– Да, – скептически отвечает незнакомка, отступая назад.

– Он не станет отбирать у тебя еду. – Хорнсби отпихивает Тейтерса. – Не обращай на него внимания. У него низкий уровень сахара. И да, мы крепкие парни, и наш вид может вселять страх, но мы не убийцы. Мы «Задиры».

Девушка снова отступает.

– Звучит не очень обнадеживающе.

– Ванкуверские, – уточняет Хорнсби.

Но в ее глазах ни капли узнавания, лишь нервозность и страх.

– Мы – профессиональные хоккеисты, – уточняю я, потому что вряд ли слово «ванкуверские» сможет улучшить ситуацию. Словно инфракрасные лучи, глаза незнакомки концентрируются на мне, темные ресницы подчеркивают закравшееся в них беспокойство.

Я точно ее знаю. Клянусь. Но откуда? Отвернувшись от меня, она говорит:

– Я не смотрю хоккей.

Парни издают дружный стон, а Тейтерс быстро занимает оборонительную позицию. Каждый раз, когда кто-то говорит, что не смотрит хоккей – а учитывая, что мы живем в Канаде, это случается не так уж часто, – Тейтерс ставит перед собой задачу выяснить причину.

– Ты не смотришь хоккей? И почему? – Судя по языку его тела, он готов к спору.

– Э-э-э, у меня есть дела поважнее… – неуверенно выдает девушка, ветер усиливается, и теперь капли дождя летят в дом.

– У тебя есть дела поважнее? – недоверчиво переспрашивает Тейтерс. Он качает головой и указывает большим пальцем в сторону незнакомки. – Я был прав, ей пора.

– Хватит нести чушь, – отрезает Хорнсби. – Не все смотрят хоккей. Считаем ли мы, что они принимают неверное решение? Да, но не нам их судить, мы готовы помочь каждому. – Он снова поворачивается к девушке. – Серьезно, мы тебя не обидим, нам ни к чему дурная слава. Мы хорошие ребята. Клянусь.

– Откуда я знаю, что ты говоришь правду? Что вы хоккеисты?

Хорнсби достает телефон.

– Проверь сама.

– Интернета нет, – вставляю я.

– Черт. – Он засовывает телефон обратно в карман и ненадолго задумывается. – Идея! – вдруг кричит Хорнсби, а затем достает зонты из подставки и бросает один Поузи, а другой Тейтерсу. Он не пытается задействовать Холмса, потому что мы все знаем, с тех пор как наша гостья постучала в дверь, парень даже не поднял голову. Затем он берет подставку с кофейного столика и говорит: – Вперед, покажем ей. Лоус, давай, лови шайбу.

– Ты серьезно? – спрашиваю я.

Он смотрит на меня в упор.

– Проклятье, да, давай.

Вздохнув, я двигаю два барных стула, ставя их перед кухонным островком, и использую стойку в качестве верхней части ворот, а стулья – в качестве боковых. Затем встаю перед импровизированными воротами и занимаю позицию.

– А теперь внимательно наблюдай за нашим мастерством. – Хорнсби, наш защитник, бросает подставку на пол и кончиком зонта двигает ее вперед-назад. Забавно, что он пытается добиться хоть какого-то подобия координации, которая присуща Холмсу. – Не самая идеальная ситуация, особенно когда меня пасут два игрока. Холмс, мне бы не помешала помощь.

– Нет, – звучит ответ.

Хорнсби вздыхает и произносит:

– Тейтерс, ты выбываешь. Пусть будет двое на одного.

– Меня устраивает. – Тейтерс садится и берет зонтик так, будто это микрофон. – Я буду комментировать.

Мне совсем не по душе эта идея, но я наблюдаю, как Хорнсби занимает позицию, а Поузи – место его защитника. Они ударяют зонтиками по полу, а затем скрещивают их. Делают так три раза, а потом Хорнсби подцепляет подставку и поворачивается в мою сторону. Я смотрю на Жеребца, он явно пытается произвести впечатление на девушку, поскольку сейчас играет не на своей привычной позиции. А вот Поузи точно на своем месте, потянувшись к подставке, он, как и всегда, мастерски использует свои габариты.

– Добро пожаловать на импровизированную демонстрацию силы и профессионализма в игре под названием «Зонтики и подставка», – говорит Тейтерс. – Сегодня ворота охраняет Пэйси Лоус. Быстрый как ветер и угроза для всех, кто покушается на его сетку. Парням придется попотеть, чтобы забить шайбу. Еще на поле мы видим Илая Хорнсби, он скользит в носках по полу и с трудом удерживает подставку рядом. Наверняка в данный момент парень жалеет о своем выборе шайбы.

– Точно, – напряженным голосом соглашается Хорнсби.

– Игрок с желтым зонтиком – один из лучших защитников в лиге, Леви Поузи. Он не боится нанести удар и провести остаток вечера с сэндвичем с болонской колбасой, поэтому прилип к Жеребцу как клей.

– Не называй меня так при посторонних, – поворачиваясь ко мне, велит Хорнсби. Я готов к броску и не свожу глаз с подставки.

– Жеребец сосредоточился на цели, но удастся ли ему пройти мимо поглотителя печенья? Или пачка вкусняшек повлияет на возможность Поузи двигаться достаточно быстро и увести подставку?

– Неужели тебе плохо от печенья? – спрашиваю я.

– Ерунда, – отвечает Поузи, хватая подставку.

– Отбей ее, используй чертовы локти, – велит Хорнсби, направляя подставку в другую сторону, затем обратно.

– Он близок к цели и забьет гол. У меня предчувствие, – говорит Тейтерс. – Коронный прием. Финт влево, вращение и…

Хорнсби ударяет зонтиком, отправляя подставку в левую верхнюю часть «ворот». Не задумываясь, я тянусь и блокирую импровизированную шайбу. У Хорнсби не было ни шанса.

– И подставку останавливает Лоус, он может проделать этот маневр даже с закрытыми глазами. Неприятный исход для нашего дорогого Жеребца.

– А как же моя превосходная защита? – спрашивает Поузи.

– Сдается мне, стоит сказать спасибо той пачке печенья. Тебя было невозможно сдвинуть с места.

Я бросаю подставку на стойку и снова сажусь за остров, а Хорнсби убирает зонтики на место. Затем откидывает волосы назад и спрашивает:

– Ну как, мы тебя убедили?

Девушка сжимает лямки рюкзака на плечах и по-прежнему стоит на месте, рассматривая всех нас. Неудивительно, что она выглядит совершенно растерянной. Черт, я готов заплатить, только бы узнать, о чем именно она думает в этот момент.

– Нет, ситуация стала казаться еще более ненормальной. И кличка Жеребец не помогает делу.

– Они идиоты, – отзывается Хорнсби.

– Вот, – подает голос сидящий на диване Холмс и протягивает телефон.

Тейтерс подходит к нему.

– У тебя в телефоне есть фотография команды?

Холмс ничего не отвечает, а просто возвращается к своей книге. Хорнсби выхватывает телефон и показывает его девушке, а она внимательно рассматривает фотографию. Затем ухмыляется и спрашивает:

– Почему вы не улыбаетесь? Это ведь общая фотография команды.

– Спортсменам нельзя улыбаться на фото, – пожимает плечами Тейтерс. – Мы должны вселять страх.

– Так вот что вы пытались показать. А выглядит так, будто у вас коллективный запор.

Мы все начинаем хохотать, а Тейтерс выхватывает у девушки телефон.

– Ты понимаешь, что пытаешься попасть в мой дом? Предположение о запоре вряд ли обеспечит тебе доступ сюда, скорее билет прочь.

– Мать