Он замолчал, словно захлебнувшись горечью своих слов. Я понимала, что они словно вершина айсберга — показывают лишь самую малость. И я знаю, что идеальных браков не бывает, но осознание накрывает. Господи, они расставались… С Юлькой я встречалась раз в несколько месяцев, и она ни словом ни жестом не дала понять, что в её жизни случилось такое. Идеально уложенные волосы, аккуратный маникюр, отглаженная блузка…

— За эти полтора года, — выталкиваю из себя слова и горький дым. — У тебя были женщины? Другие женщины?

Отчего это так важно мне? Юрка отбросил сигарету, она разлетелась искрами по асфальту. В нескольких метрах от нас смеются и кричат люди, но они так далеки от меня, пожалуй, если бы земля разверзлась и поглотила их, я бы даже этого не заметила. Юрка смотрит на меня, чуть склонив голову, едва заметная улыбка трогает его губы. Я вдруг думаю, что он был бы другим, если бы его не высосала Юля. Улыбался бы, шутил, не курил бы нервно так… Но я вообще иду по запретной территории, по мирному полю, пора бы просто закрыть глаза и ступить в сторону. Чтобы — Бах! И нет глупой Владки, как не было.

— Да, — отвечает Юра. — Были.

Глупые бабочки так бешено пляшут в моем животе, что врезается друг в друга ломая крылья, и приходя в экстаз от боли. Словно мне что-то даст это знание. Нет, ничего не даст, только горечи принесёт, а мне её и так вдоволь, хлебать не выхлебать.



Рассвет был холодным и осклизлым, осевшим росой на камни. На одном из них я и сидел. Девушка, чужая и родная рядом, давится сигаретным дымом и заметно, что курить ей не нравится, не хочется. Зачем я сигарету ей сунул? Наверное, чтобы увидеть, насколько она несовершенна. Прожив столько лет с Юлей, я просто упивался человеческими пороками, они были простыми и понятными.

От клуба раздался взрыв смеха. В сторонке стоял тот самый парень, что танцевал с Владой. Он мне не нравился. Хотя почему вообще мне кто-то нравиться должен? Достаточно того, что эта вот девочка, в коротких шортах, ноги покрылись мурашками, трясётся, курит сигарету, что я дал… Она мне нравится. Это неправильно, наверное. Но пройдёт, как говорится, все в мире тлен.

— Нужно домой, — простучала зубами Влада. — Так холодно, что я трезвею.

Я тоже трезвел. Снял свой пиджак, набросил на тонкую девичью спину. Спустился в клуб. Не хочу трезветь, рано. Взял два виски, вышел с ними — охранник на входе заикнулся было, но порыв сдержал. Правильно. Владка сидела там же, где я её оставил, но вновь с тем парнем. Он говорил ей что-то, эмоционально жестикулируя. Такой он… не как я. В джинсах, разорванных нещадно на коленях, в футболке которая норовила сползти плеча. И при всем этом — смазлив. Слишком. Все же, не нравится он мне.

— Какие-то проблемы? — спросил я подходя.

— Никаких, — отозвался парень с неприязнью и пошёл прочь.

Я тоже ему не нравлюсь. Что же, переживу. Я снова опустился на холодную ступеньку, протянул Владе виски.

— Чтобы не трезветь, — пояснил я.

Бокал она приняла. Отхлебнула, поморщилась, а потом залпом выпила до дна. Я даже хмыкнул одобрительно, выпил свой. Поднялся, подал ей руку. Владу пошатывало, наверное, виски был лишним… Рука её в моей тоже лишняя.

— Такси?

— Наверное, — кивнула она. — Там стоянка. Ты прости, я тебе наговорила… лишнего.

— Мы же родственники, — усмехнулся я, её пальцы в моей руке чуть дрогнули. — Всё нормально.

