Попади он в руки Алекса Багенге, леопарда-психопата, который возвел свой террор оружейников в абсолют, тот всадил бы в его череп пулю. А перед смертью пытал, задавая вопросы.

Впрочем, он не получил бы на них ответы. Саймон ничего не знал, кроме огнестрельного оружия.

Волк Саймон любил оружие. Оно завораживало его.

Ещё он боялся Рокс и Тьера. И того, что вновь может оказаться на улице и остаться голодным.

Саймон был жалок, мелок и худ. И ещё сер, как все волки. Несмотря на свои шестнадцать лет, Саймон пока так и оставался ребенком.

***

У каждого есть секреты.

Темные чуланы и грязные ямы подсознания, куда мы скрываем от чужих глаз и ушей наши маленькие и большие тайны. Там хранятся наши ошибки, просчеты, страхи, грехи и наши настоящие сущности. Они бурлят и пеной всплывают наружу, стоит только чуть-чуть о них позабыть и упустить за ними контроль.

Маленькая рысь имела много тайн, юношеских и взрослых, наивных и не очень. Обилие этих тайн её страшило.

В своей жизни она встречала только одного тери, который не имел тайн и секретов — леопарда Алекса Багенге. Массовый убийца и психопат, помогавший ей с переводом древних книг, он не скрывал ничего и никогда.

Алекс жил свободно. Свои грехи и ошибки его не заботили, а фальшивых личин он не носил вовсе. Он всегда был настоящим — среди плоских серых изображений её окружения и её самой.

Лила считала его своим другом. Она больше не боялась его, как убийцу. Но она опасалась его как единственного, кто действительно был реальным.

Даже Шим, в которого Лила влюбилась по самые уши, с их длинными кисточками, ничего не рассказывал о своей жизни в детском интернате. Просто не мог. Все его детство оказалось наполнено ужасом и подростковым насилием, от которого он тяжело страдал. Вынеся его, он так же запер свое прошлое на замок.

Так же, как заперла свои тайны и страхи она сама, стараясь никому о них не рассказывать.

Ни друзьям — Рокс Саеда, Алексу и Тое Багенге, ни родителям, ни, самое главное, Шиму Изуба, за которого собиралась замуж.

Она считала свой мир насквозь фальшивым и искусственным. Но до судорог переживала, что вдруг окажется в мире настоящем.

Глухой стук тележки с амуницией выдернул Лилу из ступора, вызванного воспоминанием о знакомстве с Алексом.

Впрочем, об Алексе она вспомнила только чтобы отвлечься от страха перед спуском в Изнанку библиотеки.

Её колотила крупная дрожь от избытка адреналина. Спускаться вниз не хотелось.

Она смогла бы отказать Тое Багенге. Но чутье подсказало ей согласиться. Подполковник верила в важность задания о Флэте. Общей информации из учебников истории ей оказалось недостаточно. Что-то должно было существовать ещё, такое, чего не дошло сквозь века. Нечто, которому и не предназначалось дойти, потому что его скрыли. Не просто переписали историю Флэта, а уничтожили её вовсе.

Мангуст в униформе работника склада подкатил тележку к дверям. На ней громоздились коробки стандартных армейских пайков, вода в пластиковых бутылях, оружие и патроны.

— Куда вам её разгрузить, мэм?

— Оставь, как есть. Мы экипируемся прямо здесь. Тележку можешь забрать через час.

— Как скажете, мэм.

Она проводила его взглядом. Вихляющая походка мангуста и его постоянно вертящаяся во все стороны голова свидетельствовали не о разгильдяйстве, а только о том, что он мангуст. Ещё, как все мангусты, он выглядел скользким, будто его окунули в таз с водой, но не высушили.

Более скользкими выглядели только крысы.

Она окинула взглядом мрачные застройки квартала Абрафо и его узкие, будто скованные наручниками, улицы. На самом деле улицы вполне были широкими, но темно-серый, почти черный, словно покрытый пеплом, квартал, сминал пространство и перспективу. Глубокие провалы окон взирали с угрозой, готовые превратиться в оскаленную пасть, и сожрать любого, кто осмелился бы приблизиться к их ненасытным глоткам.

Снующие по улицам работники Абрафо не выглядели на фоне построек ни хозяевами квартала, ни даже живыми. Живыми здесь выглядели только сами здания.

Живыми и голодными.

Ей захотелось прижаться спиной к прохладному мрамору библиотеки. Библиотека выглядела среди квартала чужеродно, как свежий цветок на грязном асфальте. Она словно старалась отшатнуться, спастись от монстров, которые её окружали, прижаться к великому Арсину, в поисках защиты.

Лила горько усмехнулась. Иллюзия. Библиотека, наверное, и была здесь, в квартале, самым опасным монстром. Восемь открытых этажей вниз, и чертова прорва ещё ниже, наполненная отнюдь не безобидными тайнами. Прекрасный цветок, корни которого сосут гной истории, а каждый его сорванный лепесток способен ввергнуть мир в хаос.

Подвалы библиотеки были столь древними, что сам город по сравнению с ними выглядел временным явлением.

Поэтому спускаться вниз ей не хотелось.

Работники квартала Абрафо, проходя мимо, разглядывали её с любопытством, щурясь от отражаемого гладким мрамором стен солнечного света.

Лилу Изуба никогда не видели в боевой экипировке. Как работник библиотеки, она всегда предпочитала находиться в своем просторном кабинете с видом на великий черноводный Арсин, а не бегать по улицам с оружием в лапах.

Рысь погладила кобуру с пистолетом на бедре и поморщилась. Непривычная тяжесть причиняла ей неудобство и тяготила.

Лила умела пользоваться пистолетом. То есть, она умела снимать его с предохранителя и нажимать на курок. С попаданиями в мишень было сложнее. Поэтому вместо автомата ей дали пятизарядный дробовик. Он висел у неё за спиной и мешался не меньше, чем пистолет на бедре.

Тоя Багенге, скрепя сердце, выписала пропуск на проход в квартал Абрафо троих членов банды Саблезубых, способных спуститься вниз с Лилой, на ту сторону. Однако Лила и не подозревала, что леопардесса уже решила их участь — вернуться за пределы квартала никто из них был не должен. Сама же банда Саблезубых в буквальном смысле перестанет существовать в течение последующих нескольких часов.

Старый Карн Лэй, следователь Абрафо, потёртый временем и жизнью гепард с перечерченной шрамами мордой, уже инструктировал свою группу захвата. А в крематории, напротив дознавательной, уже разжигали дополнительные печи.

Ночь у Карна Лэя планировалась жаркой. А у банды Саблезубых — очень, очень жаркой.

***

Рокс Саеда и члены её банды появились спустя несколько минут.

Сама Рокс, крупная, но привлекательная псица, с тонкими чертами мордочки и мехом нежно-коричневого цвета, выглядела обеспокоенной, и хмуро косилась на своего спутника-пума. Волк, третий член банды, старался не отсвечивать.

Оставив их в стороне от библиотеки, Рокс подошла к Лиле и дружески обняла ее, приветственно лизнув в макушку. Она была на две головы выше миниатюрной рыси.

— Я хотела по