— Рей, Бриг, доброе утро.

Эмили лишь кивнула, а Дэну отмолчаться не позволила тактичность:

— Здравствуйте, Рэнальф. Вы сегодня рано, — не подумав, добавил он.

В его голосе едва уловимо звучало сожаление. Тод Рэнальф был той еще занозой, так что чувства Дэна можно было понять. Эмили хмыкнула и отвела глаза. Боковым зрением она зацепила взглядом вспыхнувшую под рукой Тода вязь огненных букв: «Аид» и зеленую галочку напротив.

— Это упрек или одобрение, Рей? Не могу разобрать.

— Констатация факта, Рэнальф.

Эмили откинулась на спинку кресла и скрестила руки на груди. Она сидела между двумя мужчинами, такими разными, что соперничество между ними выглядело чем-то естественным и неизбежным. Внешне они тоже казались полной противоположностью друг друга. Тод на фоне высокого, мускулистого Дэна казался излишне сухопарым, даже обманчиво тщедушным. В его когда-то темных волосах уже поблескивала седина, а на смуглом лице, возле глаз и губ, разлетелась паутинка морщинок. Дэн был моложе на двенадцать лет, и тем удивительнее, что именно ему, а не Тоду, с его внушительным послужным списком, доверили руководство Экспедиции.

Тод с этим решением так и не смирился. Постоянная, скрытая, а иногда и явная конфронтация никого не удивляла, хоть и, безусловно, будоражила, как запах кофе по утрам из комнаты Кэролайн.

Эмили не нравился Тод. За все время их работы он не провалил ни одной операции и подал множество толковых идей, но вместо благодарности она раз за разом с напряжением всматривалась в его хитро прищуренные глаза, прикидывая, на что тот готов пойти, чтобы доказать начальству свою исключительность и сместить Дэна. Тод преследовал именно эту цель, об этом знал каждый обитатель лайнера «Олимп». И если остальные могли себе позволить наблюдать за ситуацией с любопытством, то Эмили — только с бешено колотящимся от страха сердцем.

Она не могла допустить, чтобы кресло руководителя Экспедиции занял Тод. Слишком многое для нее сделал Дэн. Эмили давно решила: если его сместят, то и она уйдет вслед за ним.

Если ей предоставят такую возможность. С окончанием карьеры Дэна могла оборваться и ее жизнь.

«Хорошо, если только в фигуральном смысле», — подумала она.

Погрузившись в мрачные мысли, Эмили очнулась лишь, когда двери снова бесшумно раздвинулись, чтобы пропустить новых визитеров.

Впереди вышагивала Кэролайн. Несмотря на ранний час, выглядела она так, будто сразу после планерки собралась на светский раут. Тщательно уложенное каре подчеркивало красивую линию шеи, строгий брючный костюм сапфирового цвета сидел точно по фигуре, в небольшом декольте соблазнительно покачивалась высокая грудь. На точеном лице сияли огромные шоколадные глаза, которые с помощью умелого макияжа казались по-настоящему бездонными. Сейчас они лучились светом, потому что были обращены к Уолту.

Тот шел рядом, аккуратно придерживая на весу бумажный стакан с каким-то напитком, и непринужденно участвовал в беседе: с легкой улыбкой кивал в такт словам Кэролайн. Его темно-каштановые, немного кудрявые волосы влажно поблескивали — видимо, душ принимал в спешке и толком не обтерся.

«Соня, — хмыкнула Эмили, не без злорадства отмечая, что с Кэролайн он обращается как с изысканным, но претенциозным предметом искусства: делал вид, что впечатлен, а на самом деле думал о чем-то другом.

Судя по застывшей улыбке Кэролайн, та тоже это поняла. Эмили вовремя отвлеклась на Аллистера, пролезшего между этими двумя, — иначе бы ей осесть кучкой пепла под разгневанным взглядом роковой красавицы.

— Бриг, ну как отошла от вчерашней потасовки? Клянусь годовой премией, я уже мысленно ставил в завещании точку, когда ты вытащила меня.

— Брось, Макинтош, ты бы и сам справился, — вежливо солгала Эмили, краем глаза следя за замолчавшей Кэролайн.

Та, не скрывая скептической улыбки, дотронулась до поверхности стола и грациозно опустилась в кресло, сложив руки с идеальным маникюром поверх выступивших букв.

«Афродита», — идентифицировала система и радостно поставила зеленую галочку.

— Всегда приходится кого-нибудь спасать, если в плане допущена ошибка, верно, Макинтош? — непринужденно заметила Кэролайн и надменно вскинула бровь.

Тот поскреб лысую макушку и не нашелся с ответом.

Эмили скрипнула зубами. План операции составляла она, и Кэролайн было это известно.

С Кэролайн у нее сразу не заладилось. Она догадывалась, что послужило причиной, но исправить сложившуюся ситуацию не спешила: давать людям второй шанс Эмили попросту не умела.

— Доброе утро, — негромко проговорил Уолт, поставил перед ней стаканчик, а затем добавил еще тише, — с Днем Рождения, Эмили!

В стаканчике, поверх ароматного кофе, плавали маршмеллоу в виде сердечек. Эмили захотелось одновременно и закатить глаза, и рассмеяться, уткнувшись Уолту в плечо.

Это желание лучше всего отображало ее противоречивое отношение к нему.

Умнице Уолту, красавцу Уолту, верному другу Уолту. К тому, кто уже не первый год терпеливо и неспешно добивался ее расположения.

— Спасибо, — ответила она и, искоса посмотрев на Кэролайн, положила ладонь поверх ладони друга.

Кэролайн не поменялась в лице, она выглядела все такой же высокомерной и скучающей, но ее спина стала еще прямее, если это вообще было возможно. Эмили, хмыкнув, отпустила руку Уолта. Тот воспринял ее жест как спонтанное проявление симпатии и улыбнулся так мягко, что Эмили моментально стало совестно.

— Мне хотелось что-нибудь подарить тебе в этот день, но я побоялся тебя расстроить. Я знаю, ты не любишь свои Дни Рождения.

— Угу, — виновато буркнула Эмили, не желая развивать тему. — Это очень предупредительно с твоей стороны.

Она отстраненно наблюдала за тем, как под широкой мужской ладонью проступает имя его рабочей легенды — «Артемидий», и думала о том, что Уолт гораздо лучше нее. Любая была бы счастлива, попадись ей на пути человек вроде него: умный, добрый, отзывчивый, внимательный и обходительный. Любая, но не она. Наверное, у нее действительно сердце из камня, как говорит Кэролайн.

— Бриг, хочешь новую хохму?

Аллистер, усевшийся рядом, ощутимо ткнул ее локтем, и она болезненно поморщилась. Все моральные терзания сразу оказались куда менее значимыми, чем секунду назад.

— Выкладывай, Макинтош, — покладисто согласилась она.

Тот с предвкушением растянул рот в улыбке от уха до уха, демонстративно оглянулся и, заговорщицки понизив голос, облокотился на стол. Его острый локоть почти полностью перекрыл зеленую галочку и казался восклицательным знаком после имени: «Гермес». Создавалось ощущение, будто система приветствует его чуть более трепетно, чем остальных.

— В Элладе поговаривают, что Гефест насильно женился на Афродите.

Эмили поперхнулась кофе и вскинула глаза на заледеневшее лицо Кэролайн. Если бы не страх быть высмеянной, она бы открыто посочувствовала ей — женскую солидарность никто не отменял.