litbaza книги онлайнСовременная прозаВсе-все-все и Мураками - Катя Рубина

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 41
Перейти на страницу:

Выхожу на улицу. Вроде тепло, весна все-таки. Но ветрено. Ну очень ветрено! Троллейбуса жду, а его долго нет. Нет, и все! Я знаю один способ приманки троллейбусов. Он очень простой: надо закурить. И на третьей-четвертой сладкой затяжке он обычно притаскивается. Приходится бросать только что начатую сигарету прямо ему под копыта, то бишь под колеса.

Закуриваю. Приходит. Мистика. Народу мало. Еду по бульвару. Хорошо. Банально, конечно, писать про первую молодую зелень и солнечные лучи, мягко касающиеся верхушек деревьев. Не буду.

Троллейбус еле тащится, там у него есть специфические такие педали управления — «трак-крак». Звук такой троллейбусный: «трак-крак» — поехал, «трак-крак» — остановился. Вот уже по Гоголевскому поехали. Он глубокий, Гоголевский бульвар, с крутыми берегами и красивыми зданиями на них. Я так пишу, потому что когда описываешь природу, надо очень серьезно писать. Хотя это, может, и неправильно.

Попробую вспомнить хоть одно несерьезное описание природы. Что-то в голову не приходит ничего, кроме красивых охов и ахов. А как в шутку напишешь? Типа любопытное солнце выплелось на небо с утра и ловко начало шнырять по деревьям, кустам и домам, а в домах сразу загорелись блестки, солнечные зайчики и новогодняя мишура?

Гадкое слово — «мишура». Новогодние гирлянды еще гаже. Ну, в общем, совершеннейшая чушь и сплошное бормотание. Попроще надо. На Гоголевском бульваре деревья образуют арки. Это красиво. Дорожки песочного цвета. Лавочки светло-бежевые. Дома по краям — модерн начала того века, а особняки — в стиле классицизм начала «по-за» того века. Проехали уже Музей изобразительных искусств. Как часто в горестной разлуке я вспоминаю о тебе! Вот это — пафос.

Хорошо там, в музее, по-домашнему как-то. Итальянский дворик, Давид, Гатамилат, часовенка железная, Вероккио, внизу — Египет, наверху — Греция. «Афина и Марсий» — миляги. Мои дорогие импрессионисты и пост. Цветово-прекрасные Ренуар, Моне, Ван Гог, и все рядом — и Матисс, и Писсарро, и Марке.

Остановка у троллейбуса всего полминуты. Прав, несомненно, прав Джойс. Поток созна— ния — мощнейшая вещь. Это я специально написала здесь про Джойса, чтобы вы поняли, какой уровень интеллекта у меня.

Это только на поверхности я так себе, недалекая на первый взгляд, а если посильнее копнуть… Да ладно. Я Джойса тут привела применительно к относительности времени. Полминуты — и тысяча лет проскочила! Даже больше, если Египет еще считать и Ашурнобанапальские рельефы Месопотамии, Фаюмский портрет и искусство Амарны.

Уже Большой Каменный мост. Кремль — слева, храм ХС — справа. «Москва, как много…» и далее по тексту можно долго, «Ударник», «…львы на воротах и стаи галок на крестах». Про львов и галок чисто для Александра Сергеевича, из уважения. По дороге их нет.

Тетя Дези очень оживлена. Она сует мне пенсионное удостоверение и паспорт, и еще бумажку — в стиле клинописи древних инков.

— А это что? — спрашиваю.

— Это как туда добраться, — тычет в бумажку, — выйдешь на улицу, прямо до моста, там рядом магазин «Ветеран».

— Ладно, без бумажки как-нибудь найду, еще способна на местности ориентироваться, все рядом.

Через пять минут иду обратно, уже с пакетом.

Квартира тети Дези напоминает картину Пластова «Фашист пролетел». Или стихотворение великого русского поэта: «Уюта нет, покоя нет». Или другое его стихотворение — «Покой нам только снится, плачь, сердце, плачь».

