Когда поднял голову, он не смог отстраниться от нее. Потому что уже снова чувствовал себя заведенным. Готовым на все, чтобы доставить удовольствие этой женщине.

Но сначала…

– Нам нужно выпить кофе, – протянул он руку к серебряному кофейнику. – По крайней мере, мне это нужно.

Он разлил кофе по чашкам, и Тиган сказала:

– Мне без сахара, пожалуйста.

Он протянул ей чашку, а в свою положил два кусочка сахара и налил сливок. А потом выдвинул для нее стул, после чего взял с тарелки кусочек хрустящего поджаренного бекона.

И пир начался!

Тиган с интересом посмотрела на основное блюдо, накрытое стеклянной крышкой.

– Это стейк?

– Филе‑миньон. Бесподобен с голландским соусом.

На столе стояло блюдо с жареными помидорами, пюре из авокадо, запеченными грибами, золотистые картофельные оладьи и многое другое. И все это пахло великолепно. Но Тиган лишь насыпала в тарелку немного мюсли, в то время как Джейкоб наполнил свою тарелку до краев разными яствами. Этим утром он готов был есть за двоих.

Тиган потянулась за блинчиками.

– Это должно быть вкусно, – пробормотала она и добавила: – Наверное, тебе нужно освободить номер и ехать в аэропорт?

Джейкоб налил им в стаканы сока и сказал:

– Мой рейс вылетает в час дня.

– Мой примерно в то же время.

– Тебя подвезти в аэропорт?

– Нет. Я просто не хотела тебя задерживать.

– Я никуда не спешу. А ты?

Она допила сок и поставила стакан на стол.

– Сегодня воскресенье.

Верно.

– Выходной день. Время расслабиться. И забыть о работе.

Хотя завтра его ждал сумасшедший день. В полдень у него назначено совещание с клиентом относительно того дела о дискредитации. «Хантер пабликейшн» ждет хороший пинок в задницу. Можно поднять продажи журнала, выдумывая небылицы, но мораль заключается в том, что за нечестность нужно платить.

– Наверное, быть известным адвокатом хлопотно?

– Да, иногда работы бывает много.

– Даже в выходные дни?

– Не в эти выходные, – сказал он.

– Ты уверен?

Он чуть не рассмеялся.

– Абсолютно.

– Просто у тебя был немного озабоченный вид.

– У тебя тоже свой бизнес, так что ты должна понимать, что мысли о работе всегда преследуют тебя, даже во время уик‑энда.

– У меня очень маленький бизнес. Но каждый сам делает свой выбор. Иметь амбиции не всегда плохо.

Амбиции – это очень хорошо, особенно когда ты вырос в нищете.

– У меня было странное детство. Полагаю, этим и объясняются мои амбиции. А ты?

– Что касается моих амбиций? Я хочу, чтобы мой бизнес процветал.

– Это важно для тебя?

– Конечно.

Он решил прямо спросить это у нее.

– А что насчет твоего детства?

– Не могу сказать, что оно было странным. Просто у меня было много всякого, полагаю.

Но ему хотелось больше знать о ней.

– Где ты росла?

– В Австралии. В Сиднее. – Она взяла из тарелки с фруктами большую ягоду клубники. – Моя семья все еще живет там. Мой отец, его жена и их дети. И еще мой старший брат с женой.

– А остальные?

– Два других моих брата теперь тоже живут в Штатах. Один из них здесь, в Лос‑Анджелесе. А другой брат в Нью‑Йорке.

– Да, мир тесен.

– Винн – настоящий трудоголик. Но сейчас, когда он помолвлен, надеюсь, это изменится.

Джейкоб, подливавший им кофе из кофейника, замер. Нехорошее предчувствие овладело им. Но он отбросил его и заставил себя улыбнуться.

– Винн? Какое необычное имя. Я сейчас работаю над одним делом. И ответчика тоже зовут Винн.

– Вот это да! Надо же.

Он кивнул и снова улыбнулся.

– Подумать только.

Но, словно прочитав его мысли, Тиган рассмеялась.

– Не беспокойся. Он не может быть моим Винном. Он не любит распространяться о своей работе, но, если бы его привлекли к суду за клевету, он рассказал бы. И пресса только об этом и писала бы.

– Никто пока ничего не знает. Мы еще не подавали иск в суд.

Тиган потянулась за следующей ягодой, а Джейкоб допил вторую чашку кофе.

После чего вернулся к их разговору.

– Так чем занимается в Нью‑Йорке твой брат? Мы, возможно, знакомы с ним.

– А как много людей по имени Винн ты знаешь?

Он улыбнулся, сдаваясь.

– Только одного, и то по бумагам.

– Так что ты не можешь знать моего брата.

Верно. И все же…

– Так чем он, ты сказала, занимается?

Тиган с недоумением посмотрела на Джейкоба. Словно говоря: «Оставь это». Но он почувствовал, как его затылок начало покалывать. И он на горьком опыте убедился, что это предчувствие нельзя оставлять без внимания.

– Винн работает в компании моего отца, – сказала Тиган. – Как и другие мои братья.

Покалывание усилилось.

– Похоже, у твоего отца большая компания.

– Верно. Но после колледжа я решила основать свою собственную. Не хочу участвовать в этой семейной драме.

– Но, похоже, ты не разорвала семейные узы.

Она нахмурилась.

– Нет, конечно.

– И все они присутствовали на свадьбе?

– Да.

– Так что у вас очень близкие отношения?

– Ну, у нас тоже бывают разногласия, особенно между моими братьями и отцом. Но при всем при том, если кто‑то хочет бросить тень на нашу семью, ему следует быть готовым к настоящей войне. А что ты?

Джейкоб все еще размышлял о Винне и семейных концернах с отделениями в Сиднее, Лос‑Анджелесе и Нью‑Йорке.

– Прости? Что ты сказала?

– Твоя семья, Джейкоб. У тебя есть братья или сестры? Племянники?

– Нет, никого.

– Так ты один у своих родителей?

Он потер затылок.

– Все очень сложно.

– Сложнее, чем у меня?

Он пожал плечами и встал со стула. Тиган последовала его примеру.

В ее глазах он прочитал вопрос. Желание узнать побольше о нем. Хорошо. Посмотрим.

Его засранец‑отец бросил его мать еще до того, как Джейкоб пошел в школу. Подростком он был очень трудным, но ему повезло найти свое призвание в жизни.