— Мир охвачен войной, даже ангелы на нас ополчились. Голодные, мы блуждаем по диким местам, кровожадные индейцы идут за нами по следу, а эти двое философствуют о всяких там букашках-таракашках.

Франклин пожал плечами и усмехнулся:

— Человеческий разум — ненасытная прорва… он непрерывно требует пищи, даже если живот подвело от голода.

— У моего ума достаточно пищи, он ищет пути, и способы живыми выбраться из этой глуши, — сухо отчеканил Роберт.

— И он хорошо с этим справляется, — весело заметил Франклин. — Думаю, тебе неплохо в этом помогает капитан Макферсон со своими солдатами и храбрецы дона Педро. Я не знаю, как идти по следу, как найти источник пресной воды, но ты видел меня в деле! Я умом распутываю сложнейшие узлы проблем.

— И сейчас тебе эти муравьи поведали тайну, как победить всех врагов с жалкой кучкой наших неповоротливых увальней?

— Они дали мне кое-какие подсказки, — ответил Франклин, несмотря на свое благодушное настроение, слегка распаляясь.

В конце концов, Роберт прав: любой здраво и трезво мыслящий человек счел бы их положение безнадежным. И все же… да, Франклин надеялся. Не существует проблем, которые человеческий разум не мог бы разрешить. И разве уныние и отчаяние, хорошие помощники? А излишнее беспокойство… «Как там моя жена, Ленка?»

Вероятно, у него изменилось выражение лица.

— Что такое? — тут же спросил Роберт.

— Да просто подумал, как там идут военные действия? Как там Ленка?

— Когда я расстался с ней, она была в полном порядке, — заверил его Вольтер.

— Кажется, я просил тебя о ней позаботиться, — взволнованно бросил Франклин.

— Твоя жена — несокрушимая женщина. Она сама о себе может позаботиться. По нашему общему мнению, это тебе нужны забота и защита. — Вольтер помолчал. — Она считает, что ты неправильно поступил, что не взял ее с собой.

— Однажды она чуть не погибла из-за меня. Думаю, что там, где она осталась, безопаснее. Надеюсь, я правильно поступил.

— Если бы у меня была такая жена, я бы позволил ей самой принимать решения.

Замечание больно кольнуло Франклина и он приготовился резко ответить, но сдержался. Он не хотел, чтобы его снова захлестнули беспокойство и угрызения совести;

— Что сделано, то сделано. Когда, даст бог, доберемся до Нью-Пэриса, мы найдем эфирограф взамен того, что у нас отняли ковета, и я тут же свяжусь с ней и выясню, как она. А пока я постараюсь не давать волю беспокойству. Надежда лучшее лекарство, нежели отчаяние.

Роберт кивнул. Его взгляд скользнул за спину Франклина, и в следующее мгновение он выхватил пистолет, словно забыв, что в нем нет ни пороха, ни патронов.

Франклин повернулся туда, где его друг увидел угрозу. Тишина леса действительно оказалась ложной.

Франклин, Роберт и Вольтер стояли на небольшой поляне, окруженной тростником, кустами и несколькими одиноко стоявшими дубами, а дальше стеной высились вековые сосны. Франклин пригляделся: блеснула на солнце сталь. В высоких камышах прятались люди, не менее шести человек, а возможно, и более. Это были индейцы, дула их ружей смотрели прямо на Франклина и его друзей. И Франклин точно знал, у этих парней ружья заряжены.

— Что нам делать? — шепотом спросил он.

— Если они хотят нас убить, то ничего не надо делать, — ответил Роберт. — Мы у них на мушке.

— Это ковета? Разве они могли, преследуя нас, зайти так далеко?

— Могли. Но здесь и без них индейцев хватает. Они тут прямо из земли растут, как этот чертов тростник.

— Неистребимы, как твои муравьи, — поддакнул Вольтер.

— Может, наших ребят позвать? — спросил растерянно Франклин.

— Твое научное любопытство завело тебя слишком далеко, — мрачно буркнул Роберт.

— И что теперь?

— Ты посол, попробуй вступить с ними в переговоры, — предложил Вольтер.

— Ну да. — Франклин облизал пересохшие губы. — Поскольку мы у них на мушке, Роберт, опусти пистолет. Все равно он у тебя пустой.

— Они-то об этом не знают.

— Они знают, что ты одним выстрелом можешь убить только одного из них, и то, скорее всего, промажешь с такого расстояния. Опусти пистолет.

Роберт неохотно повиновался.

Франклин выпрямился, показывая пустые руки.

— Приветствую вас! — выкрикнул он. — С кем имею удовольствие разговаривать? Я — Бенджамин Франклин, уполномоченный представитель Южной Каролины. Иду по этим землям с мирной миссией, для дипломатических переговоров.

В ответ последовала томительная пауза, затем из гущи донесся крик:

— Parlez-vous frangais? Je ne parle pas anglais.

— Qui? Un petit peu, — ответил Франклин. — Je m'appelle Benjamin Franklin, de Carolina Sud…

— Вы в Луизиане! — прокричал голос по-французски. — Каролина далеко отсюда.

— Я прибыл сюда для переговоров с французским королем! — выкрикнул Франклин. — У меня и бумага есть.

В кустах опять замолчали.

— Выйди вперед! — наконец крикнули оттуда.

Франклин увидел человека, который махал ему рукой. На нем был синий французский камзол, но чертами лица он походил на индейца.

— Иду! — крикнул Франклин.

— Остановитесь там, сеньор Франклин!

Появился еще один человек, тоже индеец, на груди — серебряный крест, на боку с изящной небрежностью болталась шпага, обнаженный торс покрывали татуировки.

— Дон Педро! — радостно закричал Франклин.

— Он самый, — ответил вождь аппалачей. — Чего хотят эти засевшие в кустах негодяи? — Индеец кивнул в сторону кустов.

— Не знаю. Они говорят по-французски.

— Вот как. — Аппалачи откашлялся и закричал по-французски: — Я — дон Педро де Салазар де Ивитачука, вождь и никоватка аппалачей. Хватит прятаться. Если вы воины, покажите свои лица.

— Вас там четверо! — выкрикнули из кустов. — Положите оружие на землю, или вам плохо будет.

— Ты лучше о себе позаботься, — ответил дон Педро и щелкнул пальцами.

И тут лес зашевелился, словно по волшебству появились воины-аппалачи, казалось, они прятались за каждым деревом.

— Хоть аппалачи и презирают прятаться, — выкрикнул дон Педро, — но мы тоже умеем это делать! Ну что, друг, теперь ты окружен превосходящей тебя силой.

Возникла новая пауза, а затем поднялся тот, кто говорил по-французски:

— Французскому королю не понравится, как вы ведете себя на его земле.

— Ну, так ты отведи нас к нему! — выкрикнул Франклин. — Нам только этого и надо. Не хочешь ли ты подойти и пожать мне руку? Заключим мир. Мы мирные люди, зачем обмениваться взаимными угрозами?