После этого он завалился спать на сеновале.

Первый раз его разбудил шорох неподалёку. По звуку и запаху он опознал мышь. Это натолкнуло его на идею. Он атаковал грызуна и бритвенной остроты когтями вспорол ему шею. Затем снова завалился спать.

Вечером его разбудили человеческие голоса. Усталые члены семьи возвращались домой с поля.

Игорь широко зевнул и потянулся, выгибая спину. Дёрнув хвостом и чихнув, он преодолел брезгливость, и кончиками клыков подцепил мышь. С этой добычей он подошёл к входу в дом почти одновременно с хозяевами и с гордым видом (хотелось бы ему так думать) бросил мышь под ноги женщины. Та застыла в ступоре. Не давая ей одуматься, он включил на полную мощность мурчальник и принялся тереться об её ноги. Запашок от них шёл такой, что ему пришлось изо всех сил сдерживаться, чтобы не скорчить мордочку.

— Кот? — удивлённо произнесла женщина. — Интересно, чей он?

— Какая разница, Маргарет? — устало распахнул дверь в дом мужчина. — Соседский, наверное. Впрочем, мышелов нам не помешает. В этом году урожай богатый, а эта серая погань его попортит.

Игорь замер в ступоре. Он ни капельки не ожидал услышать знакомую речь. Это был английский, хотя и звучал он непривычно. Эти люди говорили с худшим акцентом, чем индусы, словно набрали полные рты жвачки, при этом жутко коверкали слова. Он не все слова разбирал, но всё же отлично улавливал смысл. В этом ему помогала частичка той неведомой энергии, что досталась его кошачьему аватару от чудодейственной жилы во время выращивания тела. Каждая клеточка его организма была пропитана этой энергией. Именно благодаря ей он умудрялся охотиться на крупных зайцев и выходить из этих сражений с минимальными травмами.

С английским Игорь был на ты. По роду деятельности в прошлой жизни ему часто приходилось пересекаться с иностранцами и ездить за границу.

— Какой красавец, — девочка, воспользовавшись его замешательством, схватила кота на руки и принялась гладить.

Это можно было бы назвать приятным, если бы она не была такой грязной и пахучей. Но он стоически стерпел. Ведь, как известно, путь в дом котика лежит через сердце хозяйки.

На руках девочки он попал в жилище.

По первому впечатлению «отель» оказался на половину звезды. Никаких удобств и водопровода. В центре расположен очаг из обожженных глиняных кирпичей и с вкраплениями камней — этакий прародитель камина с открытой топкой. В очаге на полочке над углями стоял большой глиняный горшок в форме чугунка. Несмотря на закрытую крышку, от него исходил умопомрачающий аромат тушёных бобов.

Женщина с помощью деревянного ухвата вынула горшок и водрузила его на стол.

Помимо стола и двух скамеек в доме вокруг очага расположились две широких скамьи для сна и одна кровать на двоих человек, которая представляла собой две сдвинутые вместе скамейки. Для мягкости на них имелись соломенные матрасы.

Люди! Встреча с ними стала настолько радостной для Игоря, что он громко заурчал. Девочка приняла это на свой счёт, отчего принялась его сильней наглаживать. Она, так и не расставаясь с ним, села за стол.

— Мэри, — сурово посмотрел на неё папаня, — пусти мышелова на пол и накорми. Заслужил.

— Хорошо, батюшка.

В тот же миг Мэри опустила кота на пол из грубо обработанных плашек и ринулась к сундуку, что стоял возле стены между столом и правой спальной скамьей. Игорю было интересно сунуть везде свой нос, и он последовал за ней. Сундук оказался набит глиняной посудой и одеждой.

Коту выделили пару мисок с трещинами и сколами, но после десятилетий в виде дерева и поедания сырой дичи на земле ему и такая посуда была за радость.

Одна миска наполнилась жирным козьим молоком из крынки, изъятой из подпола. Во вторую плюхнули бобов с кусочками козьего сыра. Без мяса ужин был не тем, но это же человеческая еда. Одно это уже возносило настроение Игоря на небеса.

Крестьяне не те люди, которые засиживаются допоздна. Солнце село — все по койкам. Свечей в доме кот не заметил, лишь лучины, но ими не пользовались. Лишь подкинули полешко в очаг, и в тусклом свете огня разбрелись по спальным местам. Мальчик направо, девочка налево, а родители в кровать. Только последние спать не собирались. От них начали доноситься томные стоны и скрип кровати.

«И откуда только у них силы после тяжёлого дня для таких занятий? — вздохнул Игорь».

Он юркнул в кровать к Мэри, которая переоделась в льняную ночную рубашку и натянула на голову колпак. Тут же девичьи руки вцепились в котика и затащили его под шерстяное одеяло.

— Какой ты теплый, Грей. Ты же не против, что я буду называть тебя Грей?

«Хоть столбом назови, только мясом корми, — подумал он».

Его удивило, что дети совершенно не обращают внимания на занятие родителей по производству новых потомков. Такое ощущение, словно это обыденность. Видимо, такое в их семье происходит часто. И родители деток не стеснялись, как это было в прошлой жизни. Всё же быт тут простой, как и нравы. Живя в одном помещении, сложно утаить от близких секреты.

Сон не шёл. И поглаживания Мэри тут не причем. Игоря одолевали мысли о том, где и когда он оказался? Судя по наличию людей, искажённому английскому языку, отсутствию механизации и простому быту, он попал в прошлое. Причем, куда-то в район Англии или США времён покорения Дикого Запада. Разброс временных рамок настолько обширный, что тут может смело быть как первый век, так и семнадцатый. Не исключено, что это мир далёкого будущего после апокалипсиса. Это тоже объясняло искажение языка.

Ему вспомнилось, что крестьяне на поле использовали стальные серпы. Так-то сталь выплавляли ещё до нашей эры, но достаточно дешёвой для использования крестьянами она стала где-то в десятом веке, если он не ошибается. А ошибаться может, поскольку большим знатоком истории не был, тем более заграничной истории. В любом случае, сталь не могла стать дешевой раньше восьмого века, что уже сужает временной отрезок. Восемнадцатый век он откинул, поскольку в то время сталь уже стала настолько недорогой, что даже бедные крестьяне могли позволить себе покупку косы. Косой убирать поле удобней, чем серпом, а хозяйство у этих крестьян добротное. Наверняка они как минимум один такой инструмент себе прикупили бы.

Ранним утром Игоря наглым образом разбудили, спихнув с живота на пол. Инстинктивно он приземлился на лапы. После такой побудки радость от встречи с людьми поутихла.

Крестьяне проснулись с восходом солнца и развели