Но новый толчёт, настолько сильный, что стоявшие попадали с ног, успокоил драчунов. На мгновение наступила тишина, абсолютная, Настя не знала, что тишина может быть настолько жуткой. Но Гул переходил в душу раздирающий скрежет и треск были ещё хуже. Она почему-то перестала слышать, что-либо кроме этого шума. Ноги не слушались, девушка часто дышала и не могла наполнить лёгкие воздухом. Те, кто были не в машинах побежали, кто куда, не разбирая дороги, кто-то падал, на него налетали другие и тоже падали. Некоторые бежали по крышам плотно стоящих машин. Паника. 

Света, что-то кричала подруге, её щёки были мокрыми от слёз. Она дёргала Настю за руку, а та ничего не слышала кроме скрежета. Он пробрался в ее душу и девушке казалось, что она сама разрывается, рассыпается на части. Потом Света почему-то оказалась в толпе, Настя увидела, как она забирается на машину, перебирается на другую, а потом вспышка! Света натыкается всем телом на нечто искрящееся и полупрозрачное, её подбрасывает в верх метров на десять. Она как-то не естественно взмахнула руками и упала на борт пикапа, спина её переломилась пополам, и она осталась висеть на машине. 

Настя медленно выбралась из машины, таких как Света оказалось много, они падали и умирали. Искрящаяся преграда убивала мгновенно и, когда толпа поняла это, поток людей рванул в обратную сторону. 

И Настя бежала в этой толпе, она была частью этого многоликого безумного нечто. Девушка слилась с толпой и почти потеряла себя, но бежавший с права мужик толкнул ее и Настя, перелетев зелёную изгородь упала. 

Она не отключилась, просто лежала и не шевелилась. Ноги были ледяными, страх пронизывал всё тело и мысли двигались медленно, как замёрзшие. 

Мимо пробегали люди, рядом с ней упала девчонка подросток. Она была в туфлях на высоких каблуках. Но девчонка не плакала, не орала, она лишь стащила с ног неудобную обувь, утёрла сочившуюся из разбитого носа кровь и побежало дальше. 

Кто-то споткнулся о ноги Насти, не упал, обматерил. Нога разболелась, плечо обожгло саднящей болью, запястья и ладони защипало, она ободрала кожу, когда падала. Боль отогнала страх, с трудом поднявшись на колени, девушка огляделась по сторонам. Люди уже разбежались кто куда, по крайней мере те, кого не затоптали. На обочине дороги голосила женщина, она прижимала к груди ребёнка с разбитой головой, рядом с ней сидел мужчина, он обхватил голову и покачивался как маятник. Мимо хромая прошёл старик с тростью, он был цел, но видимо просто быстро ходить не мог. В окне на первом этаже старого барачного дама выла собака.  

Настя поднялась на ноги и пошла домой, земля была холодной, но она этого почти не замечала. Слёзы застилали глаза, в груди как будто булыжник поселился, дышать становилось всё трудней. Она попыталась бежать, но быстро сбила дыхание и ей пришлось остановиться, тошнота накатывала волнами, девушку вывернуло. 

Насте сразу стало легче, мысли стали чистыми, она больше не боялась. Только дышать по-прежнему было трудно. Настя поняла, что была недалеко от своего дома, улицы были пусты, только в окнах мелькали испуганные лица. В одном из окон стояли три парня и снимали всё на видеокамеру, похоже им было весело, они радовались тому, что в их городе хоть что-то случилось. 

Насте понравилась их идея снимать всё на видео камеру. Так она сможет объяснить мужу её подруги, что с ней произошло, так она сможет пережить этот кошмар. Девушка побежала домой, вокруг было тихо, во дворе было пусто, у скамейки валялось брошенное старушками вязание.  

«Интересно, где они сейчас и что они думают по поводу происходящего. Наверняка имеют своё мнение, если живы ещё» — Подумала она, подымаясь по ступенькам. 

Дверь в квартиру была открыта настежь, на кухне ещё стоял запах кофе, в комнате лежали аккуратно сложенные вещи. Все гаджеты аккуратно разложены на комоде. Настя с трудом сдержала слёзы. Заставив себя сделать глубокий вдох, что было непросто, она подошла к комоду и включила компьютер. Батарея была на половину разряжена, соединения с интернетом отсутствовало, телефонной связи не было. Камера была заряжена полностью, память была почти полностью свободна. 

Она выбежала во двор, но там было слишком много деревьев и почти не было обзора, дверь на чердак была открыта и, Настя без труда удалось подняться на крышу. Похоже, сюда кто-то часто лазил, здесь были все условия для того, чтобы хорошо провести время. Два кресла, небольшой столик, ведро с пакетом для мусора и удобный пластиковый предел поверх железного парапета, чтобы не свалиться с крыши. Включив камеру, Настя поставила её на этот самый предел и направила на ту часть города, где находился выезд из него. Руки у девушки тряслись, дышать становилось всё труднее, она хотела прокомментировать то, что снимала камера и не смогла, голосовые связки, как будто песком посыпали. Поэтому Настя просто направляла камеру в нужное место и продолжала снимать. 

На город опускался полумрак, до ночных сумерек еще было далеко, но казалось кто-то убавил яркости в солнце. И в этом полумраке то препятствие, что убило Свету и других горожан было хорошо видно. Это был широкий прямоугольник, мерцающий и переливающийся серебром и желтым над дорогой полностью перекрывая выход из города. Это сияние пульсировало и скрежетало, раздражая собой Настю. Лампочка записи на камере мигнула и погасла, экран покрылся рябью, и камера полностью отключилась, но Анастасия этого не заметила, она была поглощена происходящим. Казалось, пульсация и срежет барьера переходили на окружающее пространство и даже добралось до неба. Там оно заискрилось и с неба посыпался какой-то мелкий серебристый порошок. Настя хотела уйти с крыши, неожиданно барьер замер и перестал пульсировать, изменился став похожим на вертикально поставленное прямоугольное озеро. Машины перегородивший пространство перед этим барьером неожиданно пришли в движение и стали отодвигаться в стороны, сваливаясь с дороги. За пару минут вдоль дороги образовался коридор из искореженных машин. Проход в город был полностью расчищен, и только размазанная по асфальту кровь напоминала о том, что между машинами и на них лежали тела погибших. 

Из барьера вышла странная процессия. Высокие люди в черных одеждах и с синюшной кожей шли колонной по пятнадцать человек в шеренге. Они были вооружены луками и арбалетами, головы их покрывали черные тюрбаны и Насте эти странные люди показались какими-то неживыми, лица у пришедших были сильно однообразными и не выражали никаких эмоций. 

Когда первая колонна прошла в город из барьера вышла еще более удивительная группа. Двадцать еще более крупных и по пояс обнаженных накаченных мужчин с синюшной кожей и без эмоциональных лицами, несли огромные носилки из чёрного дерева, а на них был поставлен огромный трон с полукруглой спинкой, украшенной черепами различных существ инкрустированные драгоценными камнями. На троне сидел в свободной позе мужчина, закутанный в черные лохмотья и с мечом в руке. На голове его была золотая корона в виде когтей птицы и если бы Настю попросили одним словом описать этого худого с огромными глазами человека, то она назвала бы его Кощеем. Именно таким она его представляла в детстве, когда мама читала ей сказки.