– Он необязательно не согласен с позицией Найт. Но если на совещании она получит пять голосов, решение будет принято очень незначительным большинством. Он не сдаст своих позиций. Он воевал во Второй мировой войне в американской армии, ценит ее чрезвычайно высоко и считает, что она заслуживает особого подхода. Тебе необходимо это помнить, когда ты будешь составлять предварительное мнение.

Сара с благодарностью кивнула. Прошлое судей играло гораздо более значительную роль в том, как они принимали решения, чем подозревали многие.

– Спасибо. Но сначала Найт должна будет получить какое-то мнение.

– Тут можешь не сомневаться. Ты же знаешь, что Рэмси не станет голосовать против Фереса[4] и за дело Стэнли. Мёрфи, скорее всего, на конференции поддержит Чанс. Он старший помощник верховного судьи, так что должен высказать свое мнение. Если Найт получит пять голосов, он ее поддержит. И если она добьется положительного и очень конкретного результата, у нас все будет хорошо.

Дело «Соединенные Штаты против Чанс» было одним из самых важных, стоявших на повестке дня в данный момент. Барбара Чанс служила рядовой в армии. Несколько старших по званию офицеров терроризировали ее, преследовали и запугивали, заставляя регулярно вступать с ними в сексуальные отношения. Дело прошло по внутренним каналам армии – в результате один из виновных предстал перед военным трибуналом и сел в тюрьму. Однако Барбара Чанс на этом не успокоилась. Уволившись из армии, она подала на нее в суд за причинение морального ущерба. Чанс утверждала, что при попустительстве армии она и другие женщины-рекруты оказываются в исключительно враждебной обстановке.

Дело медленно продвигалось по стандартным правовым каналам, и Чанс терпела поражение на каждом этапе. Закон касательно данной ситуации имел достаточное количество серых зон, и в конце концов дело Чанс, точно большая рыбина, плюхнулось на порог Верховного суда.

Однако в соответствии с действующим законом у Чанс не было ни одного шанса на победу. Армия обладала иммунитетом против обвинений, выдвинутых ее служащими, вне зависимости от тяжести вины. Впрочем, судьи могли изменить букву закона, и Найт вместе со своей помощницей Сарой Эванс как раз над этим работали. И поддержка Томаса Мёрфи была критичной для их плана. Мёрфи вряд ли выступил бы за безоговорочное лишение армии иммунитета, но дело Чанс могло, по крайней мере, пробить дыру в до сих пор непробиваемой стене их обороны.

Казалось, еще рано говорить об окончательном решении по делу, которое еще даже не слушалось, но во многих случаях и для многих судей устное обсуждение являлось способом снять напряжение. К тому времени, когда начинался сам процесс, многие уже имели вполне определенное мнение касательно его исхода. Фаза разговоров по большей части представляла собой возможность для судей озвучить свою позицию и сомнения, часто прибегая к помощи самых невозможных и экстремальных вариантов. Что-то вроде ментальной тактики запугивания. «Посмотри-ка, брат судья, что будет, если ты так проголосуешь».

Майкл встал и взглянул сверху вниз на Сару, которая именно по его совету осталась еще на один срок в суде. Сару, выросшую на маленькой ферме в Северной Каролине, как и большинство здешних клерков, ждало великолепное профессиональное будущее, стоило ей покинуть это место. Работа в Верховном суде являлась золотым ключиком к двери любого кабинета, где захотел бы обосноваться адвокат. Этот факт оказал на некоторых отрицательное воздействие, сделав их обладателями раздутого эго, которое не совсем подтверждали их достижения.

Однако Майкл и Сара нисколько не изменились и остались такими, какими были до Верховного суда; одна из причин, если не считать острый ум, приятную внешность и ровный характер, что теперь встречалось крайне редко, по которой Майкл неделю назад задал ей очень важный вопрос. И рассчитывал в самое ближайшее время, возможно, даже сейчас, получить на него ответ. Он никогда не отличался особым терпением.

– Ты подумала над моим вопросом?

Она знала, что так будет, понимала, что слишком долго избегала этого разговора.

– Я ни о чем другом вообще не могу думать.

– Говорят, что, когда ответ сильно задерживается – это плохой знак, – шутливо сказал он, хотя Сара видела, что ему не до веселья.

– Майкл, ты мне очень нравишься.

– Нравлюсь? Боги, еще один дурной знак. – Неожиданно он сильно покраснел.

– Мне очень жаль, – проговорила она, качая головой.

Майкл пожал плечами.

– Наверное, вполовину меньше, чем мне. Я еще никого ни разу не просил выйти за меня замуж.

– На самом деле ты тоже первый меня об этом попросил. И у меня не хватает слов, чтобы сказать, как я польщена. Ты просто потрясающий.

– Но чего-то мне не хватает. – Майкл посмотрел на свои руки, которые слегка дрожали, и ему вдруг показалось, что кожа слишком сильно обтянула его тело. – Я уважаю твое решение и не отношусь к тем, кто считает, что со временем можно научиться кого-то любить. Это либо есть, либо нет.

– Ты обязательно кого-нибудь встретишь, Майкл, и этой женщине очень повезет в жизни, – смущенно сказала Сара. – Я лишь надеюсь, что не потеряю лучшего друга здесь, в суде.

– Может, и потеряешь. – Он поднял руку, когда она собралась запротестовать. – Я пошутил. – Вздохнул. – Надеюсь, это прозвучит не слишком эгоистично, но мне первый раз в жизни отказали – вообще.

– Хотела бы я, чтобы и моя жизнь была такой легкой, – сказала Сара и улыбнулась.

– Нет, не хочешь, потому что при таком раскладе принять отказ гораздо тяжелее, – возразил он и направился к двери. – Мы по-прежнему друзья, Сара. С тобой весело, а я слишком умен, чтобы от этого отказаться. И ты тоже найдешь того, кого полюбишь, и ему очень повезет. – Не глядя на нее, он добавил: – Может, уже нашла?

– А почему ты спрашиваешь? – удивилась она.

– Скажем, шестое чувство. Проигрывать немного легче, если знаешь, кто одержал над тобой верх.

– У меня никого нет, – быстро сказала она, однако Майкла ее ответ не слишком убедил.

– Поговорим позже.

Сара смотрела ему вслед, чувствуя, как ее охватывает сильное беспокойство.

* * *

– Я помню свои первые годы в суде. – Рэмси смотрел в окно, и по его лицу блуждала улыбка.

Он сидел напротив Элизабет Найт, самого младшего юриста суда. Ей было за сорок, среднего роста, стройная, с длинными черными волосами, собранными на затылке в скучный узел, резкими чертами лица и гладкой кожей, как будто она вообще не бывала на улице. Найт очень быстро заработала репутацию судьи, чаще остальных задающего вопросы на устных прениях, а также одного из самых трудолюбивых членов суда.