В какой-то момент пелена перед глазами сделалась чуть светлее, и я поняла, что эту страшную ночь удалось пережить. Только вот что мне от этого толку? Шиитар, похоже, решил от меня избавиться окончательно, в противном случае уже бы ослабил напор и дал мне возможность самостоятельно вернуться. Но головная боль не ослабевала ни на мгновение. Она стала моей вечной спутницей, проводницей в последний путь. Дурацкая жизнь, где я еще в младенчестве потеряла отца, потом мать в десять лет, а после и вовсе угодила в лапы рабовладельца и была вынуждена выполнять грязные, незаконные поручения, подходила к концу, и в какой-то степени я испытывала облегчение и даже была этому рада. Сил на сопротивление и даже на сожаления не осталось — все выжгла беспощадная боль.

Чуть отвлек непонятный шорох возле двери. Звук был совсем не похож на тот, что обычно издают мелкие грызуны и прочая живность. Створка, скрипя ржавыми петлями, распахнулась и впустила в помещение холодный воздух, которого я, впрочем, не почувствовала. Лишь поглубже зарылась внутрь тюфяка в надежде, что меня не заметят и позволят провести последние часы в относительном покое.

— Вот ты где, — раздался мужской голос где-то рядом.

Он показался мне музыкой, настолько бархатно и нежно звучал его тембр. Таким голосом обращаются только к любимым, самым близким людям. Что-то похожее я слышала очень давно от мамы и уже позабыла, каково это. Судорожный вдох сдавил спазмом мое горло. Чужая рука залезла в тюфяк и нащупала мой затылок.

— М-м-м, — промычала я несчастно, почувствовав, как очередная молния прострелила затылок.

— Ну и место ты выбрала, — попенял мужчина все тем же ласковым тоном. — Давай, вылезай из этого гнилья.

В ответ я лишь сильнее зажмурилась и сжалась в комок. Начать шевелиться и что-то делать при всем желании я уже не была способна. Руки и ноги за ночь отяжелели до такой степени, что напоминали мне самой пропитавшиеся водой бревна. Язык распух, горло обсохло.

— Ну же! — никак не отставал мужчина. Его руки, ухватив за подмышки, потянули меня наружу.

— От-пус-ти, — по слогам просипела я. Каждый звук — как скрип петель, что на одном лишь упрямстве держали дверь этой халупы.

— Ну уж нет, — хмыкнул мужчина, не прекращая вытаскивать меня из тюфяка. — Не для того я всю ночь потратил, обследуя каждую покосившуюся хибару в округе, чтобы вот так взять и бросить тебя. Срань болотная! До чего ты себя довела? — похоже мужчина-таки добился своего, извлек мою тушку из укрытия, и выглядела я даже хуже, чем себя ощущала. — И когда только успела?

— Это. Не. Я, — подслеповато щурясь, я разглядывала своего мучителя. Карие глаза, прямой нос, красивые губы и темные волосы, заплетенные в сложную косу. Что ж, удивляться нечему — меня нашел сам лорд советник. Хорошо хоть припугнуть ему меня уже нечем. Оказывается, человек, находящийся на грани и смирившийся, чувствует себя поразительно свободным. — Мне, — вдох-выдох, — жаль, — я попыталась сказать, что не по своей воле собиралась подставить советника, но темнота, накатившая мощным валом, не дала развить мысль.

Глава 4. Радвальд

И это его будущая жена? Чумазая, с опухшим лицом и запахом таким, что ни один бродяга близко не подойдет? Не лучше ли бросить тут все и вернуться к Ильвег, истинной дочери Севера? Она красива, умна, безупречно воспитана и в высшей степени благоразумна, но при одном только воспоминании о невесте в груди разлился ядовитый протест.

А может, видения так и не восстановились после долгого перерыва, и доверять им не стоит? Однако же, нашел он девчонку благодаря последнему. Пришлось, правда, избавиться от охраны, навязанной королем, и заглянуть в каждую развалившуюся халупу, что хоть отдаленно была похожа на конуру из его видения. Так что тут его дар сработал на удивление точно. Ладно, феечку все равно нужно забирать отсюда. Не с целью жениться, так хоть для того, чтобы узнать, кому понадобилось выставлять советника главным подозреваемым в громком убийстве.

Радвальд подхватил свою ношу на руки и отправился к себе. Перекидывая бессознательное тело через круп лошади, он сильно жалел, что не обладает тем же даром скорости, что и его Первый лорд. Но каждому свое. К слову, не сильно помогла бы ему скорость, если бы благодаря видению он не узнал, где искать беглянку. Советник пониже опустил капюшон плаща, чтобы не радовать видом своей физиономии случайных прохожих. Внешность девчонки удачно скрывал ее же поношенный плащ.

На территорию особняка, в котором он временно жил в столице Фиерии, Радвальд заехал с задней калитки. Так же укромно проник и в сам дом, снова неся фею на руках. Будто преступник какой — усмехнулся самому себе.

«И что в ней неправильного?» — задавался вопросом северный лорд, шагая по застеленным коврами коридорам. Приятные черты лица, высокий лоб, брови вразлет, пухлые губы. Да и фигурка у девушки была складной на зависть многим. Даже Дорофея после «цветения фей»* (*историю Дорофеи и лорда Агнара можно прочесть в книге «Последняя фея королевства») не сделалась притягательнее, чем его ноша, хотя первая леди Севера была удивительно хороша собой.

Лекаря Радвальд вызывать не стал. Во-первых, особо не доверял тут никому, а во-вторых, считал, что в этом случае достаточно будет для начала поделиться магией с девушкой и снять рабскую метку, а уж потом смотреть по обстоятельствам. Слуг у него было немного, так что до своей спальни на втором этаже советник добрался беспрепятственно. Сгрузил ношу на кушетку — кровать пачкать не стал, чтобы не менять впоследствии простыни — и стянул с девушки плащ, простенькое, но теплое платьице тоже снял, как и нижнюю сорочку, обнаружив подо всем этим довольно субтильную фигурку. Впалый живот, худенькие ручки и ножки спасали разве что довольно крутые бедра и аппетитная грудь. Девчонка к тому моменту еле дышала, и медлить советник не стал. Пристроил свои ладони поверх грудной клетки и пустил силу. Нахмурился. Что-то мешало, не давало ему напитать девушку энергией.

— Болван! — «приласкал» самого себя за недогадливость северный лорд.

Он призвал всю свою силу и направил ее на печать, что покрывала девичье лицо. Радвальд должен оказаться сильнее, чем неизвестный пока ему рабовладелец, чтобы выжечь метку последнего. Именно она подчиняла фею чужой воле, не позволяя невольнице уйти далеко от хозяина и закрывая девушку от любых воздействий извне. К счастью, в себе советник не сомневался, иначе не занимал бы столь высокий пост.

Ледяное пламя снесло татуировку с нежной кожи,