что объяснение друга слишком упрощённое. Он чувствовал, что за всем этим стоит нечто большее, что-то, что он ещё не мог понять.

Кирилл заметил внутреннюю борьбу Андрея и положил руку ему на плечо. "Я могу назначить тебе курс терапии или успокоительные. Ты просто устал, поверь мне."

Но Андрей отрицательно покачал головой. "Нет, я хочу разобраться в этом сам. Если я начну подавлять это медикаментами, я никогда не узнаю правды."

Кирилл не стал спорить. Он взял свой блокнот и записал несколько заметок, а затем направился к выходу. "Если что-то ещё случится, сразу звони мне. И попробуй отдохнуть."

Когда дверь за Кириллом закрылась, Андрей почувствовал себя ещё более одиноким. Он подошёл к стене, где видел письмена, и долго смотрел на неё. Никаких следов. Но он знал, что видел их.

В ту ночь он снова увидел сон о средневековой Франции. На этот раз он был в библиотеке, окружённый запретными книгами. Он слышал шаги инквизиторов, приближающихся к двери, и знал, что времени мало. В руках у него была книга, покрытая теми же символами, которые он видел на своей стене.

Глава 7. Лезвие прошлого

Андрей снова оказался во сне, но этот сон был намного ярче и реальнее, чем предыдущие. Он стоял на деревянном эшафоте в центре средневековой площади. Толпа вокруг него гудела, словно пчелиный рой, выкрикивая что-то на незнакомом языке. Но он понимал их. Каждое слово, полное ненависти презрения, звучало в его голове, как раскат грома. На его шее туго затянули верёвку, а вдалеке блеснуло холодное лезвие топора.

Он знал, что происходит, но не мог понять, почему это происходит с ним. В его руках ничего не было — ни оружия, ни книг, ни доказательств его вины. Но люди в толпе смотрели на него так, будто он совершил величайшее из преступлений. Андрей хотел закричать, что это ошибка, что он не тот, кого они ищут, но его голос утонул в шуме толпы.

Палач, массивный мужчина с закрытым капюшоном, стоял рядом, его руки уверенно держали рукоять топора. Всё происходило медленно, как в замедленной съёмке. Андрей чувствовал, как его сердце бешено колотится в груди, но тело словно окаменело. Он попытался пошевелиться, ноги не слушались.

И вдруг, в этот момент, он заметил её. В толпе стояла девушка, которую он видел во сне раньше. Её лицо было скрыто под капюшоном, но глаза — те самые глаза, которые он узнал бы среди тысячи других. Это была Ирина. Она смотрела прямо на него, и её взгляд был полон боли и страха. Она что-то шептала, но её слова тонули в гуле толпы.

"Почему ты здесь?" — хотел закричать он, но снова не смог издать ни звука.

Палач поднял топор. Лезвие начало своё движение вниз. Андрей почувствовал, как холодный металл коснулся его шеи, и в этот момент всё погрузилось в темноту.

Он проснулся с диким криком. Его тело было покрыто потом, а шея… Он ощутил холодное давление на своей шее, будто невидимое лезвие всё ещё находилось на ней.

Глава 8. Влажные следы

Андрей проснулся от странного ощущения — будто кто-то наблюдает за ним. Комната была тёмной, лишь слабый свет фонаря за окном пробивался сквозь плотные шторы. Он огляделся, но ничего необычного не заметил. Успокоившись, он включил настольную лампу и сел за письменный стол, где оставил рукопись своего нового романа.

На столе что-то блеснуло. Андрей наклонился ближе и заметил влажные следы, похожие на отпечатки пальцев. Они выглядели так, будто кто-то только что дотронулся до поверхности. Но в комнате он был один, и он точно не трогал воду.

"А может, конденсат?" — попытался он объяснить себе происходящее. Однако воздух был сухим, и никаких источников влаги поблизости не было. Андрей провёл пальцем по следу — капли бы настоящими, холодными.

Тревога заполнила его сознание. Он вспомнил недавний сон, где стоял на эшафоте, ощущая лезвие у своей шеи. Сон был настолько реалистичным, что пробуждение принесло не облегчение, а ещё больше вопросов.

Он подошёл к окну, чтобы проветрить комнату. Ночной воздух был свежим, но в его дыхании чувствовалась странная тяжесть. Город спал, и лишь редкие машины проезжали по мокрым улицам. Андрей взглянул на своё отражение в стекле. Ему показалось, что глаза в отражении смотрели на него с укором, будто принадлежали кому-то другому.

Вернувшись к столу, он заметил, что влажные следы исчезли, словно их никогда не было. "Я схожу с ума?" — подумал он. Андрей вспомнил слова Кирилла, который настаивал, что всё это — игра разума, вызванная стрессом и переутомлением. Но в глубине души он чувствовал, что дело в чём-то большем.

Не в силах сосредоточиться на работе, Андрей решил сделать чай. Когда он зажёг газ на плите, ему показалось, что пламя ведёт себя странно — оно колебалось и меняло форму, словно пыталось что-то сказать. "Это просто воображение", — успокаивал он себя, но его руки дрожали, когда он наливал кипяток в чашку.

Вернувшись с чаем, он заметил ещё одну странность. На краю стола лежал лист бумаги, на котором он не помнил, чтобы что-то писал. Там были слова, написанные его почерком, но он не мог вспомнить, чтобы записывал их:

"Граница тонка. Смотри в отражения.***

Эти слова заставили его замереть. Они словно резонировали с его недавними переживаниями — отражения, которые смотрели на него иначе, чем он сам. Андрей быстро схватил листок и попытался перечитать текст, но буквы начали исчезать прямо у него на глазах.

Он почувствовал, как его сердце забилось сильнее. Всё происходящее становилось всё более пугающим, и он не мог найти рационального объяснения. Андрей решил позвонить Кириллу.

— Ты должен приехать, — сказал он, стараясь скрыть дрожь в голосе. — Происходит что-то странное.

— Андрей, успокойся. Ты снова видишь то, чего нет? — голос друга звучал устало, но всё же заботливо.

— Это не просто галлюцинации. Я уверен, что всё это реально. Пожалуйста, приезжай.

Кирилл согласился, но предупредил, что сможет быть у него только через час. Оставшись один, Андрей почувствовал, как время начинает растягиваться. Каждая секунда казалась часом.

Он снова посмотрел на стол. На его поверхности начали проявляться новые влажные следы, как будто кто-то невидимый снова дотрагивался до дерева. Андрей замер, не в силах оторвать взгляд.

— Кто ты? — прошептал он в пустоту.

Ответа не последовало, но он почувствовал, как холодный ветер прошёл по комнате, хотя