Толкнув ее, он вышел в серый пасмурный день. В ноздри немедленно ударил запах гнилой травы и сырого подлеска. Промозглая вечная осень Зоны. Деревянный настил под ногами военного сталкера заскрипел, из-под него раздался плеск. Зеленоватая лягушка выпрыгнула из-за сваи, на которых стоял небольшой домик посреди водоема, и скрылась в зарослях густой осоки. Вокруг, куда ни глянь, простиралось мутное темное болото, лишь с одной стороны очерченное мрачной стеной леса. Из его глубин доносился непонятный, приглушенный расстоянием вой. Низкое слепое небо было затянуто тучами, из которых периодически пытался накрапывать дождь.

– Хорошо-то как! – пробормотал Бурый, вставший рядом с Шекспиром.

Военный сталкер покосился на друга и только хмыкнул в ответ.

– Да ладно тебе, – продолжал Бурый, разведя руки в стороны. – Посмотри, как здесь красиво. Да умей я рисовать, я бы на этюды в Зону выходил, а не за хабаром!

Шекспир, вытащив из подсумка противогаз, быстрым шагом направился по настилу в сторону берега. Бурый, обернувшись, бросил любоваться пейзажем и поспешил следом.

– Ты, дружище, часом головой обо что-нибудь недавно не прикладывался, а? – с сомнением в голосе осведомился Шекспир, прежде чем натянуть на лицо серую маску противогаза. – А то, по-моему, общение с психами из «Обелиска» на тебя дурно влияет. Никогда не замечал за тобой особой любви к «матушке Зоне».

Мужчина соскочил с помоста и, сняв с пояса детектор аномалий, медленно двинулся к берегу по мелководью. В другой руке он поднял автомат с глушителем, раздвигая его стволом заросли осоки. Бурый что-то пробормотал в ответ и собрался было последовать примеру своего напарника, когда где-то за лесом раздался отчетливый стрекот вертолетного винта, с каждой секундой становящийся все громче.

– Ложись! – скомандовал Шекспир, упав в мокрую грязь и замерев без движения.

Выругавшись, Бурый спрыгнул следом и укрылся возле одной из прогнивших свай помоста, скрытый от посторонних глаз деревянным настилом. Сталкер сильнее сжал в руках помповый дробовик, словно тот смог бы защитить его от летающей боевой машины. Рокот тяжелого двигателя продолжал нарастать, достигнув наконец нестерпимого крещендо, и затем из-за вершин осенних деревьев выскользнул хищный темный силуэт.

Шекспир стиснул зубы и сильнее вжался в холодную землю, надеясь, что если камуфляжа окажется недостаточно, то при взгляде с высоты он хотя бы сможет сойти за труп. Ледяная вода немедленно хлынула за воротник, вонзив в тело военсталкера сотни крохотных иголок. Болотная тина налипла на руки и ноги, сковав движения. Шекспир тихо выругался, боясь пошевелиться. Турбины ревели уже прямо над его головой, а затем над ним промчалась густая черная тень. Днище вертолета на мгновение заслонило солнце, и боевая машина, заложив крутой вираж, ушла куда-то в сторону Припяти. Прежде чем армейский «Блэк Хоук» скрылся за шумящими на ветру кронами деревьев, Шекспир успел различить на его бортах символику в виде обсидианового прямоугольника и двух стрелков в темной броне, сидящих за пулеметами в люках.

– Чертовы уроды, – пробормотал военсталкер, поднимаясь и стряхивая с комбинезона налипшую грязь. – Летают как у себя дома.

– Твои друзья? – осведомился подошедший Бурый.

Сталкер закинул на плечо дробовик, затем окинул друга придирчивым взглядом и сбил щелчком пальцев у того с воротника какое-то мелкое водяное насекомое.

