И завороженная Ирма с удивлением наблюдала, как вечно недовольные и неприветливые продавщицы улыбаются и бегут на склад за бирюзовым костюмом и объясняют, что вон там, за углом, к нему можно подобрать такую чудную блузочку, и совсем недорого. «И на вашу девочку платьица там миленькие». От этих слов тетушка расцветала. И, целуя Ирму в макушку, шептала ей: «Моя девочка». Муж тетушки умер рано, детей ей Бог не дал, и всю нерастраченную любовь она отдавала Ирме. Когда приходило время возвращаться в Москву, тетушка всегда плакала. Они с Ирмой чуть не каждый день писали друг другу длинные письма. И, закончив школу с золотой медалью, Ирма собрала вещи, оставила родителям записку, села в поезд и уехала в Москву.

Отец приехал за ней на следующий день. Ирма, сжавшись комочком в кресле, слушала, как он ругается с тетей Ниной. Но она знала, что не вернется в тот холодный, ветреный город. Как вообще могло случиться, что она жила там так долго? Нет, дом ее здесь, в большой, шумной Москве, полной приезжих и странно одетых людей, городе кривых улочек, зеленых бульваров, которые ведут с холма на холм. Ей даже казалось, что москвичи чаще улыбаются, глупость, наверное, но здесь она чувствовала себя спокойно.

В конце концов отец уехал один. Они договорились, что Ирма поживет пока у тети, устроится на работу и потом попробует поступить в институт. Тетушка устроила ее работать в библиотеку при университете. Ирма давно увлеклась девятнадцатым веком. Она часто мечтала, как было бы уютно ей в ту эпоху — на балах, в длинных платьях, среди цветущих дам, которые, судя по репродукциям в книгах, отнюдь не изнуряли себя диетами. Она много читала о том времени и знала о нем больше, чем о том, в котором жила сама. В университет она влюбилась. Он казался ей обособленным миром, где свой народ, свои законы, и деятельность местного населения представлялась ей исполненной глубокого смысла. Это был храм науки, и больше всего на свете Ирме хотелось стать одной из его послушниц.

К немалому удивлению родителей, через год она поступила на исторический факультет. Студенческие годы пролетели быстро и весело. Вообще, это было самое счастливое время. Наконец у нее появился теплый и уютный дом, где всегда пахло пирогами, где тетушка встречала ее по вечерам, с интересом выслушивала рассказы о том, что произошло за день, и с готовностью принимала и кормила любое количество гостей.

Ирма даже влюбилась… И была так счастлива… Но потом что-то не сложилось. Он вдруг взглянул на нее холодными глазами, и Ирма вновь почувствовала себя нескладной, ненужной и сразу зажалась, замолчала и отошла в сторонку, как делала всегда. Это было на последнем курсе. Ее оставили в аспирантуре при кафедре, дали место лаборантки — после того как ей исполнилось двадцать, родители перестали присылать деньги, и жить на тетину зарплату стало трудно.

Год прошел как во сне, а потом умерла тетя Нина. Сердце у нее всегда было слабое. Ирма думала — это оттого, что слишком доброе. Она вечно устраивала чью-то личную жизнь, переживала за своих «девчонок», с которыми проработала много лет в каком-то богом забытом научном институте, оберегала и баловала Ирму. Зимой она подхватила грипп, потом началось осложнение, и как-то очень быстро тетя сгорела. Отец приехал на похороны, был неожиданно ласков с Ирмой и, к ее удивлению, даже плакал на кладбище. Девушка только теперь поняла, что и тетя Нина и ее отец — брат и сестра — были очень похожи. Следующая мысль — очень простая и оттого еще более удивительная — поразила девушку еще больше: она вдруг осознала, что похожа на отца. Должно быть, он стал мудрее, а Ирма — старше и спокойнее, и теперь они уже не казались друг другу чужими. После похорон они проговорили всю ночь — как двое незнакомцев, облегчающих душу в купе поезда и знающих, что пути их завтра утром разойдутся. Нет, одернула себя девушка, недовольная таким сравнением. Как родственники, у которых есть прошлое и, что еще важнее, будущее. Уже стоя у двери, отец смущенно сказал:

— Если что — возвращайся.

Ирма кивнула, но оба знали, что она не вернется.

И вот теперь она жила одна в тетушкиной квартире — гнездышке, заполненном безделушками, пуфиками, старым котом Маркизом и воспоминаниями. Жила по привычке до вчерашнего дня. Но завтра все изменится. К добру ли, нет… Но разве не стоит хоть раз попробовать, какая она — другая жизнь, та, что кипит вокруг стен ее университета-монастыря.

И вот он настал — ее первый рабочий день. Ирма вышла пораньше, хоть и простояла черт знает сколько перед зеркалом в прихожей. Метро и толпа спешащих на работу людей поглотили девушку, вселяя в нее чувство защищенности: здесь она чувствовала себя одной из множества спешащих на работу женщин и тоже спешила, и лицо ее приобрело столь же отстраненное, чуть замкнутое выражение, свойственное тем, кто пережидает время, съеденное транспортом.

Лариса, которая прибежала к двери Царицы Тамары на две минуты раньше начальницы, оглядела Ирму и, удовлетворенно кивнув, пробормотала:

— Ох, молодец, совсем другое дело. Я еле успела, чертовы пробки…

Тамара Павловна перемену во внешности Ирмы тоже заметила, но комментировать не стала. Протянув Ирме несколько листов бумаги, сказала:

— Это список клиентов, которые являются потенциальными участниками выставки. Ваша задача — встретиться со всеми и так или иначе обеспечить их участие. В зависимости от финансовых возможностей и желания, это будут стенды разной величины — прайсы у Ларисы, присутствие на семинарах и конференциях и так далее… Чем больше услуг им потребуется, тем больше денег мы получим, поэтому одна из ваших задач — грамотно объяснить людям, почему они хотят заплатить нам эти деньги. Вы поняли?

— Да.

— Посмотрите бумаги. Список первый — просто фирмы в алфавитном порядке с адресами и телефонами. Список второй — те, кто принимал участие в прошлогодней выставке. Там указано, какие услуги им предоставлялись, площади стендов и так далее. Хорошо бы в этом году показатели не стали ниже, хотя много зависит не от вас, а от их собственных финансовых проблем, но все же. Лариса покажет вам, как заполнять контракты, анкеты и так далее. Будут возникать вопросы, самодеятельностью не занимайтесь, лучше посоветуйтесь — с ней или со мной.

Вскоре аудиенция была окончена, и остаток дня Ирма провела в крошечном Ларискином кабинете, постигая науку заполнения многочисленных бумаг и то, как надо вести себя с потенциальными клиентами.

Под конец инструктажа Лариса глотнула из стаканчика остывший кофе, сморщилась и задумчиво сказала:

— Вроде ничего не забыла. Впрочем, вопросы будут возникать, это неизбежно. Так что, пожалуйста, звони мне в любое время, не задумываясь. Мобильник подзаряжай регулярно.

Увидев, что Ирма растерянно хлопает глазами и теребит край пиджака, подруга быстро спросила:

— В чем дело?

— У меня нет мобильника.

— Как это?

— Ну… так. Он как-то был не нужен. На работе я каждый день… а девочкам звонила вечером из дома.

— С ума сойти! Деловая женщина не может обойтись без мобильного! Хорошо хоть сказала! Как представлю круглые глаза клиентов, если бы ты начала лепетать: «Простите, можно от вас позвонить…» О-о, лучше даже не думать. Пошли.