Провожать нас бабка не вышла. Юлька закрылась ещё больше обычного. А Владку я обманул — в пятницу её просто не выпустили из дома. Стояла в дверях, мялась, порой испуганно оборачивалась в квартиру, извинялась… Я решительно отодвинул её и прошёл внутрь. Я ничего страшного в шашлыках не видел, там и родители мои будут, и даже дед. Но старуха была непреклонна.

— До тех пор, пока я её опекун, — отчеканила она. — Никакого непотребства я не потерплю.

Ослушаться у Владки не хватило смелости…. И я был тогда слишком молод. Сейчас все иначе виделось, и быть может и сложилось бы иначе, будь у меня самого чуть больше смелости и мозгов.

Я вернулся в настоящее. Туда где мне уже не двадцать. Хотелось бы сказать, к сожалению, но назад в свою юность не хотелось. Если только для того, чтобы ощутить волшебство первых свиданий с Юлей…

— А почему мы её не забрали тогда? — спросил я и повернулся к жене.

Она сплела простую косу, и теперь та висела вдоль спины змейкой, деля её надвое.

— Кого?

— Владу от вашей мегеры.

— Не глупи. Это всего лишь старая женщина, а не монстр. Я не умерла и с Владой ничего не сталось.

Не умерла, да, но что-то внутри безвозвратно исчезло. Нужно будет съездить завтра, к Владе. У кого-то должны быть мозги, однозначно. Если ей так нужны деньги, я их дам. Не нужно ломать свою жизнь.

— Юль? — позвал я и подошел к ней.

Коснулся спины, провел пальцем вдоль косы, затем намотал её на кулак. Я отражался в зеркале, такой большой, небритый, и она чистая, маленькая, белая с косой… Ладонью по шее вниз, накрыть холм к груди легонько сжать.

— Не нужно, — Юля убрала мою руку и накинула на себя рубашку. — Тебе завтра ещё сперму сдавать, Юр.

Что же, спасибо, что предупредила. А к Владке нужно будет заехать рано утром.

Юля всегда просыпалась первой, даже если по какому-то недоразумению легла поздно. Раньше это раздражало, я по жизни сова и ранние подъёмы для меня смерти подобны. Мне хотелось подольше понежиться в постели, желательно, с женой в обнимку. Но… теперь я даже нахожу в этом плюсы.

Я смотрел, как она неторопливо и обстоятельно наносит макияж. Наготу прикрывает лишь нежно персикового цвета белье, весьма прозрачное. Красивое белье было её слабостью, в этом я её поощрял. Напомнила о себе эрекция. Когда мы последний раз нормально занимались сексом? Наверное, давно.

— Тебе в клинику, — напомнила жена.

Кружевное белье скрылось под юбкой и блузкой. Хлопнула дверь — я остался один. И нежиться в постельке точно не вариант, нужно ехать к Владе, успею поймать её до работы. Жила Влада в длинной ипотечной высотке, что торчала в небо посреди хрущевок. Район был не из самых благополучных, но мне нравились его зелёные дворы, какая-то необъяснимая провинциальность. И дом был… мы недавно сдали жилой дом, за который я мог ручаться. Я бы и скидку обеспечил. Но… две сестры словно параллельные прямые, не пересекаются, узнал я о не самой удачной покупке слишком поздно.

Я припарковался у подъезда, как и в прошлый раз. Закурил. Юльку беспокоило моё курение, я себя ограничил, но полностью отказаться от вредной привычки так и не смог. Минуты шли, Влада не показывалась. Я с трудом вспомнил номер её квартиры и решил подняться сам. Звонок разливался трелью, дверь не открывалась. Я подумал, что у Влады вполне может иметься личная жизнь. Может, её сейчас дома нет. Или есть, но не одна. Тогда я пожалуй буду выглядеть очень нелепо. Я уже было решился уйти, когда дверь открылась.

— Юр? — удивилась Влада. — Привет.

