– Не учи ученого, – отмахнулась Айви, лишь недавно узнавшая об опасных свойствах тыквенных глазков. В былые времена ее дедушка, король Трент, угодил в такую ловушку, а королева Айрин, кажется, считала, будто в этом виновата Айви. Впрочем, как известно, дети всегда и во всем виноваты, это только взрослые во всем правы. Впрочем, ладно, сейчас не до того...

– Как ты сказал, прикоснуться к кожуре?.. – Айви подняла руку с подковой.

– Погоди, – заговорил Джордан занудливо взрослым голосом, – тебе ведь еще и карта...

В это мгновение подкова коснулась кожуры и провалилась внутрь, потянув за собой и руку, и саму Айви.

Испугаться девочка успела, а вот завизжать нет, потому как в следующую секунду упала на что-то мягкое. В первую очередь, конечно же, на собственное мягкое место. Оглядевшись по сторонам, она обнаружила себя на молочном берегу кисельной реки. Все вокруг выглядело не так уж плохо. Хотя в тыкве было тепло, река основательно оледенела. Леденцы так и просились в рот, но прикасаться к ним было боязно. У тыквы свои, чудные правила, и ежели их не знаешь, лучше поостеречься.

Ночные кобылицы оказывались в нужном им месте мгновенно, но они не нуждались в картах, поскольку знали мир тыкв как свои пять... четыре копыта. Чего Айви никак не могла сказать о себе. Войти-то она вошла, но как выйти у замка Хамфри?

Конечно, насчет карты Джордан прав, но, как водится у взрослых, запоздал со своим предупреждением. Так или иначе, Айви понимала, что придется обходиться своими силами. Поэтому, хоть у нее и текли слюнки, она решительно зашагала вдоль кисельного берега, пока не увидела дом – с виду нормальный, не какой-нибудь марципановый, а вполне деревянный. Как воспитанная девочка, она подошла к двери и вежливо постучалась. Не дождавшись отклика, Айви приоткрыла дверь и остолбенела. Весь дом полнился шорохом – он был забит тараканами. Они покрывали пол, стены, потолок – решительно все. Вот так домик! – испугалась девочка. А ну как эти тараканы заведутся у меня в голове? Ей доводилось слышать о таких домах. Их называют дурдомами, потому что тот, у кого в голове заводятся тараканы, становится дураком и остается в таком доме навеки.

Айви совсем уж было собралась воспользоваться прибереженным криком, но и на сей раз не успела. Испуганно взмахнув зажатой в руке подковой, она случайно задела стену дурдома, и ее вытянуло наружу. А снаружи светило солнце, да так ярко, что в первый момент девочка зажмурилась. А открыв глаза, увидела озеро, и большой остров в отдалении, и плывущий по воде плот. На плоту стоял кентавр. Стало быть, ее занесло к острову Кентавров, на самый юг Ксанфа. До замка доброго волшебника путь отсюда неблизкий.

Однако, будучи девочкой сообразительной, Айви уже начала осваивать некоторые правила поведения в гипнотыкве. Решительно подняв руку, она снова провалилась в дурдом и мигом, покуда у нее в голове не успели завестись тараканы, выскочила за дверь. Увы, пейзаж снаружи оказался не столь привлекательным, как в прошлый раз. Вместо молочной реки с кисельными берегами Айви увидела поросли репы, редьки, редиски и тому подобной гадости, существующей лишь для того, чтобы взрослые могли безжалостно пичкать ею ни в чем не повинных детей.

Хуже того, она увидела несколько здоровенных кочанов капусты – таких, под какими обычно и находят вздорных, вредных, никому не нужных мальчишек. Айви устремилась к выглядевшему довольно безобидно пруду. Коричневатому и маслянистому. Неужто это шоколад?

Не удержавшись, она обмакнула палец и тут же сморщилась. Пруд был полон касторового масла! Самой настоящей гадкой касторки! Видимо, взрослым свойственно издеваться над детьми даже в гипнотыквах.

