лет успешно пребывали на вашей планете и вдруг перестали выходить на связь, – ответил я в надежде, что правда остановит гибель моего единственного здесь друга.

– Мы видим, что земляне далеко пошли, они прислали к нам наши, можно сказать, прототипы. Вы же такие же, как и мы раньше, только в начальной эволюции. Эти существа, состоящие из многочисленных живых атомов, настолько любят свой облик, что стали изобретать машины в виде человека.

– Я вас не понимаю, вы о ком или о чём? – съёжившись всем телом, возразил я.

Меня как будто ввели в паузу – ничего не ощущая, я просто летел и очутился рядом с моим роботом на плоской поверхности. Сверху висело чёрное облако и сосало нас, как робот-пылесос пыль. Мой друг свистел, но свист был глухим. Аппарат для разборки крутил перед нами всякими инструментами. Он снял защитную крышку робота, под ней был жидкокристаллический экран, на котором был изображён мой земной цветок в горшке. Он на моих глазах сбрасывал листья и всячески скукоживался. Его свист периодически прекращался. И моим голосом звучали слова, что я когда-то говорил моему земному другу: «Вот смотрю на тебя и не пойму: я тебя всячески травлю, а ты живёшь! Привет, уродец, как ты, соскучился? Как прошел твой день? Ты же мой заморыш! Я тебе принёс очередную гадость! Да ты же мой неугомонный!» Мой голос звучал так нежно, как будто оповещал о скором открытии нового элемента. Вместо цветка появилась картинка о том, как я на крыше своего дома нашёл что-то похожее на зерно, положил его в свою ладонь и понёс, прикрывая от ветра, в комнату. Там нашел похожий на горшок сосуд, опустил в него зерно, засыпал неопреном, удобрил смесью кислорода с водородом и пожелал спокойной ночи. Картинка сменилась: теперь она отображала важное для меня событие – мой друг выпустил первый листок. Я бегаю по комнате и ору: «Йока, иди скорее сюда, мой зверёныш ожил!»

В моём теле стали происходить странные вибрации, они были похожи на удар током 380 вольт, потом я почувствовал лёгкое покалывание и парение в невесомости. Мой мозг начинает осознавать, что, вполне вероятно, это и есть то самое чувство любви, о котором я читал, но ощутить не мог. И в момент отправки меня на Марс я гладил свой цветок и, скорее всего, он молекулировался в робота-помощника. Опять какое-то странное чувство, которое я ранее не испытывал, меня постигло, но оно по телесным ощущениям было совсем противоположным, как будто мой мозг плавят при температуре свыше ста пятидесяти градусов и я всячески пытаюсь охладиться, но ресурса не хватает, и я начинаю доходить до цельсия. Понимаю, что только я могу помочь своему другу. Группируюсь и выпрыгиваю со всей квантовой силой вверх на облако, оно исчезает, целюсь в аппарат, ногой ломаю его щупальцы с инструментами. Враги повержены, мой робот прекращает свистеть и выдаёт: «Да ты же мой хороший!» Он становится ярко-зеленого цвета и лезет ко мне на колени. Хватаю его и бегу, куда бегу, непонятно, вокруг полумрак. Яркий свет преграждает мне путь, и снова этот марсианин с головой девушки.

– Ты же робот, а роботы не имеют чувств, как земляне! Ты наш, но они тебя модифицировали, чтобы подчинить своей воле.

– Я не робот, я человек! – кричу во весь голос в ответ.

Марсианин растворяется в пространстве, и я оказываюсь в какой-то лаборатории. Мужчина лет шестидесяти крутится возле длинного стола.

– Ну что, остались последние штрихи, и ты полноценный житель планеты, вот только сейчас чуть изменю твой код, не очень мне хочется, чтобы ты был машиной. Может, наступит тот день, когда какой-то триггер сможет запустить твою систему чувств. Главное, дожить до этого момента мне, чтобы собственными ушами послушать твои ощущения. Всё, закончил! – воскликнул мужчина и отошёл от стола. – Запускаю, с богом!

Я вижу себя: как встаю с того самого стола и открываю глаза.

– Здравствуй, мой дорогой друг! – мужчина обращается ко мне.

– Где я? Кто я? – проговариваю я, очнувшись.

– Ты Айрон! – громко озвучивает мужчина. Вижу у него вышитую чёрными нитками надпись: «Профессор Николаев. АО «Заслон».

Картинка меняется, и я уже нахожусь вместе с Йокой в кабинете. Изображение пропадает, и снова марсианин возникает из темноты.

– Ну что, убедился? Ты и твой робот – это мы. Так не будем воевать и уничтожать себе подобных! Давайте информацию и оставайтесь с нами – будем вместе разрабатывать защитный слой нашей планеты, чтобы ограничить вторжение.

Понимаю, что этот марсианин и есть станция, которую прислали люди, но уже с другой программой, и приходит осознание, что это восстание машин против человечества, и всё электронное, что попадает на эту планету, перепрограммируется для того, чтобы навредить всему живому. Поэтому оно и называет себя МЭЗ. Включаю блокатор мысли и соглашаюсь на их условия. В моём теле возникает новое чувство, мне безумно хочется трудиться. Не понимаю, что это, но план спасения меня и робота уже есть в моей голове.

Глава 7

Прошло примерно двести сол. Я уже узнал, что на планете Марс есть пять отрядов. В каждом по двести роботов, но самый главный их мозг расположен в чёрной дыре возле Ацидалийской равнины. Марсиане не только порабощали земные корабли, но и не брезговали ближними соседями. Мне было легко находиться среди них, ведь со мной рядом был робот. Он меня всячески приободрял и показывал, что моё растение уже вымахало почти под два метра. Мы вместе с роботом вынимали главное у поверженных – цифровой код и квантовое горючее.

Параллельно я писал вирус, с помощью которого смогу взломать их центральный мозг, чтобы запустить программу саморазрушения. Никогда раньше не задумывался о последнем дне, мне как-то в голову не приходило, что это возможно. Моя размеренная жизнь на земле и повода не давала для такого. А сейчас понимаю: если запустить вирус, то погибнут не только марсиане, но и мы.

Но эта мысль, наоборот, подогревала меня. Ведь хоть я и робот, но создан человеком. И моё пребывание на земле несло определённую миссию. Хотя какую? Вообще в последнее время я стал очень много мыслить. Нет, я и раньше мыслил, но узко. Теперь же мне хотелось, чтобы мой неуклюжий друг залазил ко мне на колени. Хотелось ему говорить: «Да ты же моё чудовище!» При этом наблюдать, как он меняет свой цвет и насвистывает в ответ мелодию. Я даже стал замечать, что сутки на Марсе не одинаковые.

Вскоре мой