Мне так хочется понравится этому парню.

Из-за него же так вырядилась...

Свожу лопатки и, выпятив грудь, закидываю ногу на ногу.

Агачев следит за моими движениями, глаза его опасно сверкают, а дыхание учащается. Тим веки закрывает и откидывает голову на сидение.

Понравилось!

Ему определенно нравится все то, что он видит, но почему-то он упрямо пытается отказаться от продолжения?

У нас с ним вышло очень дурацкое знакомство, но мы же можем попробовать все исправить? Чего он так упирается?

- Поехали, отвезу тебя домой. Мишку предупредил, что через час вернусь. Надеюсь не уволят. – глаза открывает и ладонью по лицу проводит, словно морок снимает, машину заводит.

Я сглатываю вязкую слюну и хмыкнув наблюдаю, как Тим выезжает с парковки клуба.

Он что, отказался от меня сейчас?

Что за фигня происходит?

Я, Яна Громова, известный тик-токер, охрененная девчонка готова была отдаться какому-то колхознику на заднем сидении его тачки, а он… А он меня отшил?

Я так устала за ним бегать!

Отворачиваюсь к окну и глубокими вдохами подавляю слезы, которые вновь пытаются выбраться наружу.

Я очень перенервничала. Но этому душнику не стоит больше показывать свою слабость, он итак много лишнего увидел и услышал от меня.

Подумать только…

Я бегаю за парнем, взламываю страницу его бывшей и предлагаю себя...

Это дно, Громова!

Вновь измеряю взглядом Тимура и закрываю глаза, пытаясь хоть на несколько минут уснуть, что бы ни о чем не думать.

Горечь по прежнему отравляет внутренности.

Но один факт все же греет душу.

Агачев больше на меня ни разу не взглянул, а его ширинка до сих пор свидетельствует о том, что этот парень от меня без ума.

Я ему нравлюсь, я уже почти уверена в этом.

А этот солдафон упрямо противится своим чувствам.

И когда же ему это надоест?

Глава 2

Яна

Открываю глаза от резкого толчка в дно самолета. Вытаскиваю наушники и по лицам других пассажиров и громким аплодисментам понимаю, что мы приземлились.

«Камон, ребят! Дяденька сего лишь выполнил свою работу. И при чем не очень качественно. Посадка была не такой уж и мягкой»

Встаю с кресла и дотянувшись до багажной полки стягиваю оттуда рюкзак.

Плетусь к выходу по узкой дорожке между кресел, периодически получая локтями пассажиров по разным частям своего измученного тела.

Эконом класс… Ну вот по любому мама настояла на билетах в этом месте. Что бы добить. Последний камень в меня швырнула.

В аэропорту никого похожего на моего экс папаши.

«Прикольно, че»!

Набираю его номер, но девушка на том конце провода противным электронным голосом сообщает, что абонент недоступен.

Громко выдыхаю и набираю Настюхе. Она любимица Ника, по любому его адрес знает.

Вот ей Богу ее Никита больше меня любит. Наверное потому что крестный ее, да и она с ним всегда любезна.

А я с этим дядькой всегда гавкаюсь. Не удивлюсь, если он мой номер в черный список кинул.

- Долетела? – слышу обеспокоенный голос сестры и невольно улыбаюсь. Ждала моего звонка. Хоть кому-то я не безразлична.

Провожая глазами чужие чемоданы жду свой.

- Долетела, ага. Все тело, словно палками исхлестали, Насть. Экономом летела, прикинь. – мои нервы не выдерживают и я всхлипываю. Что бы не выдать своего плаксивого настроя начинаю закашливаться.

- Ты в порядке? – снова обеспокоенный голос.

Нет! Этому человеку таких вещей рассказывать не надо! Не умеет она просто выслушать. Болеть и сопереживать больше моего будет.

- В порядке, подавилась слюной просто. Проголодалась. Натюш, вроде вижу его, пойду навстречу. Но ты мне адрес на всякий случай скинь.

Слышу удовлетворенный ответ и завершаю звонок.

Я наврала. Никого на горизонте конечно де нет. Просто хочу, что бы где-то в Московской квартире голубые глаза прекратили пускать ненужные слезы.

Она мне этим точно не поможет.

Через десять минут выползает мой розовый чемодан и движущаяся лента медленно приближает его ко мне.

С грохотом стягиваю его с ленты за пластиковую ручку, и стуча колесиками скрываюсь в дверях аэропорта.

Устало вдыхаю горячий воздух.

«И что я здесь делаю»?

Очень долго ищу такси, называя каждому адрес, который скинула мне сестренка.

Таксисты с радостью соглашаются, но взгляд их блекнет, когда я озвучиваю, что могу оплатить только по безналу.

Неужели они до сих пор по бумажкам возят? Я вообще в тот год прилетела или на десять лет назад мотнулась?

Наконец-то один любезный мужчина говорит что-то вроде «Такую девушку грех не увезти», не забыв при этом взглядом облапать мои сиськи.

Мы садимся в старенький автомобиль местного разлива ( я даже марку не могу назвать – плохо разбираюсь в отечественном автопроме), и с глухим тарахтением покидаем парковку аэропорта.

Все это мне напоминает реалити шоу, где проводят перевоспитание «избалованным мажорам»

Воздух в машинке так себе. Еще пару вдохов и подпрыгиваний на кочках и я разукрашу этому усатому салон его автомобиля чем-то не очень приятным.

Мне несказанно везет. Я доезжаю, сохранив содержимое желудка при себе. Но эта радость меркнет, когда пытаясь оплатить поездку я понимаю, что все карты пустые.

«Вы серьезно»?

От возмущения мне хочется закричать.

Нервно стираю с глаз слезы, которые предательски мочат мои щеки. Благо я не красилась сегодня и переживать за внешний вид мне не стоит. Хотя внешний вид пока стоит у меня на последнем месте.

«Какие же все-таки жестокие эти люди! Ну те, которых я так долго родителями называла»!

Неловко улыбаюсь и, оставив свой чемодан с вещами в залог отправляюсь за деньгами в дом. Надеюсь, что Ник оплатит мою поездку.

Долго вожусь с воротами и, наконец-то очутившись во дворе дома Рязанцевых я попадаю на настоящий праздник.

Лилька сервирует стол в беседке, бережно раскладывая все приборы по своим местам. Сонька пыхтит над раскраской, а Никита жарит мясо. Перед моими глазами предстает такая идиллия, что я даже на пару секунд зависаю.

Они меня ждали…

Как же это приятно. Конечно майонезные салаты на их столе не на мой вкус, но главное ведь внимание?

Первой меня замечает Соня.

- Яна приехала! – выныривает изо стола и летит в мои раскрытые объятия.

Я подхватываю свою кроху и начинаю ее кружить и зацеловывать сладкие щечки. С Сонькой на руках подхожу к Лиле и целую ее смущенный румянец. Уже здесь я понимаю, что что-то не так, и только когда над ухом гремит голос Никиты « Какими судьбами ты