А чувство осталось – и теперь тупым неудобством обосновалосьпод ложечкой...

– Погляди-ка, – сказал Кацуба.

Мазур подошел к окну, встал рядом с подполковником. Погодастояла отличная, Шантарское море вдавалось здесь в глубь суши относительноузким языком, и вдали, на той стороне, можно было разглядеть крохотные домишкизападной окраины Шантарска (который, кстати, был моложе Нью-Йорка всего на двагодочка). Пейзажем можно и залюбоваться – если стоишь, держа руку на плечеромантически настроенной к тебе женщины, – но Кацубу, конечно же,интересовал не пейзаж, а группка людей на причале, числом в полдюжины.

– Утром я его видел мельком, – сообщил Кацуба. – Атеперь его, похоже, не спеша кормят «рашен экзотик», вон как полковникконечностями жестикулирует, будто это он сии места сотворил, пока Господьотдыхал...

Пятеро были прифранченными представителями бравой российскойармии, пусть и со стиснутыми зубами, но все же несгибаемо, черт возьми,взиравшей в туманное грядущее. Шестой почти не отличался от остальных покроем ицветом формы, но, поскольку был негром, затеряться среди спутников никак немог. Малиновый берет с разлапистой золотой эмблемой, на столь же малиновыхпогонах – скрещенные сабли, многоконечные звезды, пальмы...

– У тебя нет предчувствия, что нагрянул «покупатель»? –вдруг бухнул Кацуба в лоб. – Иногда именно так и начинается...

– Ох, не накаркай... – вяло откликнулся Мазур.

– Попробуем его прокачать? Как некогда развлекались Холмс сВатсоном?

– Да ну...

– Скоротания времени для?

– Ну ладно, – сказал Мазур. – Вся эта мишура напогонах еще ни о чем не говорит, в свободной Африке и у капралов порой хватаетна разных местах такой вот бижутерии...

– Ехидное замечание с места, – сказал Кацуба. –Сержант на эту базу не попал бы...

– Резонно, подполковник... Государственную принадлежностьформы определить не могу. Что-то не встречалось раньше ничего похожего. Ановопровозглашенных государств в последний месяц вроде бы не случалось. –Он задумался всерьез. – Какой-нибудь фронт освобождения, а? Они ж сплошь ирядом, едва вылупившись, начинают изобретать себе эполеты и прочие висюльки...

– Резонно, каперанг, – столь же серьезно кивнулКацуба. – Вполне возможно, некий фронт освобождения Западной Чамбумамбы отВосточной Чамапиндузии... А вот откуда сей курьез? Острова Индийскогоокеана? – Он с сомнением помотал головой. – Не тот расовый тип.

– Не Центральная Африка и уж ни в коем случае неЮжная, – захваченный дурацкой игрой, сказал Мазур. – Северная Африка,вот что. Черный мусульманский пояс, возможно, Магриб...

– Он не чистокровный, – протянул Кацуба. – Помеського-то с кем-то. Скажем, фулу и араб, фулу и белый...

– Что не отбрасывает Магриб. Фулу, коси, наквана... А вотинтересно, на каком языке с ним объяснялись?

– Не знаю, – сказал Кацуба. – Я стоял далековато,да и особист недвусмысленно кулак показывал – я ж был по утреннему похмельномувремени небритый, да с охапкой пивка. Можно подумать, этот магрибский гость смаху распознает по этикеткам, что это пиво, а не, скажем, средство отмозолей... «Покупатель», а?

Мазур хмыкнул:

– Между прочим, если даже и «покупатель», это еще не значит,что речь идет о нас обоих. Если мы его правильно привязали к карте, в добройполовине тех стран нет не то что моря – речки, в которой можно плавать...

– Но ведь остается другая половина, – ухмыльнулсяКацуба. – И потом, друг мой, в «сухой» половине встречаются водохранилища,ирригационные сооружения и прочие объекты, где ты как раз найдешь массувозможностей для приложения сил...

Непонятный негр, окруженный сопровождающими, направилсядальше по причалу и вскоре исчез из поля зрения. Причал вновь стал безлюдным,надоевшим.

– Давай допивать? – предложил Кацуба. – Завтра,чует мое сердце, в любом случае придется вернуться к пошлой трезвости... –Он вольготно растянулся на койке, отхлебнул пивка и сграбастал со стола свежиегазеты. – Интересно, что в большом мире-то вообще делается? Шахтеры стучаткасками, но снова не по головам своим начальникам, а по московской мостовой,придурки... Королева красоты... Бизнесмен вроде Мавроди... А что вШантарске? – Он, ловко встряхнув в воздухе свеженьким номером «Шантарскогоскандалиста», развернул его. – Ого! Слыхал про такую газету – «Московскийкомсомолец на брегах Шантары»? Нет? При всем моем к вам уважении, каперанг, неследите вы за культуркой... Так вот, позавчера почтенного редактора сегоиздания Сашеньку Смурнова собственная супруга застукала в собственном кабинетев момент прелюбодеяния с субъектом мужеска же пола, причем больше всего дамочкуразъярило, что мсье Смурнов исполнял роль насквозь пассивную... Ай-яй-яй, а ещечетвертая власть... Так, что там еще? Генералу Хрычковскому, главномушантарскому фискалу, оставшиеся неизвестными подчиненные в виде шутки подсунулина стол рапорт о том, что литератор Василий Кириллович Тредиаковский до сихпор, нарушив все сроки, не подал налоговую декларацию. Они-то думали – пошутили,а женераль, будучи, должно быть, с лютого перепою, наложил резолюцию: «Вотношении В. К. Тредиаковского начать расследование», да еще начал потомвыяснять, насколько шустро его приказ выполняется... Интересно, как они там изэтой хохмы выпутаются? Так, а теперь вести с полей угнетенной медицины...

В дверь решительно постучали, и секундой позже она широкораспахнулась. Вошел давешний негр во всем великолепии своих золоченыхпальм-сабель-звезд на погонах, один, без сопровождающих лиц. Аккуратнопритворил дверь за собой, не чинясь прошел к столу, сел и положил перед собойроскошный алый берет с загадочной эмблемой – на уголок стола, подальше отпивных бутылок.

Незваный гость, явно не подозревая о том, что он, согласноприсловью, хуже татарина, обозревал обоих без тени неловкости. Блеснул ровнымизубами, поклонился и протарахтел длиннющую фразу. Мазур понял, что это былфранцузский, но смысла не разобрал – он мог с грехом пополам петь нафранцузском песни, но разговорной мовою владел лишь на уровне, позволяющем черезпень-колоду допросить пленного, потребовать еды-питья да поинтересоваться, нетли поблизости солдат противника. Судя по лицу Кацубы, тот находился ваналогичном положении.

Негр произнес еще одну фразу – столь же длинную, столь женепонятную, таращась столь же весело, непринужденно.

– Заблудился, сердешный, – заключил Кацуба. –Дорогу в Африку решил поспрошать. Черт, как же они его упустили? Где гиды иэкскурсоводы?

– Может, пива ему дать? – пожал плечами Мазур.

Негр помещался по другую сторону стола, сверкая зубами ицацками на погонах, по-прежнему не испытывая ни малейшей неуверенности.