Хокер наконец осмелился задать глубокомысленный вопрос:

— И откуда такие только берутся? Подумать только, почти в каждом летнем пансионате…

— Вот-вот, — подхватил Холланден, — почти в каждом пансионате. Специально изучая этот вопрос, я установил, что подобного рода собрание является чуть ли не предметом меблировки в таких местах.

— Вне всяких сомнений, — согласился Хокер. — Зимой, казалось бы, их нет и в помине, но стоит заглянуть в какой-нибудь семейный пансионат, как только начинает пригревать солнце, тут же обнаруживается, что…

— Это уж точно, — кивнул Холланден, — будь уверен. Кстати, у тебя в характере нет изъянов, слишком явно бросающихся в глаза?

— Нет, — ответил Хокер, немного подумав. — Из недостатков у меня только один, хотя и основополагающий — бедность.

— Ну да, ну да, — промямлил Холланден. — Это-то и плохо. Ручаюсь, они вцепятся в тебя мертвой хваткой. Особенно когда ты зачастишь сюда, чтобы видеться с мисс Фэнхолл.

Хокер бросил на друга гневный взгляд и заметил:

— Да, в разговорах ты отличаешься поистине дьявольской прямотой.

— Дьявольской прямотой, говоришь? — воскликнул Холланден. — Да эта, как ты называешь, дьявольская прямота не идет ни в какое сравнение с твоими нежными чувствами к мисс Фэнхолл, которые бросаются в глаза примерно так же, как женская нижняя юбка на живой изгороди.

— Для тебя, прожженного кота, они, может, и очевидны. Но из этого еще не следует, что их также заметят твои старые курицы.

— Уверяю тебя, стоит им посмотреть на тебя повнимательнее, как они тут же все поймут. Это плохо. Я бы даже сказал, очень плохо. Что с тобой? Неужели ты раньше никогда не влюблялся?

— А вот это уже не твое дело, — буркнул Хокер.

Холланден помолчал несколько мгновений и наконец признал:

— Ну, хорошо, то, что ты влюбился, это, конечно, правильно, но я не могу видеть, как глупо ты себя ведешь.

Лицо Хокера вспыхнуло от гнева.

— Повторяю: это не твое дело! — выкрикнул он и посмотрел собеседнику в глаза.

Холланден со значительным видом хлопнул себя по коленкам и заявил:

— Да, так оно и есть! Только в сто раз хуже, чем я думал. По-моему, у тебя в голове полная каша.

— А если даже и так? — ответил Хокер и махнул рукой, выражая этим жестом все свое отчаяние.

Холланден посмотрел на него критически.

— Скажи-ка, — воскликнул он с белозубой улыбкой, — а если ее завтра не будет на пикнике? Ты ведь не забыл про пикник? Утром она сказала, что еще не знает, сможет ли пойти. Насколько мне известно, к ним из Нью-Йорка должен кто-то приехать. Тебя это что, убьет? А?

— Ты дьявольски умен! — со зловещей иронией в голосе произнес Хокер.

Холланден по-прежнему играл роль стороннего наблюдателя.

— А еще же ведь есть соперники! Наверняка прячутся за каждым деревом. Такая девушка, как она, это тебе не шутки. Да и потом, не забывай о деньгах! Знаешь, твои конкуренты, должно быть, достаточно многочисленны для того, чтобы составить из них целую бригаду. Представь, как они копошатся вокруг! Хотя на самом деле это не так важно, — весело продолжил он, — здесь у тебя все козыри на руках. Но тебе надо их перед нею раскрыть, понимаешь? Будь добродушен, как часовой на сторожевой башне. Соперники? Смеяться над ними позволительно самое большее раз в неделю, да и то всячески демонстрируя образцовую терпимость. Понимаешь, да? Будь добродушен, но убедителен в своих уколах.

— И редкая же ты скотина, Холли! — воскликнул Хокер. — Даты…

— Да-да, я знаю, — миролюбиво ответил Холланден. — Редкая скотина, кто бы сомневался. — Потом он устремил взор вдаль и прошептал: — Что-то он меня беспокоит, этот пикник… Хотел бы я знать, придет она или нет. Боже мой, что я такое говорю? Ее же можно заставить!

— Заставить? Что ты собрался делать? — закричал художник, вновь выходя из себя.

— Ну надо же, а! — В порыве чувств Холланден махнул рукой. — Какой же ты дурачок! Только и можешь, что молча вздыхать, уж поверь мне на слово.

В этот момент Хокера охватило глубокое отвращение к себе.

— Знаешь, Холли, подобные вещи… — Он осекся и уставился на деревья. — Такие вещи… они…

— Ну-ну, продолжай, — поощрил его Холланден.

— Выставляют тебя самодовольным идиотом, сующим нос не в свои дела! — внезапно выкрикнул Хокер.

— Слушай, а что ты сделал с фиалкой, которую она уронила вчера у теннисного корта? — рассмеялся в ответ Холланден.

Прилагая массу усилий, барышни Вустер, миссис Фэнхолл с двумя детьми и Холланден медленно спустились вниз по каменистой тропе. Мисс Фэнхолл и Хокер остались на выступе скалы. Холланден проявил немалое рвение, чтобы сводить всю компанию к подножию водопада. На их глазах за деревьями с грохотом низвергался поток воды, образуя белый, сияющий сноп брызг, от которого трепетали листья.

— А куда подевались мисс Фэнхолл и мистер Хокер? — спросила младшая мисс Вустер. — Нет, правда, где они?

— Миллисента, — ответил Холланден, ласково глядя на нее, — вы всегда так трогательно заботитесь об окружающих.

— Но мне действительно интересно, где они.

— Послушайте, мистер Холланден, а что делает литераторов такими особенными? — воскликнула старшая мисс Вустер, устроившаяся на подушке из мха у подножия водопада, где зеленая вода низвергалась в каменную чашу, вздымая серебристые облака.

— А все только потому, что я заявил, будто мог бы сотворить пищеварительный тракт и получше Создателя, если, конечно, принять на веру, что мой сколотил именно он, — с упреком в голосе произнес Холланден, подошел к мальчику и оттащил его от края обрыва. — Если вы, Роджер, туда упадете, то вам ни за что не реализовать намеченный план стать в 1907 году защитником команды Йельского университета. По правде говоря, мисс Вустер, — вновь обратился он к собеседнице, — я не знаю ответа на ваш вопрос. Мне приходилось спрашивать об этом очень многих писателей, но ни один из них так ничего толком и не ответил. Могу вам даже сказать, что эта проблема не дает мне покоя уже много лет. Если хотите, давайте я расскажу вам свою собственную историю, посмотрим, прольет ли она свет на поднятый вами вопрос.

Он задрал вверх подбородок и стал оглядывать окрестности — до тех пор, пока его взгляд не наткнулся на две смутные фигурки, стоявшие на вершине скалы.

— Да, давайте я расскажу вам свою собственную историю…

Миссис Фэнхолл с интересом посмотрела на него, а старшая барышня Вустер воскликнула:

— Давайте, давайте!

Бросив еще один взгляд на два силуэта на вершине скалы, Холланден с видом истинного оратора расположился на большом валуне, пережившем на своем долгом веку множество бурь: