Только вот для того, что бы мне отсюда свалить нужно постараться поладить с Ником. Что бы он отпустил и замолвил перед родителями словечко.

- И ты считаешь, что тут ничего плохого нет? – на лбу у Ника появляются три глубокие борозды, когда он тянет брови вверх.

- Считаю, что тут ничего плохого нет. – шепотом повторяю и отпиваю вино.

Никита вырывает у меня бутылку и ставит рядом с собой.

- Совсем ко мне уважения нет? Ни капельки, да? Перед отцом бы стала вот так бухать? – голос его становится с налетом стали. Глаза сверкают. – Ты приперлась без предупреждения, ушла без предупреждения, поругалась с Тимуром и его друзьями, передо мной из бутылки херачишь… Тебя по заднице не лупили?

- Не лупили! Потому что меня любили. И да! Перед папой я бы так никогда не сделала, потому что он меня воспитывал, играл со мной, на шее катал, по экскурсиям со мной ходил, а что сделал ты?

В комнате повисает пауза.

- Ты тон бы сбавила… И звук…

Во мне начинает колотиться эмоции. Обида вперемешку с какой-то пустотой. Для меня тут все чужое. От меня словно все родные отвернулись.

Не даю ему закончить. Демонстративно хватаю бутылку со стола и захватив свой чемодан поднимаюсь на второй этаж. Вхожу в полупустую комнату и прокатив чемодан по полу оставляю его возле полутороспальной кровати.

Мда уж… Скромненько до неприличия. Выуживаю из чемодана полотенце, белье и пижаму. Надо освежиться и лечь спать. Хочу поскорее закончить этот безумный день.

Захватываю косметичку и захожу в ванную комнату. Скидываю с себя вещи и закрыв слив набираю ванную. Обстановка очень непривычная.

Скромный кафель с бело – синими узорами, обычная шторка, вместо привычной стеклянной перегородки.

Я словно на машине времени прокатилась в две тысячи третий.

Но должна отметить идеальную чистоту. Лилька очень хорошая хозяйка и меня это радует, потому что ни ванна ни комната не вызывают у меня чувства брезгливости. Когда пена достигает максимума, я выключаю воду и с головой скрываюсь по белой шапкой.

В голове кружит хоровод мыслей. Хотела же не ругаться, но Ник вновь вывел меня на эмоции.

Выползаю из под воды и стираю с лица пену.

И сколько интересно мне тут жить? Мне кажется, что я даже пару дней не смогу выдержать. Я поругалась уже со всеми, с кем только можно.

Я чувствую, как вода начинает отстывать, а кожа неприятно морщиться. Пора мыть голову и выбираться.

Набираю в ладонь розовый ароматный шампунь и вспениваю его на волосах.

Вдруг меня накрывает чувством стыда. За меня переживала не только Лилька и Ник. Я сегодня Соньку бросила, которая так меня была рада видеть…Интересно не капризничала она перед сном?

Сонька, Настя, Лиля… Это уже целая группа поддержки. А вот мои родители так и ни разу и не позвонили мне.

От горечи собирается в горле комок и я все таки всхлипываю. Закрываю ладонью лицо и, затаив дыхание вновь погружаюсь в ванную. Представлю, что это горячий берег Бали. Там же я кажется должна была оказаться, да?

Вода такая теплая и приятная, что мне удается сразу расслабиться.

Пена почти рассеялась и через небольшие белые островки просачивается свет. Представляю, что это Балийское солнышко. Дожила, Громова…

Через несколько секунд солнышко застилают темные тучи и меня кто-то грубо хватает за плечи и вытаскивают на воздух.

От неожиданности встаю и распахиваю глаза, ртом жадно хватаю воздух. Сердце от испуга тарабанит под ребрами.

- Ты ненормальный? – кричу на Тима не сразу сообразив, что мне надо прикрыться.

- Ты чего здесь делаешь, больная? Топишься?

Я пару секунд испуганно смотрю на него, потом перемещаю взгляд на обнаженный торс, глазами жадно цепляясь за рисунки на теле. А он очень красивый. Подтянутое, спортивное тело украшают татуировки. На правой груди изображен купидон со стрелой, на левой бабочка, над рисунками какая-то надпись и все это на темном фоне.

Тимур какое-то время встревоженно осматривает мое лицо не выпуская меня из рук, но потом его глаза тоже опускаются вниз и шарят по моему телу. Когда до меня доходит, что я стою обнаженная посреди ванной, пытаюсь вырваться. Тим меня опускает не сразу. Не из-за того что он хочет надо мной посмеяться и воспользоваться моим положением. Просто тоже растерялся. Это видно по выражению на его лице.

От волнения у меня пересохло горло, потому что дыхание Агачева становится тяжелым и он вернувшись к моим глазам нервно сглатывает.

Когда его руки наконец то опускают меня я прижимаю свои к груди и сажусь обратно.

- Ничего я не топлюсь. Просто ванну принимаю, а ты меня до чертиков напугал, придурок! – мои щеки пылают от смущения. Со мной такое впервые. Я не скромная девственница, но признаюсь, что вот так обнаженной меня даже Егор ни разу не видел. Ну… То есть… Я всегда накрашенная, в красивом белье и свет всегда приглушен настолько, что тонкости просто не разглядеть. А тут я мокрая, без косметики с прилизанными волосами и на мне ни грамма косметики. Да...Такой меня точно никто не видел.

Моя уверенность словно растворилась вместе с пеной. Мне жутко не ловко сидеть перед Агачевым голой. Я притягиваю к себе ноги и обхватываю их руками. До Тимура словно только доходит, что он меня смущает. Он поспешно отворачивается.

- Прости, я уж подумал…- шумно выдыхает и проводит рукой по глазам.

- Что ты тут делал? Зачем ты ко мне ворвался? – спрашиваю дрожащим голосом.

Дыхание мое сбилось настолько, что никак не может прийти в норму. Горячая вода почти остыла и я еще сильнее хочу выбраться.

- Я не врывался – произносит Тим по- прежнему стоя ко мне спиной. – Я зашел помыться. Гости ушли… Я спать собрался…

Видно, что парня тоже не отпускает смущение. Я разглядываю его спину, на которой тоже татуировки и мне почему-то безумно хочется дотянуться до них рукой и пальцами провести по каждой.

- Так это твоя комната? – произношу полушепотом.

- Моя – так же тихо отвечает Тимур. Мы молчим несколько мгновений, а потом я слышу громкий вздох и наблюдаю, как татуированная спина направляется к выходу и скрывается за дверью.

Когда я наконец-то остаюсь одна, я вновь сползаю по белоснежной ванне и исчезаю под водой. На губы ползет улыбка. Мне пришлась по вкусу его реакция на