— Ну, я, конечно же, не собирался в буквальном смысле подставлять свою голову под топор. Вы же прекрасно понимаете, что это так, к слову. Но готов и дальше поспорить, что такие мячи не берутся. — Он обвел взглядом сгрудившихся вокруг ребят, читая на их лицах полное согласие. — А вы сами, случайно, не имели отношения к футболу? Или, может быть, вы в прошлом были супервратарем? Тогда, возможно, пожелаете лично попробовать и испытать на себе? Другого способа, чтобы разрешить наши разногласия, я не вижу. — В его последней фразе звучали ирония и явный вызов.

Остальные ребята тут загалдели, поддерживая товарища.

Незнакомец оторвался от дерева, понимающе улыбнулся, пощипал свой правый густой бакенбард и совершенно серьезно ответил:

— Нет, к этой замечательной игре непосредственного отношения не имею… Но вот попробовать… пожалуй, да. А вернее всего, определенно да. — При этом ни тени сомнения не промелькнуло на его смуглом и выразительном лице.

Пудель сделал прыжок вперед и, пригнувшись к земле, несколько раз энергично потявкал.

Такой поворот для игроков обеих команд, пожалуй, был неожиданным.

— Молодой человек, вы, надеюсь, не против? — обратился неизвестный к Алексею Шумилову.

— Да нет же, конечно, — ответил тот, наступив при этом ногой на мяч, — но, честно говоря, мне как-то даже неудобно. Если бы вы в прошлом хотя бы играли в футбол и имели бы приличный вратарский стаж… А так считаю эту затею лишь пустой тратой времени. Может быть, вам покажется нескромным, но в себе я вполне уверен. С девяти метров в эти ворота… Это же очевидно, что шансов у вас маловато.

А в это же самое время ребята переговаривались между собой.

— Самоубийца! — фыркнул Женька Комаров, исполнявший роль арбитра. — Коллеги, я уже предчувствую интересное зрелище с полным фиаско любителя критики. Вот увидите!

— И ничего интересного в этом нет, — вклинился в разговор еще один игрок из команды «голых», — обыкновенный вратарь «дырка», каких тысячи, тем более, что и в футбол-то никогда не играл. В таком возрасте надо показывать свое мастерство в кругу ветеранов, которые сейчас и по полю-то передвигаются почти что пешком. Если, конечно же, что-то еще осталось в пороховницах. Так что Лешке, я думаю, не придется вкладываться в полную силу, можно пробить и потихоньку, главное — попасть в створ ворот. — Он обвел взглядом ребят. — Нет, парни, просто так даже неинтересно и смотреть на позор старшего поколения. Слушай, Валерка, — обратился он, понизив голос, к товарищу, затеявшему с неизвестным дискуссию, — предложи-ка ему поспорить на что-нибудь. Может быть, хоть пользу какую удастся извлечь, а то ведь вы же знаете — на универские стипендии не разгонишься.

— О, мадонна, если поверить теории вероятности, то какие-то шансы имеются всегда, — уверенным тоном отпарировал на слова Алексея упрямый незнакомец. — А вот насколько и у кого они велики или малы, это уж вопрос спорный, — словно подслушав шепот ребят, хитро прищурился он.

Он хотел еще что-то произнести, но тут же услышал в свой адрес:

— Вы сказали: «вопрос спорный». Не означает ли это, что вы хотите еще и поспорить на результат? — торопливо выпалил автор дискуссии, кого ребята называли Валеркой. — Лично мы, — он обвел взглядом товарищей и остановил его на Алексее Шумилове, — в исходе уверены и, в свою очередь, готовы поспорить на что угодно…

— Да хоть на миллион долларов! — залихватски выпалил парень, подстрекавший Валерку на спор.

Неизвестный от этих слов явно развеселился и, расплывшись в широкой улыбке, обнажил крупные белые зубы:

— С удовольствием бы поспорил именно на эту самую сумму, но вот в чем загвоздка, — при этих словах Женька Комаров незаметно ткнул в спину Алешку Шумилова. — Предположим, что я проспорю, и мне придется принести такую сумму денег. — Женька еще сильнее ткнул в спину приятеля, а затем наступил на ногу Валерке. — А вот где, мин херц, в противном случае, ее возьмет ваш товарищ? Или, может быть, ваш папа из новой удачливой волны деловых людей, так называемых новых русских? — взглянул он вопросительно на Алексея и тут же сам и ответил: — Вижу, что нет, как и у всех у вас. Значит, в данной ситуации спор не имеет обеспечения и, извините меня, глуп и наивен по своей природе. С чем вы сами легко согласитесь.

При этом неугомонный пудель сделал резкий прыжок в сторону ребят и пару раз громко тявкнул. А незнакомец продолжал:

— Советую никогда не спорить на то, чем вы не обладаете. Иначе можно попасть в очень неприятную ситуацию.

— Конечно же, разумеется, что у Алешки такой суммы нет, — вновь затараторил Собелкин Валерка, — как и у всех у нас. Но вот если бы такая сумма была, то уж Алеха бы непременно выиграл спор.

Мужчина покачал головой и обратился к своей собаке:

— Смотри, Роберто, этот славный юноша упрям и самоуверен до неприличия. Его жизненный опыт еще спит, а язык безрассудно фантазирует. Как можно предугадать то, чего тебе знать не дано?

— Почему же не дано? — не унимался Валерка. — Есть же вполне очевидные факты и предположения, когда ты практически со стопроцентной уверенностью можешь предполагать, что произойдет потом и каким будет результат. Уж, наверное, с этим-то вы согласитесь.

— Увы, не могу, — развел руками неизвестный, — события очень часто не поддаются, казалось бы очевидной, человеческой логике, и в этом легко убедиться. Вот если, к примеру, перед этими, — он сделал жест левой рукой в сторону ближайших ворот, — пустыми воротами поставить мяч на расстоянии… ну хотя бы трех метров, и вы попробуете ударить по нему. Можно ли предположить, каким в этом случае будет результат? А? — взглянул он пристально на своего оппонента.

— Что, совсем перед пустыми воротами? Без вратаря, с трех метров? — удивленно уточнил Валерка.

— Да, именно так, — качнул головой неизвестный.

— Ну, здесь-то любому дураку на двести процентов понятно, что мяч попадет в ворота и будет гол. Здесь-то уж я не промахнусь, — засмеялся он, обводя взглядом ребят, — в этом можете не сомневаться.

— Очень хотелось бы вам верить, — зажмурил глаза незнакомец, — но думаю, что не получится. А вдруг мячик возьмет да и лопнет, ну, или улетит куда-нибудь выше ворот?

— Ну с чего это он лопнет? — открыто засмеялся Валерка. — До сих пор не лопнул, а сейчас вот вдруг должен лопнуть. Этого точно не произойдет. В этом я твердо уверен. Да и удар у меня не как у Гарринчи или хотя бы у Лешки Шумилова. Мяч с трех метров, как миленький, запрыгнет в ворота.

— Может быть, залетит, а может, и нет. Кто его знает, — с загадочным видом пробурчал неизвестный. — В данном случае нет ничего проще, чем взять и проверить. Иначе можно спорить до бесконечности. Факты, как говорят, упрямая вещь. Гораздо упрямее, чем самый отъявленный спорщик.

К этому моменту уже все болельщики, заинтригованные возникшей дискуссией, переместились к месту действия и, наблюдая за той и другой стороной, время от времени отпускали разные шутки и колкости.