— Вряд ли гости: машина новая, даже колёса чистые.

— Точно. Ты решил себе сделать подарок? Правильно! — наигранно весело выплевывает слова Пашка, с трудом скрывая отвращение.

Я сжимаю зубы.

Едва «Солярис» останавливается, выпрыгиваю на улицу и подхожу к «Лексусу». Навскидку лямов шесть-семь. Агрессивные фары, кричащее литье. Красные кожаные сиденья и вовсе приводят в бешенство. Насмешливые взгляды местных копьями летят спину.

Отец презирал комфорт — подобных машин на его территории отродясь не было. Крузак, на котором батя обкатывал свои владения, был куплен еще до моего отъезда. И с годами, насколько мне известно, старик Миронов становился лишь жестче.

Дверь распахивается, и из усадьбы выбегает Злата в длинном летящем платье. Увидев меня, она спешит навстречу. Веселая и счастливая. Кидается на шею и обнимает.

— Нравится? — спрашивает. — Это тебе подарок! Прокатимся? А что у тебя с лицом? Ты в аварию попал? Подрался? Данил!

— Злата! — Я отстраняю ее. — Подарок от кого и в честь чего?

— От меня на свадьбу. Сам ты себе никогда не купишь. Так что просто скажи спасибо, — улыбается она.

Нутром чую, как напрягаются уши окружающих, превращаясь в локаторы.

— А ну-ка пойдем.

Я беру ее за локоть и веду в дом, слыша едкие ехидные смешки. Обернусь — все будут делать вид, что занимаются своими делами.

— Отличная тачка, Данил Андреевич. Вам идет, — отвешивает комплимент управляющий, скрывая улыбку под густыми усами.

Я слегка прищуриваюсь в ответ. Разберусь с ним позже.

Едва мы со Златой оказываемся в спальне, всплёскиваю руками:

— Ты что творишь?!

— А что не так? Тебе не нравится? — пугается она, и я резко сбавляю обороты.

В том, что Злата меня раздражает, нет ее вины. Дело во мне и моем херовом характере.

— При чём здесь, нравится или нет? Где ты деньги достала? — говорю почти спокойно.

Я неплохо зарабатывал в Москве, но не настолько, чтобы незаметно накопить на «Лексус».

Она разводит руками, дескать, они тут повсюду. Вилы в землю воткни вечером — наутро денежное дерево расцветет.

— Обратилась к Ивану Ильичу, он без проблем дал, — оправдывается Злата. — Просто спросил сколько.

— Шесть лямов дал без проблем? За моей спиной? Почему не посоветовалась?

— Потому что это сюрприз! Очевидно же! Родной, привыкай. Данил, Дани-ил, — пропевает она мое имя. Но подходить пока не рискует. Плюхается на край кровати. — Мы теперь богаты. Сказочно! Можем позволить себе любую машину. Хоть за шесть миллионов, хоть за двадцать шесть. У тебя одних тракторов на космическую сумму. Я не угадала с маркой? Давай купим тебе другую, а эту я заберу себе. Не проблема. Только не злись.

— Мы ведь говорили на эту тему. Еще целых пять месяцев до вступления в наследство, эти деньги не наши. По крайней мере, пока. А что дальше будет — неизвестно.

След. часть

— Адвокат заверил, что оспорить завещание будет практически невозможно. Пожалуйста, не сердись! Я просто хотела тебя порадовать. Парни прилетят скоро, а тебя Павел катает на своей развалюхе. У Родиона...

— Родиону позволено больше, он местный. Никогда так больше не делай. Эти деньги на балансе, они были нужны для дела. Мы просто их украли.

— Я не могу пользоваться твоими деньгами? — вспыхивает Злата. — Ты вдруг стал жадным? Или может быть, разбогатев, охладел ко мне? — Слёзы текут по ее щекам. — Я была достаточно хороша для Данила кризис-менеджера, но уровню Данилы-миллионера не соответствую?

Блть, нет.

— Давай отменим свадьбу, найдешь себе модель!

— Дело не в моделях.

Я устало присаживаюсь рядом, а потом откидываюсь на кровати. Голова трещит, всё время напоминая о недавнем приключении. Улица Вишнёвая, значит. Вспоминать о хулиганке рядом с Златой кажется неуместным, и эта мысль лопается пузырьком яда внутри.

— Прости, что нагрубил. Всё сложно, ты ведь понимаешь. Нам здесь жить еще минимум полгода. Люди смотрят, не нужно лишний раз их злить.

— Их ненависть — это не наша проблема. Твой отец выбрал в наследники тебя, ему было виднее.

— Отец всегда был себе на уме и творил, что хотел. В его... э-эмм, подарке есть злой умысел, который я никак не могу разгадать.

— Деньги меняют людей, ты стал мнительным, — упрекает Злата. Потом меняет тон и льнет ко мне: — Прости, если я тебя подставила. Я больше не буду.

— Многие из этих людей выросли здесь, наша ферма — дело их жизни, — объясняю я в сотый раз. — Они прекрасно знают, зачем мы приехали: продать тут всё и свалить с деньгами.

— Кому не нравится — могут валить уже сейчас! Только не говори, что ты им сочувствуешь, Данил. Ты никогда никого не жалел.

Да, но я никогда не отбирал у людей дом.

— Это немного другое, — говорю уклончиво.

Это совершенно другое! Абсолютно разные весовые категории!

Пару минут мы молчим, я пялюсь в потолок.

— Чего ты хочешь от меня, не пойму? Скрывать достаток? Это будет странно, но я сделаю, как ты скажешь! — Злата срывается на плач. — Завтра же позвоню в автосалон! Я... верну... Я решу это проблему. Накуплю себе самых дешевых платьев на ближайшем рынке, буду в них ходить. Пригоним со старого авторынка второй «Солярис», будете с Павлом как два брата.

— У меня уже есть машина.

— Ты в ней чуть не погиб! С ней связаны плохие воспоминания, мы ее продадим. И купим что хочешь. «Ниву» без кондиционера. Как тебе идея?

Потеряв интерес к разговору, я беру ее ладонь, сжимаю.

— Просто постарайся не так сильно радоваться при них, хорошо? Мы празднуем на костях, понимаешь? И больше никаких несогласованных подарков. Ты увлекаешься блогом, постишь фоточки, создаешь видимость успешной, счастливой жизни. Реальность у нас иная.

Злата поджимает губы, но молчит.

Весь вечер меня поздравляют с приобретением. Вижу, что восторг неискренний, но киваю и делаю вид, что доволен. Ответка прилетает на следующий день, когда меня приглашают на рыбалку в особенное место. Только для избранных.

Встаем в полчетвертого утра, через час уже выезжаем. А еще через пять я злой, голодный и грязный как черт иду по трассе хрен пойми где — на телефоне ни одной антенны. Примерно карту представляю: до ближайшего поселения минимум час пешего хода.

Вокруг ни души. Пить хочется адски. Я развлекаюсь тем, что мысленно составляю список, кого уволю, а кому перед этим разобью рожу. Как вдруг вижу, что кто-то перелезает через проволочный забор, что начинается в ста метрах от меня, по левую сторону от разбитой дороги.

Белокурая бедовая голова, знакомая фигурка в коротких шортах. Девчонка перекидывает вторую ножку через забор и ловко приземляется на землю. Отряхивает шорты от пыли.