подобную переделку? В её сторону дунуть-то страшно, а тут рудники маячат на горизонте», — подумал Восьмой.

Пока он размышлял, полукровка собрала свои волосы в тугой хвост и поднялась с узкой кровати. Когда загорелся свет, стало ясно, что цвет её глаз самый обычный, что-то среднее, между серым и голубым, хотя секунду назад, те явно светились в темноте.

«Интересно, она может это контролировать? Судя по тому, что внешне, она мало чем отличается от обычной земной девушки, то кто-то из её родителей был с Земли. Но эти заострённые уши. И эти глаза. Точно полукровка. Перепутать невозможно», — размышлял Восьмой, защёлкивая наручники на слишком худых запястьях.

В соответствии с инструкцией, он произвёл быстрый обыск.

Прикасаясь к худенькому телу, он, обычно спокойный и сдержанный, вдруг поймал себя на волнении. И это был странно, так как раньше к девушкам Восьмой относился довольно равнодушно. Быстрые связи во время коротких увольнительных, чтобы снять напряжение — вот и весь его опыт общения с женским полом. Никаких тебе звёзд перед глазами или бабочек в животе. И никакой лишней реакции тела. А на эту худышку, с ключицами острее его ножа, с розовыми волосами и немного чумазым лицом, у него вдруг что-то дрогнуло внутри. Непривычно так, тягуче. Неожиданно захотелось спрятать эту малышку подальше от всего мира, защитить и присвоить себе. Восьмой встряхнул головой, стараясь сбросить с себя наваждение. С угрюмым видом он проводил арестантку до звездолёта, в котором уже была приготовлена капсула для крио-сна. Весь полёт она проспит, как положено по инструкции. И это было к лучшему, потому как чувство неловкости накатило, смущая. Но видимо только его одного.

«Задурит мне голову и по итогу меня же, и отправят следом за ней. Надо держать ухо востро», — подумал Восьмой.

Тем временем, арестантка забралась внутрь капсулы и терпеливо ждала, пока автоматика пристегнёт её фиксирующими ремнями и выведет на экран информацию по жизнеобеспечению.

Восьмой закрыл стеклянную крышку и пощёлкал кнопками, избегая смотреть в сторону своей заключенной, но прежде чем капсулу начал заполнять мутный газ, их глаза всё же встретились. Во взгляде молодого человека девушка прочла сочувствие. То, что он увидел в ответ, поразило до глубины души. В глазах полукровки была глубокая, отчаянная и звенящая пустота. Через секунду та покорно опустила веки, а он ещё долго стоял и смотрел на утончённые черты её лица.

Что таилось за этим хрупким образом? Возможно, его спутница не так безобидна, как показалось на первый взгляд.

«И почему меня так неожиданно потянуло к ней? Не надо забывать, что она преступница! Скорее всего — опасная. И чего меня на неё так повело? Неужели я теряю профессиональную хватку? Вот чёрт!»

Восьмой отошёл от капсулы и провел рукой по лицу, словно пытаясь сбросить наваждение.

«Срочно нужно переключиться на что-то другое»», — подумал он и вернулся в кресло пилота.

Чтобы задать новый маршрут и проверить работу всех приборов, у него ушло несколько минут. До точки прыжка в гиперпространство, оставалось время, но вместо того, что бы сделать себе чашку кофе на крохотной корабельной кухне, где ранее была обнаружена старенькая, но работающая кофе машина и даже пакет с капсулами для приготовления капучино, Восьмой остался в кресле пилота. Он вытянул ноги и ещё долго хмурил брови, рассеянно смотря в глубину чернеющего Космоса.

Глава 2

Высокий худощавый мужчина стоял у окна и хмурил брови. Перед ним раскинулся самый дорогой город в Галактике. Небоскребы, один выше другого, тянулись ввысь, задевая своим шпилями облака. Но хозяину шикарного кабинета было наплевать на вид за окном. Он был зол.

«Чёрт побери, эту сучку! Она спутала все планы!» — думал он. — «Ещё немного, и препарат бы ушёл в производство».

Он знал, что партнёры с воодушевлением ждали последние результаты тестов и потирали от нетерпения руки. Потому как иметь в своём распоряжении бесплатную рабочую силу — мечта каждого крупного концерна. Особенно, если колонии находились на дальних рубежах, а их снабжение становилось всё дороже.

Из-за роста цен, выработка руды перестала приносить тот объём прибыли, на который они рассчитывали, и вот появилась возможность ликвидировать эту проблему благодаря разработке препарата, который создали в одной из лабораторий принадлежащих корпорации «Небирос». Препарат был уникальным, но его производство должно было содержаться строжайшей тайне, потому как внедрение в жизнь нарушало целый свод законов, что, однако, никоим образом не останавливало ни её создателей, ни тех, кто уже подписал документы на сотрудничество. Большие деньги в этом мире делались не на пустом месте, и между самыми крупными монополистами всегда заключались взаимовыгодные, часто незаконные сделки. Последняя должна был принести корпорации миллиарды.

Колборн своими глазами видел, как недовольные условиями труда переселенцы, ещё вчера готовые вставать на баррикады, буквально за пару часов превращались в покорных овечек. Животных, которым не нужно трехразовое питание и комфортное проживание. Для их содержания достаточно скромных бараков, пятичасового сна и парочки белковых коктейлей, вместо мяса и овощей, которые требовали от работодателей профсоюзы. А настырные комитеты по защите прав можно ограничить, если закрыть доступ на посещение объектов, где располагались шахты и небольшие поселения. Закрыть, под предлогом секретных разработок, а потом творить на подвластной территории всё что угодно.

Препарат, который мог принести миллиарды, имел рабочее название AB-X. Он моментально растворялся в воде, не имел ни вкуса, ни запаха, и его можно было незаметно подмешать в еду. Пара дней и бесплатная рабочая сила готова. Никаких тебе жалоб и требований. Никаких возражений и забастовок. А для отвода глаз и всякого рода проверок, достаточно организовать пару образцовых поселений, где всё будет соответствовать нормами и разного рода требованиям. Идеальный расклад! Осталось только дождаться последних результатов тестирования, и производство AB-X можно было начинать.

Всё шло по плану, как вдруг безумный учёный, вместе со своей дочерью, организовали взрыв трёх лабораторий.

Ужасной оказалась не потеря оборудования, а гибель самого учёного, что означало откат в их успехах глубоко назад. Оставалась надежда, что для восстановления формулы, помогут записи с камер, которые дублировались в архивы, но в любом случае, время потеряно и теперь придётся начинать всё сначала. Это злило до невозможности.

Колборн на бесконечном повторе гонял в своей голове одни и те же мысли: «И зачем я разрешил этой сучке жить на территории комплекса, в котором находился научный центр!? Надо было оставить её на Гекате», — думал он.

Однако, отец девушки, клялся ускорить тестирование, если они вытащат дочь из ада, в котором та находилась. Вот Колборн