Она улыбнулась ему навстречу неискренней улыбкой:

— Могу я вам помочь?

— Я бы хотел справиться насчет дома.

— Снять или купить?

— Зависит от того, что мне понравится.

Но это была заведомая ложь. Он точно знал, какой дом. В конце концов, чтобы заполучить этот дом, он и убил человека.

— Присаживайтесь, пожалуйста. Сейчас вами кто-нибудь займется.

Белоснежные искусственные зубы сверкали так ярко, что ему захотелось отвести глаза.

Он просмотрел несколько рекламных проспектов и в третьем нашел дом Джакоби. В мозгу Солсбери застряло желание вернуться к Гарольду Джакоби — человеку, которого он убил. Он узнал его имя из гипнотического инструктажа компьютера. Но механическая, запрограммированная часть его сознания подавила простое человеческое любопытство.

— Это то, чего бы вам хотелось? — спросил вежливый голос из-за его правого плеча.

Он обернулся, машинально улыбнулся и произнес:

— Да.

Запертая, плененная, но желающая отстоять саму себя человеческая часть его сознания внутренне отреагировала гораздо более бурно. Она, эта самая часть, ожидала увидеть резвого, старательного болвана в крикливом костюме и скрипящих башмаках, а перед Виктором Солсбери стояло сейчас небесное создание — хрупкая, невысокая блондинка, с потрясающим загаром и водопадом буйных блестящих волос. По сравнению с ней та миленькая секретарша стала выглядеть уличным мальчишкой. Лицо незнакомки представляло собой такое безупречное совершенство, что голливудские старлетки зарыдали бы и в отчаянии выкинули бы свои зеркала. Огромные зеленые глаза она украла у дикой кошки. А фигура! Это явно фигура богини, телосложение какой-то мифической красавицы, хотя так сразу и не сообразишь, какой именно — Дианы, Венеры или Елены Прекрасной.

Незнакомка улыбнулась, хотя улыбка вышла не совсем уверенной. Просто девушка ожидала от мужчины более оживленной реакции, нежели та, которую внешне проявила механическая часть сознания внутренне зачарованного Виктора Солсбери.

— Вы хотите дом снять или купить? — спросила богиня, блеснув ровными белыми зубами.

— Это зависит от товара, мисс…

— Ах, извините. Линда Харви. Просто Линда, пожалуйста.

Но, даже назвав свое имя, она не знала, достаточно ли клиент общителен, чтобы звать ее по имени. От него веяло холодом, он казался слишком замкнутым, холодным, бесчувственным человеком. Линда взглянула на жилку, бившуюся у него на шее, когда он повернулся, чтобы посмотреть на нее, — обычный способ оценить реакцию мужчины на себя — и не заметила перемены. Это было совершенно необычно!

— Меня зовут Виктор Солсбери.

Очень хорошо, если он собирается быть таким деловитым…

— Собственность Джакоби продается, аренда не предполагается.

Даже эта скучная фраза прозвучала сочно, полнозвучно, сладко, словно мед сочился с ее губ.

Кажется, он не обратил на это внимание. Странно, обычно мужчины реагировали на нее по-другому.

— Какую цену запрашивают?

— Сорок две тысячи.

Он не поморщился, услышав цену, как она того ожидала. Напротив, коротко кивнул:

— Прекрасно. Давайте взглянем на него.

Виктор сказал это для отвода глаз, принимая во внимание странные обстоятельства гибели Гарольда Джакоби. Запрограммированный Виктор был раздражен тем лживым фасадом, который ему приходилось возводить, но знал, что не надо возбуждать подозрений.

Линда быстренько организовала так, чтобы один из продавцов принял звонки, которых она ожидала, оставила инструкции секретарше, схватила со своего стола большую сумку из соломки и пошла к выходу, где он ждал ее.

— Поедем на вашей машине или на моей?

— Я приехал автобусом.

— Моя стоит за домом. Пошли.

Она сказала это тоном женщины, привыкшей повелевать окружающими ее мужчинами. Не подавляя, но элегантно используя их.

Ее машина оказалась медно-красным «порше» с откидным верхом. Они вместе опустили крышу. В двух кварталах от агентства недвижимости «Уилмар» Виктор позволил себе успокоиться, расслабил, насколько возможно, мышцы и вытянул свои длинные ноги. Линда хорошо управляла автомобилем: трогалась с места плавно, заворачивала резко, на грани, проходившей между «слишком медленно» и «слишком быстро». Маневрировала она ловко и точно и не позволяла другим водителям ее обгонять. В скором времени они очутились за городом, на прелестной деревенской дороге, которую с обеих сторон обступали деревья так, что большую часть дороги путники проделали в прохладной тени. Солсбери не замечал окружающего пейзажа, внимательно смотря вперед, беспокоясь лишь о том, чтобы правильно сыграть свою роль.

— Это прелестный старинный дом, — сказала девушка.

— Да. Это было видно по фотографии.

Она окинула его быстрым взглядом и снова стала глядеть на дорогу. За долгое время это был первый мужчина, который выбил ее из колеи. В нем было нечто загадочное и в то же время привлекательное — нечто такое, чего она не могла точно определить.

— Вы не задали мне обычного вопроса, — сказала она.

— Какого?

— Как женщина справляется с обязанностями агента по недвижимости.

— Я полагаю, что женщина может делать это так же хорошо, как и мужчина, — ответил «механический» Виктор, по-прежнему глядя в одну точку перед собой.

Она все-таки пыталась втянуть его в беседу, но безрезультатно. Линда раздраженно прикусила пухлую губку, тихонько чертыхнулась и сосредоточилась на дороге.

Через несколько минут «порше» свернул с шоссе и быстро поехал вверх по узкой, извилистой дорожке к дому Джакоби. Линда затормозила перед лестницей, которая вела к застекленному парадному входу.

— Вы знаете историю этого дома? — спросила она. — Для некоторых покупателей это очень важно.

Несмотря на то что этот клиент разозлил ее, она не могла быть с ним нечестной.

Солнце упало на ветровое стекло и осветило белокурые волосы девушки, засверкало на них золотистыми бликами, заставило ее шире раскрыть изумительные зеленые глаза. На мгновение Виктор почувствовал смятение. Человеческая сущность овладевала им все в большей степени.

— Я слышал, здесь кого-то убили, — сказал он. — Можете вы… рассказать мне об этом?

Они вышли из машины и поднялись по ступенькам.

— В городе это происшествие никого особенно не удивило, — сказала Линда, отпирая дверь и толкая ее внутрь.

— Не удивило убийство?

Они вошли в прихожую и огляделись. Очаровательный уголок. Покойный явно обладал хорошим вкусом.

Человеческая часть сознания Солсбери, боровшаяся с его запрограммированной частью, активизировалась, и Виктор испытал глубокое отвращение к самому себе.