— Вы хотите, чтобы я торговался с драконом? — удивился я.

— Нет, переговоры буду вести я.

— Тогда зачем я вам нужен?

— В переговорах я намерена использовать принцип кнута и пряника, — сказала леди Ива. — Четыре сотни золотых в качестве пряника и перспектива разборки с магом в виде кнута.

— Грамодон не настолько глуп, чтобы поверить в реальную угрозу с моей стороны, — заметил я. — Кстати, вы вроде бы говорили, что располагаете пятью сотнями монет.

— Совершенно верно. Сто золотых я намерена предложить вам в качестве гонорара за вашу помощь.

Сто золотых!

В этом пасторальном раю мне придется вкалывать не меньше года, чтобы заработать такие деньги. Девяносто пять процентов моих нынешних клиентов — крестьяне. С деньгами у них дела обстоят не очень хорошо, и за мои услуги они предпочитают платить натуральным продуктом. От голода я не помру, но накопить таким образом капитал решительно невозможно. Однако, несмотря на соблазн, я как-то не очень хорошо представлял себя в роли пугала для дракона.

Я не склонен преувеличивать свои скромные таланты.

— Маг моего уровня не может представлять опасности для дракона, — сказал я. — И Грамодону об этом прекрасно известно.

— Но вы же можете сказать, что за вашей спиной стоят другие, более могущественные маги, — сказала она. — Вы можете блефовать. Используйте имя вашего учителя.

— Что вам известно о моем учителе? — поинтересовался я.

— Ничего, — призналась она. — Но я предполагаю, что у каждого чародея был учитель, и учитель должен быть более… известен, чем его молодой ученик.

— Я учился далеко отсюда, — сказал я. — Имя моего наставника Грамодону ничего не скажет.

— Ну, вы же можете соврать, — сказала она. — Назовите имя какого-нибудь могущественного мага, которое было бы ему известно.

Женщина ее статуса не должна предлагать человеку солгать. Если уж она на это пошла, ее положение должно быть совсем отчаянным.

— Интересно, чье имя я могу назвать? Роальдо Вырви Глаз, Оберон Финдабаир и Джакомо Бертолуиджи давно мертвы.

— Неужели сейчас нет мага, способного сравниться с ними в могуществе?

— Не знаю… Пожалуй, только Кирван Громобой. Но всем известно, что он не берет учеников.

— Придумайте что-нибудь, — попросила она, и по ее голосу я понял, что сейчас последует новый приступ плача. — Пожалуйста, помогите мне, Рико.

— Я подумаю, — обещал я. — Как бы там ни было, вам надо переночевать у меня. Я уступлю вам свою спальню, а сам лягу в кабинете. Утро вечера мудренее.

— Хорошо, — сказала она и снова начала всхлипывать. Я поспешил подать ей платок.

Кулинар из меня аховый. Жители окрестных деревень снабжают меня хлебом, сыром, яйцами и овощами, так что мое дежурное блюдо — яичница с сыром и помидорами. Понимая, что угощать такими яствами гостью из высшего общества не принято, я изыскал на леднике кусок мяса, использовал весь свой поварской талант и сварганил что-то типа рагу. Недостатки по части кулинарии я частично компенсировал предпоследней бутылкой хорошего вина, после чего леди Ива сослалась на усталость после долгого путешествия и отправилась отдыхать в мою спальню.

Большая часть магов — совы, и я принадлежу к их числу. Спать мне не хотелось совершенно, и я направил свои стопы в кабинет, дабы собраться с мыслями и разработать план действий.

Закурив трубку, я уселся в свое любимое кресло, положил ноги на лабораторный стол и предался размышлениям. Четыре сотни золотых — сумма для человека достаточно серьезная — дракону могут показаться смехотворно низкой ценой. С другой стороны, кто заплатит больше за юного, никому не известного рыцаря?

Прекрасных дев похищать куда выгоднее. Если даже у них нет богатой родни или жениха, всегда отыщется какой-нибудь сопливый романтик, готовый выложить кругленькую сумму из собственного кармана в зыбкой надежде на благодарность со стороны спасенной. С коммерческой точки зрения Грамодону было куда выгоднее похитить леди Иву, нежели ее воздыхателя.

А девушка оказалась особой не робкого десятка. Она собрала деньги, предприняла путешествие и даже привлекла к операции по спасению возлюбленного специалиста со стороны, заботясь не только о жизни сэра Джеффри, но и о его репутации. В наше меркантильное время подобное проявление чувств дорогого стоит.

Сэру Джеффри крупно повезло.

Почему леди Ива обратилась именно ко мне? На этот вопрос ответить не трудно. Я — единственный чародей в этом захолустье.

Места здесь тихие. Основные торговые пути проходят далеко отсюда, стратегической ценности эта область тоже не представляет. Графством правит достаточно жесткий, чтобы поприжать разбойников, и достаточно справедливый, чтобы не слишком сильно нажимать на крестьян, сеньор. Скучища. Поэтому я здесь и поселился.

Единственный дракон в округе, и тот — юный и неопытный, раз умудрился в сумерках перепутать юношу с девицей. Картину довершаю я — молодой чародей, составляющий заклинания для крестьян и охотников. Изредка ко мне за магической помощью забредают браконьеры. Эти предпочитают платить золотом. Только браконьеров тут тоже не очень много — граф Осмонд периодически совершает рейды и развешивает их по деревьям. Желающих рискнуть жизнью ради халявной оленины с каждым годом становится все меньше.

Это мне местные крестьяне рассказали. Сам-то я здесь еще полгода не прожил. Слишком малый срок, чтобы проводить статистический анализ.

Идея леди Ивы насчет блефа с моим выдуманным учителем не приводила меня в неописуемый восторг, однако она могла сработать. Надо только придумать, имя какого известного мага я могу использовать в своих целях.

Мой собственный учитель — дон Исидро, тут не подойдет. Он, конечно, великий волшебник, но мало известен на континенте. Хотя бы потому, что редко практикует боевую магию, которая и приносит чародеям большую известность.

Кирван Громобой, как я уже говорил, учеников не берет. Гвендаль Хромой слишком стар, чтобы испугать его именем кого бы то ни было. Кто остается?

Лоуренс Справедливый? Пожалуй, упоминание Лоуренса способно напугать молодого дракона. Но если этот маг пронюхает, что я прикрывался его именем, меня самого будут ждать серьезные неприятности. Маги не любят, когда их заочно впутывают во всякие истории, а Лоуренс не любит этого вдвойне. Справедливым его назвали за излишнюю принципиальность. Это эвфемизм такой.

Око за око, зуб за зуб, вы говорите? Ничего подобного. Лоуренс живет по другому принципу. За зуб он выносит целую челюсть, за глаз — снимает голову с плеч. Как-то раз его полоснули ножом в пьяной трактирной драке. Целили-то не в него, кому придет в голову ставить на нож маститого чародея, просто так уж получилось. Любой нормальный маг просто оторвал бы обидчику голову, а Лоуренс спалил к чертям собачьим все заведение вместе со всеми драчунами и хозяином. Тот еще тип.