлюзы ниже второго уровня.

Сюда Камми приходила, когда нужно было подумать. Это было ее убежище, где она пряталась ото всего мира. От периодически недовольного ею деда, требующего в ремонте совершенства, от тупых, дразнящих ее за худобу детей, от давящей, гнетущей реальности двадцать четвёртого сектора.

Прочное, металлизированное стекло шло вдоль всего борта станции. Некая прихоть инженера-архитектора, позволившая высшим и низшим уровням в равной степени наслаждаться видом на Поток.

Станцию ХХ-49 построили в редком, практически уникальном месте — на схождении двух Потоков. Один вёл из Атены, столицы содружества, к окраинам обитаемого сектора, другой кривой линией огибал отдаленные планеты, в том числе некоторые особо комфортные для проживания, так называемые курортные. Лайнеры, везущие отпускников из столицы на отдых, перестраивались между потоками, и заходили на станцию для мелкого ремонта, дозаправки, или просто передохнуть.

Не все люди выдерживали долгий срок пребывания в изнанке Вселенной. Кого-то тошнило, кто-то падал в обморок, а особо чувствительные сходили с ума. К счастью, последних было крайне мало, где-то один на миллиард, и их очень скоро научились выявлять. Для их собственного блага им запрещались межзвездные перелеты.

Вот уже двести лет перед полетом все, отправляющиеся в Поток впервые, в обязательном порядке проходили тестирование. С тех пор случаи непоправимого ущерба здоровью свелись к нулю.

Поток непросто разглядеть невооруженным взглядом. Лёгкая рябь в мерцании звезд, чуть искаженное пространство, некое едва заметное колебание того, что в космосе заменяет воздух.

Зато когда в него входил или выходил корабль, Поток не просто становился видимым. Он сиял, переливался всеми возможными красками и еще какими-то неизвестными доселе, небывалыми оттенками.

Жаль, что транспорт прибывал далеко не каждый день.

Сегодня Камми повезло.

В виде компенсации за паршивое утро, очевидно.

Вдоль Потока пробежала светящаяся искра, еще одна, в вибрирующей густоте появилась яркая трещина. Она расширялась, разрывая реальность и выворачивая ее наизнанку, и наконец в середине, как пестик диковинного цветка, проклюнулся нос корабля.

Довольно старый и облезлый нос.

Камерон поморщилась. Все впечатление испортил, торговец недоделанный.

Грузовой транспорт РБ-9, прозванный в народе «Рыбкой» за соответствующую форму — два плавника-двигателя по бокам, характерный «хвост» погрузочного трапа и округлое брюшко жилого отделения — неспешно выплыл из Потока, и обтекавший его радужный рисунок сконцентрировался в одной точке позади корабля, а затем с неслышным хлопком сомкнулся, исчезая и снова маскируясь в пустоте.

Вздохнув, девушка оторвала взгляд от заманчивого едва заметного мерцания, и лениво проследила «Рыбкины» манёвры. Корабль неспешно, солидно развернулся, будто он флагман, а не одна из самых крохотных посудин космического многообразия, и степенно, с достоинством поплыл куда-то вверх.

Похоже, он направлялся к парковочному блоку третьего уровня. Обычно торговцы средней руки и ниже останавливались именно там. Это же не яхта и не частный катер, чтобы шиковать на втором.

Может, ему починить что нужно будет. Или техосмотр провести.

Камми встрепенулась и бросилась домой, в мастерскую.

Шанс упускать нельзя. «Рыбки» за счёт небольшого размера прогревались равномерно, так что замерзнуть зайцу на ней не грозит. А пробраться в такую колымагу незамеченной проще простого.

К счастью, дед времени зря не терял, и поливалку доделал. Со злости, не иначе. Прилив адреналина часто обеспечивает удивительную работоспособность, особенно если вместо того, чтобы заворачивать шурупы, хочется свернуть кому-нибудь шею. Кому-нибудь весьма конкретному.

— Я отвезу! — в этим воплем Камми буквально вырвала у Стефана ручку послушно ползущего своим ходом прибора. Дед только плечами пожал — чем бы дитя не тешилось, лишь бы успокоилось. Странно, конечно, раньше внучка особо не рвалась на верхние уровни. Наоборот, всячески старалась появления на них избегать, как и общения с клиентами.