Мы сели в комнате, так как стол в кухне отсутствует. Тетя Дези придерживается строго-функциональных, минималистических теорий. Коридор — мусор, кухня — плита, комната — кровать, стол, шкаф, телевизор. Я это уважаю. Мне нравится, когда человек придерживается собственных принципов и ни под каким соусом от них не отступает. Принцип тети Дези — отсутствие присутствия жилого помещения. Никаких тебе абажурчиков, никаких сюсли-пусли. Все по-серьезному.

— Сейчас мы глотнем кофейку, — щебечет тетя Дези. — Куда это банка запропастилась?

Идет долгий поиск, наконец банка находится в ванной. Тетя подает нам кофе опять без всяких цырли-мырли — две чашки с отбитыми ручками и сахарница.

— Ты знаешь, — говорит она, — я ведь еще несколько раз им звонила. По-прежнему никто трубку не берет. Что-то странно это. Анжела, наверное, уже отпринимала… Где же она? Витя, понятно, еще может к телефону не подходить, но Анжела?! Где она?

Песнь о Пере Гюнте. Слова тети Дези, пьеса Ибсена (можно под музыку Грига).

Накушавшись кофею, тетя Дези, как говорится, села на своего любимого конька.

Все это я слышала от нее уже раз пятнадцать-двадцать. Причем вот что интересно: исполнение этой устной истории всегда было до поразительности одинаково. Весь интонационный ряд, весь синтаксис и, так сказать, пунктуация, все взлеты и падения голоса. Все — строчка в строчку!

— Так вот… — загадочно произнесла она.

Я про себя уже вспомнила следующее предложение. Оно должно быть таким: «Я не всегда занималась эстетическим воспитанием, в молодости я защитила диссертацию…»

— …по пьесе Ибсена «Пер Гюнт», — слово в слово закончила первое предложение тетя.

Я приподняла брови, изображая удивление:

— Почему «Пер Гюнт», тетя Дези?

Она ждала этого вопроса. Далее — по никому не видимому, но четко выверенному тексту — должно было последовать:

— Драматическая поэма «Пер Гюнт» — одно из самых популярных произведений Ибсена и вообще норвежской художественной литературы…

Тут, я знала, можно немного расслабиться и отключиться.

Вот сижу тут, начала я думать, а дома холст стоит, надо переписать передний план, бордюрчик и кусок пруда возле отражения, сыру купить, и, по-моему, масло подсолнечное кончилось, Митьке можно наггетсы куриные, осталось всего полпачки, приду, послушаю вторую часть «Итальянки в Алжире» и из первой — дуэт «ю притенда Мустафа», очень смешной. Он вообще шутник и приколист, Россини. Забыла вчера вечером белье из машинки вытащить, сгниет ведь, блин.

— Однако, взяв этот фольклорный образ, Ибсен вложил в него совсем иное содержание. У Ибсена это типический человек девятнадцатого века, — рассказывала с упоением тетя Дези…

На первых порах ее рассказ меня увлекал, я даже прочитала тогда пьесу Ибсена «Пер Гюнт». Вот так!

Само собой, тете я свои соображения не озвучивала — каждый раз делала вид, что все это для меня внове. Сама не знаю, для чего.

Так вот что я вам скажу по поводу «Пера Гюнта»: пьеса нужная. Не знаю, почему ее так редко ставят и практически не экранизируют. Толкиен и все остальные троллятники просто отдыхают.

— Образ Пера Гюнта — образ антигероя… — продолжала Дези.

«Да, да», — кивала я. Про себя я так не думала (вот они — двуличность и неискренность в общении!), но так проще. Надо дать человеку возможность рассказать, что ему кажется, а не со своим мнением лезть. Кому интересно мое мнение?! Людям вообще интересно только их личное мнение.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 41
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?