– Командир, может, курнем, пока рокаду не перешли? – донесся откуда-то сзади, из-за спины, голос Подомацкого. – Ближайший нох километрах в трех, а то и дальше.

– Нет, Леший, – усмехнулся Бушмин. – До самого дома забудь! И вообще, здоровее будем…

Глядя в затылок Маркоше, тащившему на хребте не слишком-то легкий СКС[8]«Барьер», он негромко добавил:

– Знаю я вас. Дай только волю, так тут же полезете из рюкзаков водку и закусь доставать.

В этот момент из динамика «Кенвуда», прикрепленного поверх «разгрузки», донесся голос Черепанова, старшего «шестерки»:

– «Наемник», тут показались грузовик… и джип, кажется…

– Понял, – отозвался Бушмин. – Пусть себе едут.

– Добро, пропускаем… Но, похоже, они притормаживают…

Бушмин, находившийся в полусотне метров от рокады, уловил шум автомобильного движка. И тотчас же поднял вверх руку. Затем развел руки в стороны, приказывая группе развернуться в цепь.

Ничего чрезвычайного пока не произошло. Ну, тормознули – так и что из того? Заметить бойцов водила вряд ли способен. Главное, не дергаться. А вот притихариться да держать ушки на макушке – это будет по-умному.

Хорошо, что он не обмолвился насчет вертушек. Череп, как его зам, в курсе, что рейд подходит к концу, а остальным, дабы не расслаблялись, знать о том не обязательно.

Черт, вроде не так много сегодня бродили, а ноги гудят. Но это и не удивительно. С такой поклажей, как у них, любой прыщик на теле земли покажется высоченной горой.

Грузовик, шатко переваливаясь на неровной каменистой дороге, прополз еще несколько десятков метров, после чего застыл на обочине.

Шли шестые сутки разведрейда в предгорьях Северного Кавказа.

И была пятница, время – около полудня.

Две машины, серо-оливковый «КамАЗ» и раскрашенный в пятнистый камуфляжный цвет открытый пикап «Тойота», остановились прямо напротив лесистого склона, заросшего орешником и буковыми деревьями.

Одиннадцать коммандос залегли практически у обочины грунтовой дороги, проложенной по дну дефиле от самого Аргунского ущелья. Поверх пятнистых «альпийских» курток на каждом был спецназовский комплект «Коммандос-С», совмещающий функции бронежилета и «разгрузки». Экипировку довершал маскхалат из плотной водоотталкивающей ткани, с липучками, фиксирующими рукава на запястьях, с регулируемой завязками длиной полы. Капюшоны надвинуты на головы, по самые брови, тесемки затянуты под подбородком. Морды же у всех зеленые – боевой окрас. А оружие «забинтовано» длинными лоскутами из камуфляжной ткани, дабы не демаскировало смахивающий на призрак силуэт.

Хорошо, что грянула оттепель и сошел снег. Хотя экипировка двусторонняя, с белой зимней изнанкой, все же на фоне зимнего ландшафта работать сложнее. Если холодно, пар валит изо рта. Снег предательски скрипит под ногами. И масса прочих неудобств.

Но и сейчас, когда снег почти повсеместно растаял, слиться с местностью не так просто. Деревья стоят голые. Кустарник – тоже плохая защита. Поэтому приходится прикидываться составной частью ландшафта – замшелой корягой или бревном, наростом на дереве или просто бугорком. И при этом не шевелиться, даже не дышать.

Бушмин, находившийся в центре цепи, устроился в ложбинке, всего метрах в семи от обочины. Командир группы решил пока не дергаться, ограничиться ролью наблюдателей.

Еще до того, как машины остановились – «КамАЗ» стоял всего в полутора десятках метров от него, – Бушмин успел рассмотреть самое существенное.

Нет сомнения, что перед ними «духи». Это во-первых. А во-вторых, судя по всему, он сейчас видит мобильное подразделение чеченских ПВО. И зрелище это Бушмину очень не нравилось.

На шасси грузовика была установлена «золушка». Оба ствола зенитной установки – в чехлах. Борт же посечен осколками, часть его с кормовой стороны разбита в щепки. Переднюю часть шасси закрывает тент, закрепленный на каркасных дугах. В кабине отсутствует боковое стекло со стороны водителя. Его либо выбило осколками, либо выставило взрывной волной. Сама же зенитная установка, кажется, не пострадала.

Пикап казался вполне исправным. Как и крупнокалиберный ДШКМ, установленный в его открытой кормовой части.

Если хорошенько пораскинуть мозгами, то все становилось на свои места. Это были те самые зенитчики, что прикрывали базу боевиков в дефиле. Именно они злобно огрызались на «грачей» в ходе недавнего налета. И это им сошло с рук. Если и не всем, то, по крайней мере, тем, за которыми сейчас следили боевики ГРУ.

События тем временем принимали странный оборот. «Душки» все разом выбрались на волю – некоторые вылезли из кабины, а трое, укрывавшиеся под тентом, спрыгнули на землю через пролом в борту грузовика. Шестеро… Нет, семеро… Один – пацаненок лет пятнадцати, остальные же – бородачи. Все в разномастном камуфляже. И совершенно не таятся, галдят, как на базаре… А кого, спрашивается, им здесь следует опасаться?

Бушмин всех их прекрасно видел. В принципе разобраться с этой публикой не составит особого труда. Но стоит ли?.. До села всего лишь три километра. И хотя этот участок дороги со стороны Чихи-Юрта не просматривается, чувствовать себя в полной безопасности все же нельзя. Если что-то сорвется – а такие вот неподготовленные импровизации частенько грешат сбоями, – то уже через полчаса, от силы через час, на хвост группе может сесть целая свора преследователей.

А еще нельзя забывать о тех нохах, по которым сегодня работала авиация. После удара по базе какая-то часть из них рассеяна; в одиночку и группами они будут выбираться в близлежащие населенные пункты.

Но главное не это. Рейд, в котором группе пока сопутствовала удача – один боец подвернул ногу, еще двое страдают от высокой температуры, но это, в сущности, пустяки, – должен стать последним. Не последним в этой войне, потому что завершится она не скоро, если вообще когда-нибудь закончится. А последним в двухмесячной «командировке», по окончании которой их ждет долгожданная ротация и отпуск. Мыслями они уже дома, где каждого из них кто-то ждет и где за них молятся самые близкие на свете люди.

Они, конечно, вернутся, ибо они там нужны. Но это будет потом, когда-нибудь, в будущем. А сейчас каждый думает о другом. О том, например, что за грядой невысоких холмов, на склоне ближайшего из которых расположилась группа прикрытия, находится просторная, довольно ровная, свободная от растительности площадка. Если двигаться в хорошем темпе, то всего на час ходу. И хотя командир хранит молчание, совершенно ясно: группу будут снимать сегодня, ближе к сумеркам, а посадку на вертолет, дабы не светиться перед чеченцами, удобнее всего осуществить с вышеназванной площадки.

Поэтому в душе бойцы дружно материли зенитчиков. Какого хрена они здесь тормознули?! Им что, места на земле мало? Убирались бы они поскорее! А то, не ровен час, у командира лопнет терпение, придется этих семерых мочить, и тогда неизвестно, чем вся эта история закончится.