– Наверное, из-за жары. Мне и сейчас жарко…

– Тогда я принесу вам чего-нибудь прохладительного. Может, шампанского?

Мысль о прохладительном показалась заманчивой, но, не питая особой любви к спиртному, которым она и так злоупотребила сегодня вечером, Бэл попросила:

– Я бы с удовольствием выпила соку.

Глядя, как его широкая спина исчезает в толпе, Бэл проклинала свои хорошие манеры, помешавшие ей категорически отказаться от его общества и уйти спать.

Несмотря на то что здесь, на глазах стольких гостей, Эндрю Шторм не мог ничего ей сделать, он оставался самым опасным и непредсказуемым мужчиной, какого она когда-либо встречала в своей жизни.

Один из гостей сообщил ей:

– А вас искал Родерик. Он решил, что вы уже пошли спать.

– О… – Бэл почувствовала, что краснеет, – я была в саду. Пойду поищу его.

Но не успела она встать, как Эндрю Шторм вернулся с кувшином сока и двумя стаканами, которые незамедлительно наполнил.

– Я выбрал из тропических фруктов. Надеюсь, вы не против?

– Нет, конечно, спасибо. – Напиток был прохладным и освежающим, поэтому она с жадностью выпила весь стакан, прежде чем заметила какой-то странный привкус.

Сделав глоток из своего стакана, Эндрю предположил:

– Манго? Или, может быть, лайм?

– Трудно сказать. – Допив сок, она несмело произнесла: – Я лучше пойду, а то Родерик ищет меня.

Эндрю снова наполнил ее стакан.

– Вокруг такая толпа, что вам будет трудно его найти, но если вы останетесь здесь, то он сам найдет вас. Или вы боитесь меня?

– С какой стати? – Ей удалось изобразить удивление.

Он улыбнулся, но ничего не ответил.

– Вы говорили, что являетесь деловым знакомым Родерика…

Бэл решила держать разговор в вежливо-официальном русле, пока они не допьют сок. Затем, если Родерик не появится, можно встать и отправиться на его поиски, не боясь показаться невоспитанной.

– Вы живете в Лондоне?

– У меня квартира на Парк-лейн, – спокойно ответил Эндрю Шторм.

Если он живет на Парк-лейн, то очевидно, что у него есть деньги, много денег. Разве это возможно – быть таким богатым, удачливым, привлекательным и все еще оставаться холостяком? Ведь ему уже явно за тридцать…

– Вы женаты? – Бэл не успела сдержать вырвавшийся вопрос.

– Вас это интересует? – оживился Эндрю.

Проклиная свой длинный язык, она постаралась произнести как можно спокойнее:

– Насколько вам известно, я собираюсь замуж за Родерика.

– Если вы передумаете, то я не женат.

Совсем не расположенная к шуткам, тем более что голова у нее вдруг пошла кругом, Бэл постаралась собраться с мыслями и вернуться к прерванному разговору.

– Вы банкир?

– Я владею коммерческим банком, но считаю себя скорее бизнесменом, чем банкиром.

– Каким именно бизнесом вы занимаетесь?

– Ну, можно сказать, что многие отрасли мировой промышленности входят в сферу моих интересов.

Бэл, наблюдая за тем, как он снова наполнил ее стакан, уточнила:

– Какие именно?

Его великолепные зубы обнажились в улыбке.

– Добыча нефти в Техасе, производство шампанского в Эперне, рудник в Кубер-Педи, электронный завод в пригороде Рима… ну и так далее.

– Как интересно… – Почему-то слово «интересно» далось Бэл с трудом, а слишком тяжелая голова уже не так ровно держалась на ее тонкой шее.

– Вы выглядите утомленной, – заботливо заметил Эндрю.

Тщательно выговаривая слова, Бэл ответила:

– Я и вправду очень устала. – Сделав последний глоток, она неуверенно поднялась на ноги. – Надо сказать Родерику «спокойной ночи»…

Эндрю тоже вскочил на ноги.

– Его нигде не видно, и вообще хозяева куда-то исчезли.

– А-а… – Бэл немного качнуло.

Эндрю удержал ее, обхватив за талию.

– Я тоже уже собираюсь уходить. Встретимся наверху. В какой вы комнате?

– В розовой.

– Как удобно. Я в жасминовой. По-моему, это как раз соседняя.

Пытаясь разлепить глаза, Бэл поинтересовалась:

– Разве вы остаетесь на выходные?

– По крайней мере на ночь точно остаюсь, и если все пойдет по плану, то я, скорее всего, уеду завтра утром.

Эндрю уверенно повел ее через толпу веселящихся гостей кратчайшей дорогой к лестнице, демонстрируя прекрасное знание планировки дома.

Открыв дверь ее спальни, он, слегка поддерживая Бэл, наклонился поцеловать ее. Усталость, охватившая все тело, помешала ей оттолкнуть его, и она обхватила его за талию, отвечая на поцелуй.

Бэл приходила в себя медленно, испытывая боль во всем теле; во рту пересохло, в голове стучало, словно туда забивали сваи.

Не желая окончательно пробуждаться и начинать новый день, она продолжала крепко сжимать веки. Неужели утро уже наступило?

Сомневаться не приходилось. Наступило. Даже сквозь закрытые веки она видела красную дымку солнечного света и чувствовала тепло на шее и щеках.

Да… чувствовала она себя в это утро прескверно. Голова раскалывалась, а к горлу подкатывала тошнота.

Неужели у нее грипп? Или мигрень?

Что бы это ни было, сегодня ей вряд ли удастся пойти на работу.

А может, сегодня выходной? – с надеждой подумала Бэл.

Попытка вспомнить окончилась неудачей. Она даже примерно не представляла, какой сегодня день недели.

Были ли признаки болезни вчера вечером? Бэл не могла ответить на поставленный вопрос, ибо вчерашний вечер упорно не желал вспоминаться.

Но разве она не у Бентиков? Разве это не празднование годовщины их свадьбы? Да, она приехала на вечеринку вечером в пятницу… Танцы… Шампанское… Слишком много шампанского! Вообще-то, как правило, она не пила больше одного бокала…

Да, глупо было пить на пустой желудок, но, с другой стороны, чтобы так развезло после шампанского…

Как она попала в кровать? Может быть, жених помог ей?

Оставалось надеяться, что он увел ее вовремя. Хоть Родерик и придерживался в отношении других людей широких взглядов, но ведь приятного мало, когда невеста выставляет себя на посмешище перед друзьями родителей.

От мысли, что она могла выглядеть либо вести себя как пьяная, Бэл стало еще хуже, и она застонала вслух.