2. Не перечеркивайте написанное. (Не пытайтесь что-то править, пока пишете. Даже если у вас получилось не совсем то, что вы имели в виду, оставьте все как есть.)

3. Не переживайте о написании слов, знаках препинания и грамматике. (И даже о том, чтобы не залезать на поля и писать по линейкам.)

4. Не контролируйте себя.

5. Не думайте. Не старайтесь следовать логике.

6. Не бойтесь открывать уязвимые места. (Если в вашем тексте возникает что-то пугающее или слишком личное, не останавливайтесь. Скорее всего, в этом будет очень много энергии.)

Этих правил нужно придерживаться, потому что ваша цель – добраться до первичных мыслей, до того места в себе, где ни общественные нормы, ни ваш внутренний цензор не могут блокировать энергию, где вы пишете о том, что на самом деле видит и чувствует ваш разум, а не о том, что он вроде как должен видеть и чувствовать. Это замечательная возможность исследовать все его странные стороны и скрытые грани. Выверните на бумагу все разноцветье своего сознания, как добавляете морковь в капустный салат.

Первичные мысли обладают огромной энергией. Это первый луч, первый сноп света, который ваш разум бросает вовне. Внутренний цензор обычно быстро подавляет эту вспышку, поэтому мы живем в мире вторичных и третичных мыслей – мыслей о мыслях, дважды и трижды отделенных от этой первой свежей вспышки. Например, мне в голову приходит фраза: «Я срезала ромашку в своем горле». Моя вторая мысль, отшлифованная логикой 1 + 1 = 2, правилами вежливости, страхом и смущением перед всем естественным, сразу же заявляет: «Это нелепо. Это звучит суицидально. Не нужно демонстрировать окружающим картину перерезанного горла. Кто-нибудь подумает, что ты сошла с ума!» И вместо первоначальной фразы, уступив внутреннему цензору, я пишу: «У меня слегка болело горло, так что я промолчала». Нормально – и скучно.

Первичные мысли не подвержены влиянию эго – того механизма в нас, который всегда хочет все контролировать, всегда пытается доказать, что мир постоянен и тверд, устойчив и логичен. Но на самом деле мир непостоянен – он все время меняется и полон человеческой боли. Поэтому, когда вам удается выразить что-то в обход эго, ваши слова оказываются наполнены энергией, поскольку отражают истинный порядок вещей. В этом случае вы не тащите за собой груз вашего эго, а летите на волне сознания и рассказываете об этом полете, используя глубоко личные подробности.

В дзенской медитации вы сидите на подушечке, которая называется зафу, скрестив ноги, выпрямив спину и положив руки на колени либо сложив их перед собой в жесте «мудра». Вы смотрите на белую стену и следите за своим дыханием. Неважно, что вы чувствуете – ураган гнева и сопротивления, шквал радости или горя, – вы все равно продолжаете сидеть с прямой спиной и скрещенными ногами, глядя в стену. Вы учитесь не поддаваться этому потоку, каким бы мощным он ни был. Это правило: продолжайте сидеть.

То же самое верно и для писательства. Находя контакт с первичными мыслями и записывая их, вы должны быть великим воином. Вы можете ощутить сильнейшие эмоции и энергию, которые будут захлестывать вас, особенно вначале, – но вы не прекращаете писать. Вы должны фиксировать подробности вашей жизни и проникать в самую их сердцевину. В группах для начинающих ученики часто разражаются слезами, когда начинают перечитывать то, что написали. Это нормально. Нередко они плачут, пока пишут. Однако я советую им продолжать писать или читать даже сквозь слезы, чтобы они дошли до конца и не позволили эмоциям взять верх. Слезы не должны вас останавливать; добирайтесь до правды. Это правило.