Я удивился тоже. Видимо, слишком привык к собранной Юльке. Владка была… мягко говоря лохматой. Волосы у неё были длинные, тёмные, и сейчас они были весьма живописно растрепаны. Она не одета, зато целиком завернута в одеяло, угол которого волочится по полу.

— Привет. Я не вовремя, извини.

— Да нет, проходи… я просто спала ещё.

И пошла прочь в квартиру семенящим шагом, и угол одеяла следом по полу.

— Работа?

— Я… — она оглянулась, неожиданно покраснела. — Солгала. Что болею.

— Очаровательно, — отозвался я.

На полу единственной комнаты, прямо на ковре в центре комнаты кружевной белый лифчик. Влада покраснела ещё больше и наклонилась его подобрать. Из под одеяла показалась нога, я отвёл взгляд.

— Прости.

— Всё нормально. Я на кухне подожду.

На подоконнике кактус. На нем цветок. Пушистый, ярко-жёлтый. Сам подоконник покрылся пылью, мой палец оставил на нем заметный отпечаток. Я не был фанатом идеальной чистоты, но Юлька была буквально маньячкой в этом плане, и я отвык от пыли, как и от лифчиков, которые могут лежать на полу. Наверное, не стоило сваливаться, как снег на голову.

Зашумела из ванной вода, вскоре Влада пришла умытой, но все ещё смущённой. Полила кактус из графинв, помыла чашки, что скопились в мойке.

— Просто устала, — попыталась объяснить она. — Столько всего навалилось, что я решила просто не идти на работу. Да и все равно через несколько месяцев придётся увольняться, Юля настаивает. Высплюсь…

— Я именно по этому поводу пришёл.

Влада замерла перед открытым холодильником. Тонкая, высокая, волосы в косе через плечо. Я понял, что то и дело смотрю на её ноги, право слово, лучше бы в одеяле ходила, чем в коротких шортах. Впрочем, я гость незваный, как пришёл, так и уйду. Какое право я имею быть недовольным? Просто я до сих пор воспринимал Владу, как подростка, благо все эти годы мы виделись очень редко. А она не ребёнок уже, да. И моя жалость неуместна уже. Нет ни авторитарной бабки, ни детей, которых она вырастила, несмотря на свою нелюбовь.

— Всё нормально, Юр.

Повернулась. Влада высокая, гораздо выше своей сестры. Они вообще совсем не похожи, трудно даже предположить, что сестры. И смотрит на меня почти вровень, нескольких сантиметров не хватает.



— Что нормально? Что ты решила родить ребёнка старшей сестре? Влад… это тебя сломает. Если нужны деньги я дам. Без таких судьбоносных поступков. Юлю не переубедить, но ты и я, мы тоже ответственны за это решение.

Оказывается у неё есть веснушки. Совсем немного, на носу. Раньше я их не видел, а теперь близко так, как никогда, наверное. Глаза серые, но не тусклые, очень яркие. И губы тоже… яркие. Тёмные, словно переспелая вишня. Когда господь создавал их, этих сестер, все краски достались младшей. А старшей, в качестве компенсации особую женственность, которая свойственна только женщинам маленького роста. И да, собранность и фанатичную преданность своим собственным правилам.

Влада улыбнулась. Едва заметно, чуть показалась полоска зубов. Глаза грустные, да и улыбка тоже.

— Так все не по-человечески у нас было. Я часто думаю о том, что если бы мама не погибла, наша жизнь сложилась бы иначе. Я её и не помню, маму. Юля наверное помнит… То, что я хочу сделать вовсе не жертва. Я не говорю, что мне будет просто. Но… если я могу сделать вас счастливыми, я хочу это сделать. Правда, Юра. Пусть у вас будет счастье. Обычное, как у всех. Чтобы кричал по ночам малыш, а вы не высыпались. Чтобы в восемь утра в субботу ты сидел и клевал носом на детской площадке, потому что ребёнок может спать нормально только на улице, а ты хочешь дать поспать измученной Юльке. Чтобы гора детских вещей, которые непременно нужно перегладить, ты же знаешь свою жену. Подгузники, бутылочки, термометры для воды, коляска в прихожей…