Мне должно было бы стать неловко, но служанки действовали до того деликатно а я так расслабилась в горячей воде, что даже смущение прошло стороной.

После ванны моё тело покрыли маслами со сладким цветочным запахом. Волосы расчесали и подсушили, оставив распущенными. А вот с одеждой вышла загвоздка, потому что надевать этот недохалат, с прозрачными вставками я отказалась категорически. После долгих споров и уговоров служанки сдались и принесли более плотное и длинное домашнее платье. Оно тоже было далёким от наряда, в котором можно дефилировать по улице, но и не такое откровенное как предыдущее.

Доделав свою работу, служанки покинули меня.

Я подошла к зеркалу, из него на меня смотрела молодая девушка лет двадцати, невысокого роста и хрупкого телосложения. Платье подчеркивало небольшую грудь и плоский живот. Довольно плотно облегало круглые бедра, а вот ноги было не видно. Если стоять. Но любое движение приводило к тому, что разрез до бедра открывал стройные ноги.

Каштановые волосы, волнами спускались до груди, зелёные большие глаза и небольшой аккуратный нос, полные губы.

Неудивительно, что смогла заинтересовать молодого короля.

Я всегда знала, что моя внешность нравится мужчинам. Хотя пользовалась я этим крайне редко и никогда не подчеркивала красоту специально.

Подумав о правителе помимо воли почувствовала, как внутри в районе живота зарождается дрожь. Я редко волновалась, моя профессия не прощает лишних нервов, но сейчас, когда я вспоминала Его величество, внутри невольно что-то сжималось.

За окном глубокий вечер, виден сад, и ночные звезды уже начинают освещать мир.

Пытаясь отвлечься от тревожных мыслей, я наблюдала за гостями дворца, которые уединялись в саду думая, что их не видно. Справедливости ради, стоит сказать, что дальше поцелуев пока дело ни у кого не доходило.

Так, за размышлениями, я не сразу заметила, что дверь открылась.

Резко развернувшись, наткнулась на горящий взгляд Алексана Третьего.

И от откровенной похоти, которая читалось в его глазах, почувствовала, как мои щеки стали гореть.

– Все ещё не боишься? – вкрадчиво спросил он, двинувшись в мою сторону.

Уже не уверена.

Алекс

Очередной королевский бал. Скучно. Куча прихлебателей и лизоблюдов. Я лениво оглядывал зал, выбирая с какой из женщин развлечься сегодня. Почти каждая бросала призывные взгляды, высокородные дамы и служанки все как текущие суки.

Выбрал, сегодня удача улыбнулась монтесе Диблье, красива, породиста. Уже скрашивала мое время и не разочаровала.

– Потанцуете? – очаровательно улыбнувшись, пригласил монтесу.

– Конечно, Ваше величество, – любезно улыбнувшись и бросив на остальных придворных дам высокомерный взгляд Диблье, приняла руку.

– Я хотел бы вас видеть через час во втором кабинете, – сразу перешёл к делу за танцем. Не вижу смысла расшаркиваться, если она сама мечтает раздвинуть передо мной ноги.

Все они мечтают.

– Хорошо, Ваше величество,– с лёгким придыханием ответила мне дама.

Что и требовалось доказать.

– Люблю послушных женщин, – интимно прошептал ей на ухо.

Когда закончилась музыка, сразу вернулся к трону стоящему у главной стены на небольшом постаменте.

Через минуту заметил главу своей охраны, одному из немногих людей которому мог доверить свою жизнь. Кого уважал и к чьему мнению прислушивался.

Монт Норв, целенаправленно продвигался сквозь толпу к нему.

Приблизившись Артур Норв слегка склонился голову.

– Выше величество, была попытка кражи из сокровищницы, – сразу перешёл делу Арт.

– Мне сейчас послышалось? – довольно спокойно поинтересовался, почувствовав как внутри зарождается гнев. То чувство, которое мне нельзя выпускать из-под контроля, иначе никому не поздоровится.

Какому самоубийце пришло в голову проникнуть в мой дворец. И как Арт, лучший в своём деле, мог это допустить.

– К сожалению, нет, – любому постороннему показалось бы, что Артур спокоен, но я слишком хорошо его знал, чтобы не увидеть злость в глубине глаз. Однозначно после этого бала дворцовая стража недосчитается половины своих людей. Это серьёзный промах, обезопасить дворец от подобных инцидентов прямая обязанность Норва.

– Кто этот самоубийца? – озвучил я свои более ранние мысли.

– Я ещё не видел, сразу пошёл к вам на доклад, но судя по всему это… – запнулся он, – девушка.

Девушка? Какая-то баба чуть было не обокрала меня. Такого быть не может, только если это не …

– Это Тень? – озвучил свою догадку.

– Думаю да, другая бы не смогла пробраться к нам, – подтвердил он мои мысли.

– Приведи мне её через час во второй кабинет,– задумался, – нет, через полтора, – даже ради воровки, отказывается от секса, я не собирался.

Что ж, посмотрим на неё.

Нагнув над столом Диблье, резко вколачиваюсь в податливую плоть. Она подмахивает и громко стонет, задранное платье сбилось на пояснице, грудь вывалилось из декольте. Недолго думая протягиваю руку и скручиваю сосок, вызывая ещё один стон.

– Да, Ваше величество, пожалуйста, – скулит Диблье.

Несмотря на то, что вижу лишь её крепкий зад и спину, а также белокурые волосы, намотанные на мой кулак, уверен, что её рот открыт, а в глазах слезы, но не от боли, а от ощущения моего члена внутри.

Увеличиваю ритм, вбиваюсь, все сильней чувствуя скорую разрядку. Отстраняюсь и ставлю монтесу на колени, там, где ей самое место. Она сразу же берет член в рот, проводит языком, но это не то, что мне сейчас надо. Снова наматываю волосы на кулак, резко вхожу в горло, не давая отодвинутся, совершаю ещё несколько глубоких рывков, не обращая внимание на всхлипы Диблье, чувствую волну тепла в позвоночнике прокатившеюся по всему телу, обильно кончаю прямо в рот. Да. То, что надо.

Отошел от монтесы, которая потихоньку стала приходить в себя, и теперь предано, как собачка, заглядывала в глаза.

– Вам понравилось? – заискивающе спросила.

– Не плохо, – равнодушно ответил, протягивая ей салфетку.

На самом деле, все женщины давно стали для меня одним сплошным пятном. Мне нужна от них физиологическая разряда. Не более того.

– У меня ещё дела, – бросил ей, застегивая штаны и накидывая рубашку. Видя её колебания, добавил, – я люблю понятливых женщин, монтеса.

Услышав меня, Диблье быстро привела себя в порядок и, склонив голову, вышла из кабинета.