Почему еще первичные мысли обладают такой силой? Потому что они полны свежести и вдохновения. Слово «вдохновение» не случайно близко слову «дыхание». Это дыхание Бога через вас. Вы превосходите сами себя, если вам удается поймать первичные мысли. Они подлинны, они не скрывают того, что на самом деле происходит с вами и в вашей душе. А в подлинности сила. Одна моя подруга-буддистка, вернувшись из медитационного лагеря, сказала: «После медитации цвета становятся гораздо более живыми». Ее учитель ответил на это: «Когда вы подлинны, мир вокруг вас становится подлинно живым».

Это практический курс писательского мастерства. Здесь все так же, как с пробежками: чем больше вы занимаетесь этим, тем лучше у вас получается. Иногда вам совершенно не хочется бегать, вам с трудом дается каждый шаг вашей трехкилометровки – но вы все равно делаете это. Вы тренируетесь, хочется вам этого или нет. Вы не ждете, когда на вас снизойдет вдохновение и глубокое желание побежать. Этого можно дожидаться вечно, особенно если вы не в форме и всегда старались избегать нагрузок. Но если вы бегаете регулярно, то тренируете свой мозг преодолевать или игнорировать ваше нежелание. Вы просто делаете это. И в середине пробежки она вдруг начинает вам нравиться. Добегая до конца дистанции, вы уже не хотите останавливаться – но останавливаетесь, в нетерпении ожидая следующей тренировки.

Ровно то же самое происходит и в писательстве. Когда вы погружаетесь в него, вы сами удивляетесь, почему так долго не могли сесть за стол. Тренировки помогают вам совершенствоваться. Вы учитесь больше доверять глубинным движениям своей души и не поддаваться голосу, который внушает вам отвращение к тренировкам. Очень странно, что мы никогда не подвергаем сомнению то, что футбольная команда должна много тренироваться перед каждой игрой, но в писательстве очень редко оставляем место для практики.

Когда вы садитесь писать, не говорите себе: «Я сейчас напишу стихотворение». Такая установка сразу же заморозит все движения вашей души. Взяв ручку, не ожидайте от себя ничего; просто скажите: «Я могу написать любую ерунду». Вы должны дать себе возможность писать много и без определенной цели. У меня были ученики, которые рассказывали о том, как решали создать великий американский роман и не могли с тех пор написать ни строчки. Если всякий раз, садясь за стол, вы будете рассчитывать на что-то исключительное, вас ждут лишь разочарования. Кроме того, эти ожидания будут мешать вам действительно приступить к делу.

У меня есть правило писать по одной тетради в месяц. (Я всегда могу набрать объем, записывая рекомендации самой себе.) Просто исписать ее всю. Это моя практика. В идеале я стремлюсь писать каждый день. Это идеал. Я слежу за тем, чтобы не тревожиться и не судить себя, если это не получается. Никто не может соответствовать идеалу постоянно.

Когда я пишу в своих тетрадках, я заполняю страницу целиком, не обращая внимания на поля и отступы сверху. Теперь я пишу не для учительницы и не для школы, а прежде всего для самой себя, а значит, не обязана соблюдать какие бы то ни было границы, в том числе и на странице. Это дает мне психологическую свободу и разрешение на все. Увлекшись процессом, я обычно забываю о пунктуации, орфографии и прочих подобных вещах. Я даже замечаю, что у меня меняется почерк: буквы становятся более крупными и растянутыми.

Наблюдая за тем, как пишут мои ученики, я нередко могу точно определить, кто из них действительно погрузился в процесс и пишет от души. По таким людям видно, что они полностью заняты тем, что пишут, их поза становится более расслабленной. Здесь снова можно провести аналогию с бегом. Когда спортсмен бежит легко и свободно, в нем не чувствуется напряжения и сопротивления процессу. Он бежит всем своим существом, в нем нет ничего, что было бы отделено от бега. Когда вы полностью погружаетесь в писательство, не остается писателя, бумаги, ручки, мыслей. Есть только то, что вы пишете, – все остальное исчезает.