Так или иначе, человек отправляет в налоговую свою декларацию, и через девять месяцев, в конце сентября, он получает еще одно «письмо счастья»: налоговая сообщает окончательный вариант доходов и расходов за прошлый год. Мне, например, в прошлый раз пришло письмо, в котором налоговики сообщили, что несколько сотен я в предыдущем году переплатил — и в начале декабря эти деньги «капнули» мне на счет. Вообще эти первые дни декабря, когда государство возвращает налогоплательщикам переплаченное, — это неофициальный праздник в Финляндии. Он не отмечен в календарях, но все про него знают. Так вот, в декабре 2014 года граждане получили обратно от государства 2,2 миллиарда евро (в среднем каждый из 3,3 млн осчастливленных получил почти 700 евро, так что мои 300 — даже меньше нормы).

Тех, кому, наоборот, нужно доплатить, обычно меньше: народ старается в этой ситуации не оказываться. В том же 2014 году государство потребовало у 778 тысяч человек доплатить 1,1 млрд евро, в среднем выходило почти по полторы тысячи с каждого. Срок дают два месяца — а это как раз время рождественских праздников, кому приятно тратиться не на подарки, а на оплату каких-то прошлогодних налогов! Так однажды не повезло моей жене: пришло это стандартное письмо — и вместо ожидаемого плюса там минус. Доплатите, говорят, еще тысячу евро за прошлый год. Она ахнула, но не сдалась, решила разбираться, кто напутал, и — важная деталь — утрясла все вопросы по телефону. Выяснилось, что и в самом деле это была ошибка (ничего себе у них ошибочки, подумал я).

Государственная бюрократическая машина и раньше работала неплохо, а с компьютеризацией и распространением Интернета система стала особенно прозрачной. Малочисленность населения дает только плюс: спрятаться невозможно, все на виду — и буквально, и виртуально. Базы данных банковских клиентов открывают для налоговиков по первому запросу; вклады, страховки, данные кредитной карты, переводы денег за рубеж — все это легко проверяется.

Бессмысленно пытаться скрыться, переехав в другой город, ведь многие данные о людях и компаниях остаются в открытом доступе по всей стране, и в любом случае на новом месте ты будешь в общей электронной базе — это и есть ощущение одной корпорации, которая живет общим делом.

Знакомые брали интервью у бывшего преступника, который вышел на свободу с чистой совестью и к тому же стал помогать оступившимся вернуться к нормальной жизни. «Мы все вместе, — рассказывал он. — Украсть из бюджета, из налогов — это украсть у своих». Казнокрадство не то чтобы сведено к нулю, но считается крысятничеством — стоит ли удивляться тому, что в мировом антикоррупционном рейтинге Финляндия давно занимает одно из первых мест. В отчете Transparency International 2014 года Финляндия идет под номером три (номер один — Дания, последние номера 174–175 — Сомали и Северная Корея, Россия — 136).

Итак, прозрачность и доверие, равенство перед законом и доступность государства для граждан, равные права и равные возможности, но это не все. Бросается в глаза, что финны считают богатство неприличным. Эти взгляды популярны во многих странах, но тут они особенно заметны, возможно, накладываясь на местную традицию в машину и сходу разогнался до 68 км/ч. Самое неприятное, что полицейская машина стояла на этой же улице и остановили нас мгновенно. Ваня неважно говорил по-английски, и я ему переводил, что давало нам возможность для маневра.

— Вы превысили скорость, — вежливо сообщили полицейские.

— Понятно, извините.

— Надо заплатить штраф, — продолжали они.

— Окей.

— Сколько зарабатывает ваш водитель? — спросили у меня.

Тут мы задумались. Сказать слишком мало — не поверят. Сказать очень много — а как это повлияет на штраф? Про прямую зависимость мы не знали, но догадывались. А если свяжутся с посольством и будут проверять? Затягивать было неприлично, и мы наконец сошлись с Ваней на тысяче долларов. Полицейские тоже о чем-то посоветовались и выписали квитанцию, которую нужно было оплатить в банке. Разумеется, банки были в выходные закрыты, и мы потом бегали по аэропорту в поисках открытого отделения. Таки нашли. Штраф был на 100 долларов, то есть десятая часть заявленной зарплаты.

А вот еще пример равенства: жилье. Его в Финляндии, разумеется, можно купить, но его же дают и бесплатно, как в Советском Союзе, — тем, кто в нем нуждается. Личного опыта тут никакого, но пара примеров перед глазами. Точно так же, как Израиль содействует приезду в страну евреев и как Германия после развала СССР разрешила въезд российских немцев, Финляндия в 1990-е годы разрешила всем ингерманландцам из России вернуться в Финляндию. И вот мои знакомые, жители Санкт-Петербурга, подали в консульство документы на переезд и указали, что семья у них — четыре человека и они хотели бы получить четырехкомнатную квартиру, причем именно в городе Эспоо. Такую свободную жилплощадь власти в Эспоо найти не могли, и питерская семья ждала — год, два, пять, семь лет. Дети за это время выросли, и спустя почти десять лет старшего ребенка из заявки вычеркнули — он поступил в вуз, и было понятно, что все вместе они не переедут. Как только речь зашла о трехкомнатной квартире, заявку на переезд удовлетворили в течение года и семья переехала в Эспоо. Приехали они на своей машине (дорога не дальняя), в городе их встретила работник социальной службы, и они вместе добрались в предоставленную квартиру площадью 82 квадратных метра. Квартира из государственного фонда, не новостройка, но в приличном состоянии. Соцработник передала новым жильцам ключи — и первую же ночь они ночевали в квартире, не находящейся в частной собственности, но все же в своей.

Государство приняло новых жителей, только когда смогло обеспечить их жильем в соответствии со здешними нормами, — вот такое равенство. Семья уже 14 лет живет в этой квартире, платит за нее 900 евро в месяц плюс немаленькие коммунальные платежи (об этих вещах подробнее будет в главе «Жилье»).

Другой пример. Семья переехала в Финляндию из России, муж был бизнесменом, жена сидела дома с ребенком. Отношения разладились, муж чувствовал себя главным: он кормилец, что они без него будут делать! Но жена взяла себя в руки, пошла в социальную службу, объяснила ситуацию, показала ребенка — и соцработники помогли ей получить квартиру, самой, уже без мужа, с которым она развелась. Тот очень возмущался: как иммигрантка может получить государственное жилье в красивом современном доме, с неплохим метражом и сауной прямо в квартире? А потому что равенство: нужно помочь людям создать достойные условия, в том числе, чтобы не возникало социальной напряженности или чтобы эту напряженность снять.

Живя на пособии, человек платит за государственное жилье не полную сумму, но все же платит. «Это социальная справедливость, — объясняют мне. — Это вопрос этики. Ты получаешь маленькие деньги, но все же получаешь — значит, должен платить. Все равны, все платят».

Насколько прочна такая система? Серьезный экономический кризис в Финляндии случился в начале девяностых годов, и последние почти двадцать лет дела у финнов идут неплохо. Примеры с пособиями и жильем — они из этого, экономически успешного времени. В 2013 году на жилищные пособия нуждающимся финнам государство выделило 633 миллиона евро.