— Что стало причиной сплетни?

— Ты неправильно формулируешь вопрос, Бриг. — Голос Кэролайн звучал равнодушно и лишь в конце гневно завибрировал, выдавая ее эмоции. — Лучше спросить иначе: КТО распустил этот грязный слух, Макинтош?

Аллистер понял, что ошибся с выбором места для беззаботной беседы, и занервничал. Связываться с Кэролайн он опасался. В словесных поединках победа никогда не оказывалась на его стороне.

— Да разве ж я знаю? Детали, вон, лучше у своего новоиспеченного супруга уточни.

Аллистер ткнул пальцем в Джозефе, переступающего порог Тронного зала, но отвлечь Кэролайн было нелегко.

— Уж не тот же человек пустил этот слух, что приписал хромоногость нашему «Гефесту»?

Кэролайн уже почти шипела. Эмили даже показалось, что если присмотреться, то можно будет рассмотреть раздвоенный язык у нее во рту.

Впрочем, та имела право злиться. Всегда раздражает, когда легенда работает против тебя. А если мифология обрастает новыми деталями по вине твоего коллеги…

— Я всего один раз прокололся! — возмутился Аллистер. — Всю жизнь будешь это мне припоминать?!

— Припоминает пусть тебе Конте, — отбрила Кэролайн, тоже кивая на Джозефе, — это ему, по-твоей милости, приходится изображать хромоту каждый раз, когда он встречается с обывателями.

Джозефе, не ожидавший с порога попасть в эпицентр разборок, притормозил и уже не так бодро занял свое место за столом. На его благородном лице, чьи черты не испортил даже возраст (Джозефе годился Эмили в отцы), проступило неодобрение. Говорить что-либо он тоже не стал. Видимо, посчитал пустым.

Своим непробиваемым спокойствием Эмили нравился Конте. Она симпатизировала ему как профессионалу своего дела, много повидавшему и от того, равнодушного к мелочам, выбивающим из колеи других.

Собранный, невозмутимый, одинаково приветливый со всеми, он напоминал ей директора детского дома — слишком мудрого, чтобы привязываться к своим воспитанникам и слишком тактичного, чтобы открыто заявлять об этом.

— Конте, ну хоть вы ей скажите! — взвыл Аллистер, обращаясь к Джозефе. — Ну не мог же я тогда сказать обывателям, что бессмертный Гефест попросту сломал ногу в ходе операции!

— Ну что вы, Макинтош, — благодушно откликнулся Джозефе, — ваша ложь пришлась тогда очень кстати. Она помогла нам выкрутиться.

— Вот, слышали! — ликующе сказал Аллистер и поднял указательный палец вверх. — А то заладили: «Язык, как помело, да язык, как помело!». Никакой благодарности, — обиженно добавил он.

Пикировка Кэролайн и Аллистера грозилась перерасти в полноценную ссору, но Дэн не спешил прерывать ее. Он о чем-то тихо разговаривал с Тодом, и, судя по их напряженным лицам, разговор был серьезный. Однако удивили Эмили другое. Впервые за долгое время эти двое выглядели как… коллеги, решающие общую проблему, а не соперники, раздумывающие, как бы половчее выиграть у конкурента.

«Что-то происходит», — отчетливо поняла Эмили.

Она не успела сформулировать свои предчувствия. Ее снова отвлекли. Уолт что-то спросил, коснувшись ее плеча, и Эмили обернулась, периферийным зрением отмечая, что двери Тронного зала в очередной раз разошлись в разные стороны, чтобы пропустить еще одну парочку.

Скарлетт Герен и Захарий Франц вошли вместе. Именно вместе, а не одновременно. Эмили не совсем понимала, что заставляет выбирать подобное определение, но своей интуиции она привыкла доверять. Не безоговорочно, конечно.

Кэролайн называла Захария арийцем с душой джентльмена. Эмили не могла не признать, что в этот раз та попала не в бровь, а в глаз. В военном враче действительно странным образом смешались циничный юмор, присущий его профессии, и предупредительные манеры аристократа, настолько естественные, будто впитанные с молоком матери.

Захарий отодвинул кресло, помогая Скарлетт присесть, но сделал это несколько небрежно, отстраненно. Эмили отметила это, но не успела как-то проанализировать, переключившись на Скарлетт. Та поблагодарила Захария и неловко поправила косу медно-рыжих волос, заплетенных явно в спешке. Она побарабанила ногтями по загоревшейся надписи: «Деметра» и подняла зеленые, кошачьи глаза на Эмили, видимо, почувствовал на себе пристальный взгляд.

Эмили спохватилась. Она отвернулась, коротко поздоровавшись перед этим.

«Какое мне дело до Герен и Франца, — досадуя на собственное любопытство, подумала она. — Пусть даже они встречаются, как про то говорят, мне-то что? Пустой интерес!»

Эмили тщательно оберегала свои границы, но и к другим в душу никогда не лезла, поэтому вспыхнувшее любопытство разозлило. Как будто она нарушила договор, заключенный с самой собой.

К неясному грызущему чувству, появившемуся после кошмара, прибавилось раздражение. Эмили уткнулась в надпись, вспыхнувшую напротив Захария, — «Аполлон», — и постаралась взять себя в руки.

К этому моменту Тод с Дэном пришли к какому-то общему решению, и последний встал, молча призывая всех к порядку. В зале мгновенно установилась тишина. Дэна в команде не просто любили — его безмерно уважали, его приказы выполнялись безоговорочно не только потому, что так велела субординация. Ему доверяли. Он нередко рисковал собой, вытаскивая агентов буквально из пасти смерти и, что, пожалуй, ценилось еще больше, не боялся отстаивать их интересы перед большими боссами.

«Все же Тоду далеко до него», — с удовлетворением подумала Эмили.

— Прощу прощения за опоздание. — В зал широким шагом вошел Дилан и торопливо занял последнее пустующее за столом место. — Небольшая накладка, — пояснил он, поймав вопрошающий взгляд Дэна.

Эмили задумчиво сделала глоток остывающего кофе. Ей было любопытно, что за накладка случилась у Дилана, но она остерегалась спрашивать. Случалось, что каждый из них работал над собственным проектом, абсолютно ничего не зная о работе других. Это не очень нравилось Эмили, она не любила играть втемную, но оспаривать заведенный порядок, проявлять инициативу и лишний раз светить свое имя, было не в ее интересах. Чем тише она будет себя вести, тем больше вероятность унести свою тайну в могилу.

— Отлично, тогда с тебя и начнем, — проговорил Дэн. — Что у нас с золотым руном, Ньют?

Дилан спрятал рацию в форме ракушки в карман синих джинсов и быстрым жестом позволил системе считать отпечатки пальцев.

«Посейдон» — высветилось на крышке стола.

— Команда сбилась с курса.

— Тебе нужна помощь?

— Нет. Я попробую решить проблему сам.

— Отлично, — кивнул Дэн и перевел взгляд на Тода. — Что слышно насчет Орфея?

— Молодой человек невероятно настойчив и требует, чтобы я вернул ему погибшую возлюбленную, — усмехнулся тот. — Я решу вопрос… к всеобщей выгоде.

— Осторожнее со своими сделками. Как бы они нам боком не вышли, — предупредил Дэн и вновь сменил тему. — Как обстоят дела с безымянным городом?