– А попроще нельзя, товарищ капитан? – хмуро осведомился рядовой Кулич, проходящий службу по контракту и не обладающий особыми интеллектуальными способностями. – А то мы тут, понимаете, планетариев не оканчивали…

– Да хрена ли тебе непонятно? – буркнул сообразительный Бобров. – Латышские фрицы памятник карателям отгрохали, а мы его расхреначим к такой-то, блин, матери…

– Вот это дело… Вот это нормальная работа… На это и ночку не жалко… – пронесся по шеренгам одобрительный гул.

А рядовой Безденежный опасливо поинтересовался:

– А нас точно вместе с вами не посадят, товарищи капитаны?

– Разговорчики в строю, – проворчал относительно трезвый Бережной. – Посадят тех, кто ослушается приказа, рядовой. Желаете поговорить на эту тему? Поговорим.

– А ну заткнулись все… – зашипел суровый, как скала, сержант Марецкий. – Всем приготовиться, подтянуть амуницию. Минута, чтобы оправиться, время пошло…

Через несколько часов перешли границу, даже не поняли, где это сделали. Короткий привал делали через каждые два километра – садились на корточки, проницали пространство, восстанавливали дыхание. Ни минных полей, ни таможен, ни контрольно-следовых полос и пограничных столбов не было. И сигнальные ракеты фрицы в небо не пускали… В опрятной деревушке между лесистыми холмами в отдельных домах еще мерцал свет. Населенный пункт обогнули с юга, вдоль опушки, и вскоре выбрались на грунтовую дорогу, петляющую по лесу. С лесными массивами в соседнем государстве действительно все было в порядке. Березняки, осинники, дубовые рощи, насыщенные рослым подлеском. Листва уже осыпалась, шуршала под ногами, но лес еще не разредился – в эту ночь, как и хмурые тучи, он был на стороне десантников. Бойцы бежали вдоль обочин монотонной рысью, придерживая амуницию, чтобы не гремела. Впереди проглядывалось охранение с сигнальными фонарями.

– Не пойму, мужики, мы уже натурализовались или нет? – пошучивал рядовой Бобров.

– Так вот она какая, чужбина… – поражался длинноногий рядовой Загадкин. – Хреново здесь дышится, парни, на Родину уже потягивает…

И снова отряд поднялся и устремился вперед под покровом темноты. Хмель выветривался, задор проходил, но отступать было поздно. Олег нетерпеливо поглядывал на часы – время приближалось к полуночи. На восьмом километре по правую руку мелькнула еще одна деревенька, в дорогу влилась аналогичная – с северного направления. И потянулся вполне приличный асфальт с затертой разделительной полосой. Показались фары – десантники попадали в высокую траву, затаили дыхание. В восточном направлении проследовал поджарый пикап, груженный строительными материалами. Затем протащилась каракатица с прицепом, в которой почему-то пела Алла Борисовна Пугачева, а ей аккомпанировал ансамбль балалаечников.

– Товарищ капитан, а мы точно за границей? – засомневался сержант Марецкий, подползая к офицерам. – В натуре, лес как у нас, автохлам такой же, дороги убитые, Пугачиха в магнитоле…

– Не думай о грустном, сержант, – хохотнул Бережной. – Кривая вывезет, дружок, не волнуйся…

Кривая вывезла к автозаправке, погруженной в оранжевое мерцание. Из полумрака выступали очертания приземистых строений. А в сотне метров от АЗС расположился круглосуточный магазин с поблескивающей витриной, представляющей что-то нечитаемое латинскими буквами. Возле магазина было пусто. На парковке стояла лишь одна машина. Впрочем, и она не задержалась – из магазина выбрался пошатывающийся местный житель с позвякивающим пакетом, валкой поступью добрался до средства передвижения, неуверенно завелся, неуверенно поехал. «Пятнадцать суток административного ареста», – подумал Олег. Вид поблескивающей витрины не одного его поверг в задумчивость.

– Эх, нелегка ты, доля российского десантника… – закряхтел и заворочался замполит Бережной. Он сел на колени, стащил с себя «верхушку» полевого камуфляжного обмундирования, принялся выворачивать ее наизнанку, потом надел и превратился непонятно в кого – то ли в бомжа, то ли в потерявшегося грибника.

– Минуточку, товарищ капитан, – напрягся Олег. – Если это то, о чем я подумал…

– Могу не ходить, – пожал плечами Бережной и сменил интонацию на откровенно издевательскую: – Не ходить?

Беготня по чужой территории на крыльях ночи обильно производила адреналин.

– Догонишь, товарищ заместитель по воспитательной части, – проворчал Олег. – Ты знаешь, что такое основы безопасности и как не спалиться в тылу врага. Стоп, – опомнился он, – в этой стране, насколько помню, в ходу латы, на рубли тебе не нальют.

– На доллары нальют, – ухмыльнулся замполит. – Прости, командир, но всегда держу с собой небольшую заначку в виде денежного знака предполагаемого противника.

Замполит испарился, скатившись с бугорка, а солдаты озадаченно и задумчиво смотрели ему вслед. А потом стали перешептываться.

– Отставить, товарищи бойцы, – напрягся Олег. – Перед вами поставлена трудная задача, только о ней и надо думать. Живо встали, и малым ходом – вперед.

Капитан Бережной с оттопыренными карманами нагнал подразделение минут через десять. Он почти не запыхался.

– Литр, – отчитался он перед старшим по должности, вставая в строй. – Родная, именованная нашим президентом…

– Ты охренел? – изумился Олег. – Мы, вообще-то, в армии.

– Неужели? – съязвил Бережной. – Как славно, командир, что ты наконец-то об этом вспомнил. Ладно, не переживай, это маленький литр…

Вот так и оступаются, встают на скользкую дорожку непогрешимые боевые офицеры. Снова дурь забилась в голове, километры темного леса оставались за спиной. Подразделение углублялось в территорию, «занятую противником». Несколько раз по дороге проносились машины, и всякий раз спецназовцы успевали слиться с местностью. Алкоголь бурлил в голове, бойцы то отставали, то забегали вперед. В какой-то момент Олегу показалось, что их стало меньше, но вроде все были на месте. Грузно топали неубиваемые армейские ботинки, сиплое дыхание вырывалось из двух десятков натруженных глоток. Раздвинулись тучки, выглянула хитрая луна, махнув неярким светом на дорогу и опушку леса – и пропала, когда на нее накатилось махровое, разорванное облако…

Не сказать, что «легкое» опьянение способствовало выполнению поставленной задачи. Но особенно и не мешало. Навигатор в сотовом телефоне, который замполит дважды чуть не потерял, уверял, что цель уже близка. Взвод вторгался в обширную парковую зону на восточной окраине латвийского городка. Из мрака выступали подметенные аллейки, груды стриженого кустарника, раскидистые дубы с неохватными стволами. Бойцы рассыпались, двигались короткими перебежками. К злополучному монументу вела засыпанная гравием дорожка, обрамленная молодыми липами. Памятник «героям» окружали столетние дубы – они напоминали в темноте многоруких великанов.

– Марецкий, восемь человек в охранение, – распорядился Олег. – И не дай им бог облажаться…