Однако касторка касторкой, но прежде всего следовало найти способ оказаться поближе к замку волшебника Хамфри. Вполне возможно, что самое простое решение окажется самым правильным, подумала девочка и бесстрашно прикоснулась подковой к озерцу с гадкой касторкой – не забыв зажмурить глазки и зажать нос. Подкова втянула Айви под маслянистую поверхность, и спустя секунду девочка уже стояла на твердой почве, возле гипнотыквы, росшей неподалеку от замка доброго волшебника Хамфри. Вот так касторка! Оказывается, иногда и гадость приносит радость.

Дело оставалось за малым. Айви находилась возле замкового рва, однако мост был поднят, да и вид отвесных стен не вызывал особого желания на них карабкаться. Прежде всего следовало перебраться через ров. Айви почти отчаялась, но вдруг приметила неподалеку россыпь плоских камушков.

– Переходные камни! – воскликнула девочка. – Они-то мне и нужны!

Она попыталась набрать целую пригоршню, но камни выскальзывали из ее маленьких ручонок. Айви огляделась по сторонам, приметила большой зеленый лист и уже потянулась, чтобы сорвать его и завернуть в него камни. Но это оказался не лист, а крылышко огромной серебристой бабочки. Сама бабочка, увы, была мертва. Поняв это, Айви даже прослезилась – ей всегда нравились бабочки и цветы.

Поблизости росло немало ковриков мха, и Айви завернула камушки в один из них. Туда же, сама не зная зачем, она положила и бабочку. Сделав из коврика узелок, Айви подошла ко рву и бросила первый камень. Он плюхнулся, погрузился в воду и почти сразу же всплыл. Следом полетел второй, третий... и так далее, покуда ров не пересекла замысловатая линия. Видимо, волшебник, который замыслил, переходные камни, сделал их такими, что они никак не могли ложиться друг за другом по прямой. Правда, располагать их все равно требовалось по порядку, чтобы линия выглядела еще и приятной. В противном случае любой из них мог оказаться камнем преткновения. Убедившись, что все сделано как надо, девочка осторожно ступила на первый камушек. Он слегка подался под ее весом, но выдержал. Переходные камни и сами по себе позволяют перейти любую водную преграду, а талант Айви способствовал усилению их естественных магических свойств.

Шаг за шагом – и вскоре девочка оказалась на узкой полоске суши между рвом и стеной замка. С одной стороны эта полоска сужалась до тех пор, пока стена не начинала отвесно подниматься из самой воды, с другой же уходила за поворот. Где-то там вполне могли находиться ворота. Айви миновала темную – очень темную! – нишу, почти не обратив на нее внимания, но, сделав еще несколько шагов, вышла на ослепительно яркий свет. Она тут же зажмурилась и прикрыла глаза ладошками, но свет проникал под веки и слепил, не позволяя ничего видеть. Стоило Айви отступить назад, как освещение сделалось нормальным – в поле зрения остался лишь крошечный красноватый огонек.

Но как пройти мимо источника слепящего света? Этак ведь можно и ворота проглядеть, и, чего доброго, свалиться в ров и промочить ноги. Этого Айви вовсе не хотелось – она по опыту знала, что промокшие ноги неизбежно влекут за собой не слишком приятное объяснение с матушкой. Королева Айрин могла целыми днями не находить времени для своей дочурки, но стоило ей оступиться в какую-нибудь лужицу, матушка была тут как тут. Помимо всех этих соображений Айви опасалась, как бы слепящий свет и вправду не ослепил ее по-настоящему и надолго. Ведь тогда родители непременно принялись бы пичкать ее противной морковкой, – по мнению взрослых, в ней содержится какое-то волшебное вещество желтого цвета, будто бы полезное для глаз. Давно известно, что все полезное для здоровья отличается до крайности скверным вкусом.