litbaza книги онлайнКлассикаПловец Снов - Лев А. Наумов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 118
Перейти на страницу:
Горенову подошёл мальчик и предложил обмен. Пистолетик Гоше решительно не нравился, он не мог понравиться никому. Более того, подобная игрушка была ему совершенно не нужна. При этом паренёк не казался хулиганом, не настаивал, не давил, но Георгий представить себе не мог, как ответить «нет». Он не нашёл сил возражать даже тогда, когда из всех его вещей тот выбрал для обмена именно ключи от квартиры. Зачем они понадобились маленькому незнакомцу, тоже непонятно. Разумеется, не для грабежа. Вероятно, дело в том, что металлические, качественно отфрезерованные блестяшки всегда производят на мальчиков большое впечатление.

Горенов осознал произошедшее только после сделки. Он начал отчаянно предлагать бывшему владельцу деревянного оружия обратный обмен, но тот был всем доволен и достаточно уверенно отказался. «Вам меня жалко?» – спрашивала потом Гошина мама, пересказывая знакомым эту историю.

О победных качествах Георгия говорить не приходилось ещё и потому, что взрослые слишком часто ставили его в пример. В мальчишеском детстве это скорее видится поражением.

По прошествии лет кажется, будто уже тогда в его апатичном поведении угадывалось что-то «рыбное». Сразу вспоминается, что у него рано и густо начали расти усы, и плавать он научился чуть ли не в младенчестве… В общем, Сом – имя со смыслом.

Георгий был типичным сомом! Детская мягкость позже оборачивалась жестокой агрессией, за которую ему бывало стыдно, но акулой он так и не стал. Горенов не обладал силой кита, изворотливостью угря. Не был наделён и энергией ската или скоростью парусника… Не корабля, а рыбы-парусника. Кстати, группу «Аквариум» он тоже полюбил ещё в Таганроге. Это потребовало больших усилий и долгого противостояния вкусам ровесников. В Петербурге же, наоборот, труднее было не любить Гребенщикова и компанию. Так вот, он очень хорошо знал ответ на риторический вопрос: «Какая рыба в океане плавает быстрее всех?» Это рыба-парусник, никакого секрета здесь нет. Георгий не только видел, но даже пробовал её, угощал однокашник, служивший на Курилах. Вообще морское прошлое позволяло ему находить ответы на многие вопросы.

Свою фамилию Горенов тоже воспринимал чужеродной. В ней ему мерещилось то ли горе, то ли пламя. Второе его не устраивало, поскольку он был апологетом иной стихии. Однако она пришла в их семью от отца, и, исходя из того, как сложилась судьба матери, фамилия происходила скорее именно от «горя».

В ней будто заключалась какая-то злая шутка, она сама заставляла перепутать в себе одну букву. Действительно, иногда Георгий чувствовал себя Горюновым. Это были такие моменты, когда не хотелось ни с кем разговаривать. Случалось ощущать себя и Горяновым и Гориновым… В любом случае ему очень не нравилось, когда к нему обращались по фамилии.

– Остынет – греть будешь сам, – из кухни вновь донёсся голос дочери.

Лена сейчас жила у него. На секунду показалось, словно это говорит жена… Или правильнее сказать – «бывшая жена»? Кто поймёт, что здесь правильно, а что нет. Такое прилагательное появляется не после развода, оно может войти и заявить о себе ещё в браке. Иные «бывшие» остаются вместе на всю жизнь. Так и живут «бывшие» с «бывшими». В книгах Георгия подобные люди возникали часто, потому что на них легко завязывать конфликт.

Его супруги здесь, конечно, не было, но с каждым годом различать голоса Нади и Лены становились всё труднее… Да и внешнее сходство проявлялось чётче. Если бы не короткая стрижка, серая кофта… Мать никогда такое не носила, предпочитая подчёркивать свою женственность. Чёрт, она подчинила себе всё, даже дочь сделала своей копией… Георгий давно заметил: многие вещи давались ему с трудом или не давались вовсе, тогда как под Надины желания бытие охотно подстраивалось само. Это происходило без насилия, оно не прогибалось с треском и скрежетом, но будто заново отливалось в формы, шёпотом диктуемые её волей. Не удивительно, что жена привыкла и не терпела, когда ей перчили…

Единственный раз Горенова уступила мужу, тогда они переехали в Петербург. Впрочем, это трудно назвать уступкой, просто в кои-то веки их желания совпали. Она и сама хотела, чтобы он бросил море, сама мечтала оставить Таганрог. На самом деле Надя грезила о Москве, но тут уж извините.

Лена приехала неделю назад. Не позвонив в звонок, она принялась раздражённо молотить ногой в дверь, как это обычно делал Макарыч. Пьяница за стенкой – не самое приятное соседство. Георгий реагировал на его визиты по-разному. Случалось, даже спускал бедолагу с лестницы, однако в тот раз миролюбиво отправился открывать, прихватив с собой двести рублей. Хватило бы и ста пятидесяти, но настроение у Горенова было хорошее.

Увидев на пороге дочь с большим туристическим рюкзаком и сумкой, он удивился.

– Пустишь, – это не было вопросом, она решительно вошла в квартиру, сбросила обувь и направилась в гостиную. – Мне нужно отдохнуть от мамы… – О, это были волшебные слова.

Казалось, Лена не расстроена. Скорее зла. Никаких слёз, никаких эмоций на виду, этим она тоже походила на мать. Георгий мог легко и охотно понять любого человека, ощутившего острую необходимость отдохнуть от Нади. Дочь приезжала к нему под таким предлогом уже не в первый раз. Она оставалась на несколько недель, схема знакомая. Единственное, сейчас Лена была молчаливее обычного… Может, побудет подольше?

В таких визитах Горенов находил некое оправдание их разводу, подтверждение тому, что никто не решал опрометчиво и сгоряча. Хотя, разумеется, без труда можно было сделать и противоположный вывод: дескать, любыми средствами следовало сохранять семью, а не заставлять ребёнка метаться между родителями.

Впрочем, где здесь ребёнок? Девушка недавно окончила школу, и сейчас в квартире Георгия живёт уже почти взрослый человек. Скоро поступать… Скоро замуж!..

Хоть это, безусловно, создавало определённые проблемы, Горенов любил, когда Лена оставалась у него. Она неплохо готовила, а в последние годы ему не так часто случалось поесть домашнего. Обычно рацион модного писателя составляли магазинные блюда, разогреваемые в микроволновке. Впрочем, пока дела шли настолько хорошо, что нередко он питался в окрестных кафе и ресторанах.

– Ты университет-то выбрала? – спросил Георгий, усаживаясь завтракать.

Лена красноречивым взглядом попыталась купировать продолжение разговора в этом направлении.

– На филфак? – улыбнулся отец.

Это была семейная шутка. Лена тоже хихикнула.

– Как «дочь того самого Горенова»?

В том, что ей нечего делать на этом факультете, были солидарны все члены их семьи. Редкий случай, между прочим. В школе Георгий писал сочинения за неё. У девочки совсем не получалось, хотя помощи она не просила. Никто не просил, если не считать постоянных Надиных упрёков: «Ты ничего не делаешь для ребёнка». А многое

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 118
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?