Катя еще раз посмотрела на часы и ругнула свою легкомысленную подружку – Наташу Богданову, которая втравила ее во все это, а сейчас безбожно опаздывала. Царева опять в подробностях припомнила вчерашний допрос, который учинила ей Пономарева, и поежилась.

Пять месяцев назад Катя устроилась в Дом моделей на работу в бригаду по пошиву легкого платья. Ее взяли ученицей ручницы. Три с половиной месяца она проходила обучение, старательно выполняя все, что ей поручали.

После экзамена, на который Царева представила выполненное от начала и до конца изделие, ей присвоили третий разряд мастера легкого платья. На комиссии, состоявшей из закройщиц и мастеров, особенно лютовала старая Татаринова. Сшитое Катей платье закройщица только что на зуб не пробовала – и недоверчиво крутила головой, рассматривая карман с клапаном. "Ну что ты тащишь во все стороны?! – не выдержала бригадир Лида. – Вырвешь листочку". – "У хорошего мастера карман не оборвешь, – возразила Татаринова. – Меня знаешь как мурыжили, когда на мастера шла? А в нонешнее время, я смотрю, раз, два – и в дамки… Здесь надо было с двумя обтачками карман делать, сложности больше. Да и не будет она у тебя в бригаде сидеть: эвон ноги какие – упорхнет! Учишь их учишь, да толку-то…"

Экзамен у Кати приняли, и она стала работать в бригаде ручницей. Но вышло так, что Татаринова оказалась права. Вчера Катя чувствовала себя крайне неудобно перед Лидой: получилось, что она ее подвела. Татаринова ехидно ухмылялась, но благоразумно помалкивала. Если сама Пономарева не против, так чего тогда пузыриться?

Трудный выдался день у Катерины…

Для Богдановой же никаких трудностей словно бы и не существовало. Кате казалось, что она буквально слышит рядом с собой уверенный голос подруги: "Ну что ты стонешь? Вернуться в цех всегда успеешь!" Но в том-то и дело, что рядом с ней сейчас никого из близких не было.

Ох, Наташка, Наташка!.. Явится ведь в последнюю минуту: яркая, блистательная, веселая и взбалмошная. Богданова могла позволить себе любую выходку, потому что она здесь – своя. Ее признавали за лидера даже те, кто ненавидел и завидовал. Двадцатилетнюю красавицу манекенщицу Наталью Богданову заслуженно считали лицом Дома моды «Подмосковье». В ней был некий особый, весьма редко встречающийся шарм.

Царева уныло посмотрела в окно: медленно кружащиеся снежинки лениво падали вниз. Лишившись, даже на короткое время поддержки подруги, Катерина особенно остро почувствовала, как многого ей не хватает. И главное – она здесь чужая. В цехе уже как-то привыкла к людям. Там кто-то был к ней доброжелателен, кто-то – равнодушен, а здесь другое: полное отчуждение и настороженность…

– О чем задумалась, девонька?

Катя, вздрогнув от неожиданности, обернулась. Рядом стояла Пономарева.

– Не трясись, перед первым показом все так. Держи себя в руках и ни на что не реагируй. – Теплая рука Нины Ивановны властно притянула Катю к себе. – Главное – с подиума не свалиться, прямо на почтенную публику. – Круглые глаза Пономаревой глядели насмешливо. – Иди, пора одеваться.

Она подтолкнула Катю к стайке девушек, весело щебетавших в стороне.

Катя вспомнила предостережение Наташи Богдановой: "Ты не смотри, что Нинок такая ласковая. Пономарева всех новеньких обхаживает: добренькая – сил нет"… Однако сейчас Катя плевать хотела на все предостережения. Она испытывала искреннюю благодарность Нине Ивановне за поддержку. А вот Наташка действительно повела себя по-свински. Подруга называется!

Пять молоденьких манекенщиц, как по команде, повернули головы, когда к ним приблизилась Царева.

– Это ты новенькая, да? – прищурилась на Катю крашеная девица. И шумно выдохнула, демонстрируя полное непонимание ситуации. В ее наивных голубых глазах не было теплоты. Она посмотрела на Катю как на неодушевленный предмет. Девица и сама внешне напоминала куклу, выставленную для продажи на прилавок. Волосы, выкрашенные в неестественный цвет, делали ее старше и вульгарнее.

Остальные модельки встретили новенькую молчанием.

– А это правда, что ты раньше в бригаде ручницей работала? – вдруг резким голосом спросила одна из них с длинными темными волосами. Ее лицо с подведенными черными глазами казалось высокомерным. Она была по-настоящему красива, и ее строгая красота резко контрастировала с кукольным личиком голубоглазой красотки.

– Да, – ответила Царева.

– И что, мало платили? Или дело не пошло? – Черные глаза впились в Катю.

Ответить Царева не успела – рядом вынырнула голова Нины Ивановны.

– Барышни, потом пообщаетесь. Время!

– Я только хотела спросить… Она что, вместо Эльвиры Каневой теперь будет?

– Почему тебя это интересует? – Пономарева развернулась к говорившей всем корпусом.

– Да я…

– Чтобы про эту мерзавку и скандалистку я больше не слышала! – прикрикнула на нее Нина Ивановна. – Болтаешь много! Прикуси язычок и займись делом… Или хочешь вылететь следом за этой правдолюбкой?

Девушки разом приумолкли.

– А ты… – Нина Ивановна почти вплотную приблизилась к голубоглазой красавице. – Много себе позволяешь! Мне надоели твои выкрутасы. Смотри! – угрожающе произнесла она. – На прошлой неделе вовремя не явилась, из-за тебя едва показ не сорвался. Повадилась опаздывать. Я такую расхлябанность долго терпеть не буду. Желающих полно. – Пономарева зло прищурилась. – И сотри с лица лишнюю краску. Размалевалась!.. Сейчас румянами никто не пользуется. А волосы? Что это за колер? Цвет ржавого гвоздя… Зачеши все наверх! – тоном, не терпящим возражений, приказала Нина Ивановна.

Она обернулась к остальным притихшим девицам, которые с интересом наблюдали за этой сценой.

– Сколько раз вам повторять: во всем должна быть мера!

– А вот в "Театре моды"… – негромко пискнула какая-то из моделек, но тут же испуганно замолчала под яростным взглядом Пономаревой.

– Вот и идите в свой "Театр моды", я никого не держу. Вы манекенщицы, а не клоуны. У нас в основном… В основном! – подчеркнула Нина Ивановна, – создается и демонстрируется одежда, которую сможет носить любая женщина. Я не хочу, чтобы при просмотре возникало ощущение карнавала. Это всех касается… Тому же, кто занят поиском нового яркого сценического образа, – издевательским голосом выговорила Пономарева, – есть смысл искать работу у дизайнеров-авангардистов.

Голубоглазая девушка прикусила губу и отвернулась. От наивного выражения не осталось и следа.

– У-у, Сова!.. – едва внятно произнесла она. И тут же метнула злобный взгляд в сторону Кати. – Доносить побежишь?

– Зачем? – пожала плечами Царева.

Публично отчитанная девушка яростно терла щеки, снимая излишек косметики. От унижения у нее дрожали руки.

– Как бледная поганка! – Она, посмотрев на себя в зеркальце, отшвырнула его в сторону.