— Минутку, — прервал его Тодд. — Работа с овцами и свиньями строго засекречена. Вы никак не могли…

Ричард примирительно поднял руки.

— Как бы то ни было, мне об этом известно. Корпоративный шпионаж — поразительная вещь. Не думайте, что ваши боссы из «Креджен» не подсылают шпионов к нам. Если бы не мистер Рейнхарт и «Джен-Уай», то вы, пожалуй, тоже были бы знакомы с секретными разработками «Манифолд». — Он наклонился к столику. — Я заметил, что об экспериментах с людьми вы не упомянули.

— Потому что их не было, — глядя себе под ноги, проговорил Мэддокс.

Ридли улыбнулся, поставил чашку, взял со стола папку, открыл ее и начал читать:

— «Мальчик. Возраст — пятнадцать лет. Помещен в Массачусетскую больницу общего профиля в связи с тем, что срезал подушечку левого указательного пальца, пытаясь произвести вскрытие лягушки в подвале своего дома». Это было в тысяча девятьсот восемьдесят шестом году. — Он посмотрел на Мэддокса. — Знакомо звучит?

— Каким образом вы получили доступ к моей истории болезни?

— Если уж я могу обойти службу безопасности «Креджен», то неужели вы думаете, что эти законы о медицинских тайнах для меня хоть что-то значат? — Ричард закрыл папку, положил ее на столик и стремительным движением, похожим на бросок атакующей змеи, схватил гостя за левую руку. — Вы регенерировали кончик своего пальца, причем сделали это сами.

Мэддокс отдернул ладонь, откинулся на спинку дивана и скрестил руки на груди.

— Не надо расстраиваться. Я восхищаюсь вашим упорством, даже если оно вызвано только тщеславием. — Ридли вытащил из брючного кармана листок бумаги, сложенный вчетверо, и медленно развернул его. — Скажите мне, как вам это удалось, и я покажу то, что здесь написано.

— Неужто на клочке бумаги может быть нацарапано нечто такое, из-за чего я мог бы вам об этом рассказать?

— Ваше будущее, — ответил Ричард. — Неужели вам не интересно?

Тодд молчал пять секунд, а потом сказал:

— Экстракт свиного мочевого пузыря. Он помогает создавать микроскопический каркас для вводимых человеческих клеток и издает химические сигналы, стимулирующие процесс регенерации.

— Это необычно, — проговорил Ридли и улыбнулся.

— Экстракты свиных клеток применяются в лечении диабета. Они продуцируют островные клетки, которые при трансплантации помогают ликвидировать болезнь.

— Вы решили, что они могут облегчить и выращивание новых конечностей?

Мэддокс пожал плечами.

— Тогда решил, но попал в еще один тупик. Процесс не работает.

Ридли кивнул.

— Тогда в ваших исследованиях начался застой?

Мэддокс не мог ответить на этот вопрос. Ему слишком неловко было признаться в том, что дело всей его жизни завершилось провалом. Кроме того, он догадывался, что ответ собеседнику известен.

— В молодости, до всего этого, я был просто одержим географическими картами, — сказал Ричард, взмахом руки очертив свой роскошный кабинет. — Мог рисовать маршруты от одного места до другого, скажем, от Пекина до Парижа, снова и снова, пока мне не начинало казаться, что исчерпаны все варианты. Потом я попытался сделать нечто иное, что-то наподобие вашего свиного мочевого пузыря, переворачивал карту вверх тормашками, и сразу возникали новые возможности. Однако и эта техника в итоге привела меня к отчаянию, потому что в один прекрасный момент варианты снова закончились. С помощью отцовских финансов я обратился к последнему ресурсу. К нему трудно подобраться, да и стоит это немалых денег. Я имею в виду древнее прошлое. Я покупал старинные карты у торговцев по всему миру, на легальном рынке и на черном. Передо мной предстали торговые пути, тайные тропы, вырытые и забытые туннели. Каждая карта сообщала мне нечто новое. Так я узнал, что изучение далекого прошлого — один из лучших способов раскрытия тайн современного мира. Я верю в это по сей день. Вам вскоре тоже предстоит усвоить этот урок, если, конечно, есть интерес.

— Не знаю, справлюсь ли я.

Ридли рассмеялся так, словно в жизни не слышал ничего более глупого.

— Вы регенерировали кончик собственного пальца. Ваши амбиции простираются дальше границ «Креджен», а эта организация, позвольте вам напомнить, снимает пенки с ваших открытий. Но вы зашли в тупик, как и мы. Вы способны регенерировать кончик пальца. И что? У детей младше одиннадцати лет кончики пальцев иной раз отрастают сами по себе. Вы попросту увеличили возрастные пределы регенерации кончиков пальцев.

— На двадцать два года!

Ридли улыбнулся.

— Впечатляюще, понимаю. Но это не курица, несущая золотые яйца, не так ли? Полная регенерация конечности, какого-то органа, позвоночника, головного мозга, памяти. Вот истинные призы.

Ученого охватило волнение, пересилившее его сомнения. Он чувствовал, что Ридли вот-вот может вручить ему ключи от желанного царства, но у него были кое-какие требования.

— Мне нужен кредит.

— Идет, — ответил Ричард и протянул Тодду развернутый листок бумаги. — Вот мои предложения. Примете их, и я открою вам прошлое, которое приведет нас в будущее.

Мэддокс начал читать строчки на листке. С каждым словом его глаза раскрывались все шире. Ему предлагали ключи не просто от царства, а от целой вселенной! Неограниченное финансирование исследований, жалованье, которое могло сделать его мультимиллионером, ряд лучших имен в бизнесе — все это было к его услугам.

— Согласны?

Мэддокс заторможенно кивнул. Предложение было не из тех, над которыми долго размышляют.

— Отлично. — Ридли сделал глоток чая и поудобнее устроился на диване, который едва выдерживал его грузное тело. — Проблема с сетью белков Wnt состоит в том, что никому до сих пор не удавалось пробиться через то, что я называю естественным барьером. У людей порой самопроизвольно регенерируют кончики пальцев, как вы отметили, но никто не сумел установить, какой молекулярный механизм запускает этот естественный рост. С другими частями человеческого тела подобного попросту не происходит.

— Вы полагаете, что я смогу решить эту проблему?

— Вовсе нет, — усмехнулся Ридли. — Я предпочел бы пойти иным путем. Не самым обычным.

— Как насчет белков nAG? — спросил Мэддокс и продолжил, подталкиваемый искушением произвести впечатление на работодателя:

— Когда саламандра теряет конечность, вокруг раны скапливаются бластемные, зародышевые клетки. Они могут формировать кости, органы, мозг — что угодно. У людей такие клетки присутствуют в период эмбрионального развития, но после рождения перестают вырабатываться. Клетки растут, делятся и постепенно создают ампутированную структуру. Белок nAG управляет ими, подсказывает, чем стать — мускулами, кровеносными сосудами, кожей и так далее. Если нам удастся отыскать человеческую версию взрослых бластемных клеток и дать команду белкам nAG посылать определенные сигналы, то потенциал регенерации у человека может стать просто фантастическим. У саламандры больше месяца уходит на то, чтобы отросла конечность менее дюйма длиной. У людей этот процесс получится гораздо более долгим. Но я уверен в том, что мы сможем перескочить через этот барьер, когда до него доберемся. Мне кажется, что при таких ресурсах я смогу расколоть любой секрет.