– Спасибо, – поморщился Шекспир, глядя, как странное существо, лежа на спине, бьет лапками в воздухе. – Да, это была «вертушка» «Обсидиана». У этих ребят есть прочные связи с руководством Рубежа. Уж не знаю, чем это обусловлено – деньгами или запугиванием, но они могут провести в Зону хоть батальон солдат, и никто ничего не заметит. Записи со спутников окажутся испорченными, а часовые на контрольно-пропускном пункте будут упорно смотреть в другую сторону.

– И почему всегда, когда ты появляешься в Зоне, вместе с тобой приходит масса каких-то немыслимых проблем совершенно апокалиптического масштаба, а? – неодобрительно проворчал Бурый.

– Это ты еще не в курсе, что в Москве творится, – откликнулся Шекспир, подтягивая лямки рюкзака и перехватывая автомат поудобнее. – Ладно, двинулись. Если информация с блокпоста «Обелиска» в Ржавом лесу верна, то люди Януса уже нашли вход в комплекс Х-22 и сейчас ждут прибытия большого начальства.

Бурый ухмыльнулся.

– Большого начальства говоришь? Значит, зря я все-таки не захватил с собой смокинг, да?

* * *

Патруль медленно шел по лесу. Шесть человек, держа оружие наготове, осторожно ступали между разросшихся кустов малины и ежевики, периодически обходя по широкой дуге, казалось бы, совершенно безопасные на первый взгляд места. Двое идущих впереди были одеты в серые комбинезоны маскировочной расцветки «Urban». Они перемещались практически бесшумно, словно тени, аккуратно раздвигая ветви деревьев и перешагивая через коряги и кривые толстые корни. У одного в свободной руке слегка попискивал детектор аномалий, но мужчина практически не смотрел на мигающий дисплей. По слухам, члены группировки «Обелиск» умели обнаруживать аномалии каким-то загадочным шестым чувством и избегали даже тех ловушек Зоны, которые не мог зарегистрировать ни один прибор.

Следом за ними разомкнутым строем шли четверо в угольно-черной униформе и длинных камуфляжных плащах. Из-под низко надвинутых капюшонов сверкали зеленым визоры оптических систем расширенного спектра. Разведчики «Обсидиана» держали в руках длинноствольные снайперские винтовки, прикрывая фанатикам Зоны спины.

Адепты «Обелиска» остановились и, перебросившись парой коротких фраз, повернули в сторону, огибая широкую проплешину, покрытую черным пеплом, над которым подрагивал разгоряченный воздух. Солдаты «Обсидиана» настороженно следили за обстановкой, водя стволами оружия из стороны в сторону, контролируя свои зоны обстрела. Боец «Обелиска» с детектором аномалий медленно перешагнул через гнилое бревно, поросшее мхом и мелкими грибами.

В тишине мокрого леса щелкнула туго натянутая леска. Фанатик успел лишь изумленно распахнуть глаза под линзами противогаза.

Ба-бах!

Над поляной вспыхнул огненный цветок взрыва. Во все стороны полетели щепки, обломанные ветви и комья земли. Наступивший на растяжку боец «Обелиска» попросту исчез в пламени, а его напарник, отброшенный ударной волной, с криком впечатался в ствол огромного дуба. Раздался хруст, и фанатик, смолкнув, упал вниз. Разведчики «Обсидиана» среагировали мгновенно, припав на одно колено и вскинув оружие. Один из них, судя по самому крутому обвесу – офицер, защелкал тангетой нагрудной рации, пока остальные прочесывали подлесок красными лучами ЛЦУ. Безрезультатно – различить что-либо среди густых кустов, гнилых бревен и сплетенных корней было попросту невозможно. Рация также подвела. Динамик лишь хрипел и плевался треском помех, напоминая, что так близко от центра Зоны связь в лучшем случае была спора-дической.

Над лесом повисла звенящая тишина, смолк даже ветер, беспрестанно шелестящий верхушками деревьев. Офицер «Обсидиана» протрещал какую-то команду, кодировщик в шлеме превратил ее в двоичный код. Один из бойцов приподнялся…