Я оглянулся. Наши бокалы, оставленные на ступенях ресторана смотрелись так сиротливо… И на душе гадко, и что не делай, все гаже становится. Владка споткнулась о камень и остановилась, я рядом, выжидая. Всё же, я слишком пьян, уже многие годы так не пил, а сегодня ощутил желание просто на уровне потребности. Изгваздаться в грязи, пусть и фигурально, сделать что-то такое, о чем потом будешь жалеть. Да, уже жалею. И о словах своих, я тоже сказал лишнего… И держу её за руку, она так цепляется судорожно. Маленькая запутавшаяся девочка, которую мы буквально толкаем в пропасть. Ярость, даже ненависть к Юльке рождается во мне, но не находит в себе силы жить. Всё слишком иррационально этим утром, иллюзия, и чувства тоже. Надо просто вернуться в свою привычную жизнь и все станет хорошо ли, плохо ли, не знаю. Как прежде… Стабильность наше все.

— Пока, — тихо произнесла Влада. — Спасибо за виски…

— Обращайся, — улыбнулся я. — Теперь я знаю, где тебя искать по пятницам.

Влада тоже улыбнулась в ответ, но грустно. И правда, какие пятницы, девочка с разбега прыгает в пропасть, собираясь отдать то, что не имеет права от себя отрывать. Но вдруг мысль, что мой ребёнок созреет внутри неё, невероятно живой, пусть и меланхоличной, такой земной, подверженной страстям и порокам, кажется такой заманчивой. Соблазнительной. Я чувствую сексуальное возбуждение, словно мне предстоит самому сделать этого ребёнка. Нет, Юрик, все за тебя врачи сделают, в пробирках… А возбуждение не отпускает. Смешно даже, мне тридцать четыре года, а смотрю на девочку — аскетичная футболка, грудь едва угадывается под ней, обрезанные из джинс шорты, ноги в мурашках — покою они мне не дают, мурашки эти, и член стоит. Руки засовываю в карманы, надеясь, что ткань натянется, скроет… да и не рассвело ещё в полную силу.

— Увидимся ещё, правда?

У меня сердце разрывается. Не понимаю даже, чего больше хочу, пожалеть её по родительски похлопав по спине, как неродившегося ещё моего ребёнка или трахнуть. Зря Юля это все затеяла. Раньше у меня и мыслей таких не возникало. А сейчас… нелепое это затянутое расставание наше, стоим у машины, таксист нетерпеливо барабанит пальцами по рулю, ожидая. Казалось бы чего проще, садись в машину и езжай, так нет же, стоим… И я делаю то, о чем точно буду жалеть. Даже уже жалею, хотя только вот тянусь к её губам. Я касаюсь их пальцем. Они полные, тёмные, словно помадой покрыты, а я знаю, что ни грамма макияжа на ней. Владка сглатывает слюну, сумасшедшая девочка, что же ты не бежишь? А потом касается моего пальца языком. Это уже… слишком. Этого не вынести. Интересно, если я сейчас посажу её на капот этой машины и трахну, как она отреагирует? Но ничего этого я… не делаю, хотя член буквально горит от напряжения. Мне уже даже неважно видит она мою эрекцию или нет. Главное — ноги унести.

— Если я тебя поцелую это будет совсем не хорошо? — охрипшим голосом спросил я.

Она кивнула.

— Это будет очень плохо, — улыбнулась Владка. — Я домой поеду. Пока…

И коснулась напоследок моей руки. Я хлопнул дверцей, закрывая за ней автомобиль, затем смотрел ему вслед. Сам я тоже на такси хотел, но в итоге махнул рукой и отыскал свою припаркованную машину. Добрался до дома без проблем, но уже утром — шесть часов… Я ожидал, что Юлька будет спать. Но она не спала. Сидела на кухне, уже полностью залитой утренним светом. Я сбросил ботинки прямо на пол, с них осыпалась пыль. Хотел бросить и пиджак, потом вспомнил, что он остался на Владе, которую я едва не поцеловал…