Не спокойны южные границы Дельменгорста. Раньше на юго-востоке осуществляли набеги на побережье пираты с островов. Но обрел мощь флот Астизиры, ушли пираты, опустели прибрежные гарнизоны. Разрушаться начали стены, сгнили причалы. Одна верфь осталась, да и на той ничего крупнее рыбацких лодок не строилось. С уходом войск стал приходить в упадок край, который должен был стать процветающим. Не оценили правители выгод морской торговли. И не только торговли. Не поддерживали тех, кто жил морским промыслом, отдавая предпочтение заморской рыбе да деликатесам.

На юго-западе и вовсе соседи не желают признавать границ, норовя перенести их на сотню миль севернее. Из Вастилианы идут набеги кочевников на людей, нашедших прибежище в этом не самом гостеприимном краю. Лишь во время весенней да осенней распутицы удавалось немного отдохнуть и залечить раны. Но как только дороги становились проходимыми, вновь возвращалась прежняя опасность, и дозорные следили, в какой стороне вспыхнет сигнальный костер, означающий приближающуюся опасность.

И пусть нет на этих землях щедрых пашен или залежей полезных ископаемых, места эти богаты солью, что на востоке ценится на вес золота. Но из-за непрекращающихся нападений солеварни пришли в упадок и с трудом могли обеспечивать сам Дельменгорст. Налоги же с каждым годом росли так, что люди могли лишь сводить концы с концами, но оставались в приграничных землях, поскольку средств, чтобы собраться и уйти на другое место, не было, да и там жилье было не сладко.

Филипп вернулся из очередного объезда. Его корпус находился на бывшем торговом тракте из Дельменгорста в Вастилиану, ныне претендовавшую на самые лакомые земли страны. Ведь если решить проблему с соседями, снизить налоги, люди и сами отстроят и солеварни, и поселения, и торговля оживится, принося доходы как населению, так и казне. Перед глазами все еще стояла разоренная деревня, разрушенные промыслы, уставшие люди, пытающиеся хоть как-то свести концы с концами, а на предложение уехать на север лишь печально усмехавшиеся. Словно не знает мастер командующий, что на севере жизнь тоже не сахар, а королевские чиновники грабят не хуже вастилианцев. Графу Эстеритен ничего не оставалось кроме как сохранять стискивать зубы и сжимать кулаки.

Сам он не оставил надежд сесть на трон. Разумеется, придется немного подождать, чтобы эта Косталина окончательно завела страну в тупик, закончив то, что не успеет ее отец. А потом он заставит ее отречься от трона. Будущее девушки его особо не волновало. Или выдаст за одного из соседей послабее, чтобы с одной стороны обеспечить его поддержку, а с другой тот не рискнул восстанавливать королеву на троне, или отправит в один из многочисленных монастырей, подкрепив желание навеки похоронить девушку в каменных стенах солидным вознаграждением обители.

Не успел граф передать поводья коня одному из слуг, как к нему подбежал караульный гарнизона.

– Ваше превосходительство, гонец из столицы, – волнуясь, произнес он.

– Что там еще? – Филиппу не терпелось сбросить походный мундир, ополоснуться от пыли и устроится в своей комнате с бутылкой легкого вина и закусками в ожидании ужина.

– Не могу знать, ваше превосходительство, – отчеканил караульный. – Говорит, что может вручить пакет только вам лично в руки.

– Где он? – мужчина с трудом сдержал эмоции. Неужели король изменил свое решение, и теперь он официально провозглашен наследником? Или в столице все-таки вспыхнуло восстание, и монарх просит помощи у военных?

– Ждет вашу светлость в холле, – отчеканил караульный.

– Свободен, – тот развернулся и, чеканя шаг, вернулся к товарищу на наблюдательный пост.

Филипп быстро, стараясь не сорваться на бег, поспешил к зданию, где располагался командный пункт и комнаты обер-офицерства.

Едва командующий переступил порог здания, посыльный поднялся со своего места и поспешил навстречу.

– Пакет из столицы, мастер командир, – с поклоном он вручил графу плотный конверт, скрепленный личной печатью начальника дворцовой стражи.

Филипп, нахмурившись, сорвал печать и вытащил из конверта листок. Всего несколько строк четким почерк Гильермо фон Розенстоуна. По просьбе Шарлоты Эмилии Анны-Виктории Косталины графу Филиппу Лансу Йорану Эстеритен надлежало как можно скорее прибыть в столицу для участия в мероприятиях по похоронам его почившего величества и, если граф соблаговолит остаться, в мероприятиях по возведению на трон ее величества Анны-Виктории первой Косталины. И приписка, что данное письмо отправлено по личной просьбе ее ныне королевского величества Анны-Виктории Косталины.

Граф усмехнулся. В этом весь Гильермо. Вроде он и не называет принцессу Эмилию королевой, но уже дает понять, что именно она займет трон в ближайшем будущем, и, более того, сухим посланием он указал, что всецело на стороне будущей королевы Анны-Виктории. Хотя, какой будущей? В Дельменгорсте коронация – лишь дань уважения традициям. Со смертью прежнего монарха его наследник автоматически становится правителем. С трудом сдержав эмоции, Филипп распорядился, чтобы посыльного накормили и определили на отдых. Эмоции будут потом, когда он останется один. Пусть не на долго, всего лишь на то время, что потребуется на сборы. Потом скромная трапеза и в путь. Судя по дате в письме, гонец провел в дороге полтора дня. Ему тоже стоит поторопиться.

Оказавшись в своей комнате, Филипп бросил письмо, которое перед тем смял в кулаке, на сундук. Анна-Виктория? Пффф. Да какая из этой девчонки королева? Эми годится только на то, чтобы целыми днями вышивать платочки, которые потом можно будет продать на благотворительном аукционе, да посещать богадельни, сиротские дома и больницы для бедных по большим праздникам. Ей бы себя содержать научиться, что уж говорить об управлении целой страной. Для этого надо учиться чуть ли не с пеленок. Именно этим всю свою сознательную и занимался граф, готовясь однажды надеть корону Дельменгорста. Сначала обучение обязательным наукам, потом изучение законов и основ экономики, а в последние годы тщательное освоение военного дела, когда вникаешь в те вещи, которым не обучают в военном корпусе. В то время как его почившее величество хорошо, если озаботился дать своей дочери образование, необходимое для девиц из знатных семей. Впрочем, танцевать девушка умела, это он запомнил.

Сборы были не долгими. Лишь самое основное, что может понадобиться в дороге. Если понадобиться. Филипп рассчитывал добраться до столицы за сутки. В столичном доме найдется все необходимое. А если чего-то не окажется, дворецкий или отправит людей в поместье, или распорядится приобрести как можно быстрее. На миг возникло искушение отдать команду части корпуса следовать за ним, но он отогнал эту мысль. Успеется. Достаточно отдать соответствующие распоряжения Андресу. И тогда достаточно будет одного слова с почтовым голубем, чтобы самое позднее через неделю две трети корпуса оказались у стен Атрии.

– Далеко собрался? – Андрес возник на пороге, словно прочитав его мысли.

– В столицу, – Филипп кивнул на сундук, на котором лежало письмо. Виконту не требовалось другого разрешения.