по твоим с Гаем рассказам, почти всегда в боевых стычках со степняками их погибало гораздо больше, чем див или чудей.

Звучит кощунственно, но ничего другого мне в голову не пришло.

– Вагры плодятся подобно техенам, – возразила Лияна. – Успевают ли они за те немногие годы, что проходят у них с момента рождения до смерти, осознать значение дружбы, как понимаем ее мы, дивы? Каково знать друзей и подруг многие десятилетия, а то и дольше, и вдруг увидеть их обезображенные тела?! Это не то же самое, что у степных дикарей. Они в запале боя могут топтаться по своим раненным соплеменникам. Да, они так поступают, чтобы исключить еще большие жертвы – в бою важна скорость. Мы же, дивы, на такое никогда бы не решились, какие бы выгоды в сражении это нам не несло.

– Но сейчас от огня летучего ящера и нашего оружия погибло очень много вагров. Несмотря на это, они протянули нам руку помощи. Разве можно от такого отказываться?!

– Не знаю, Аля. Я в растерянности. Если в нашем лесу узнают, что я приняла помощь от врагов, меня не поймут, удивятся, почему я не предпочла умереть.

– Со стороны твоих соплеменников было бы несправедливо так считать. Лияна, ты не сделала ничего предосудительного, а происходящее сейчас, возможно, шанс на будущую мирную жизнь. Вам не придется больше воевать с ваграми.

Сказать по-честному, мне поначалу общество степных воинов тоже не понравилось. Уж слишком сильно запали в голову неприятные воспоминания о стычках с отрядом Лурцага и Зартога. До того как мы убили летучего ящера и связанных с этим событий, вагры у меня ассоциировались только со словом «враги».

Они и выглядели подобающим образом – гориллоподобные существа с клыкастой пастью. Поэтому я была немало удивлена, когда, находясь на верху цитадели в окружении агрессивной орды и отчаявшись ускорить процесс накопления нишати для лечения неуклонно угасающей Лияны, увидела перед собой шаманов в сопровождении Гая и Сергея. Вместо высказываний в мой адрес смертельных угроз вагры учтиво поклонились и предложили в помощь свою нишати.

Это насколько же сильно должен был засесть в генах степного народа трепет перед летучим ящером, чтобы они едва ли не начали превозносить тех, кто смог справиться с их главным врагом. Никак не ожидала такого от полудиких созданий.

Правда, за последние десяток дней мне довелось получить больше информации о степных жителях, и мое мнение в их отношении несколько улучшилось. Фангур, сотники его малой дружины и приближенные шаманы оказались достаточно цивилизованными. При общении с ними начинало казаться, что разговариваешь с обычными людьми.

Лияна колебалась еще некоторое время, но все же решилась выйти в общий зал. Возобладал здравый смысл. Мальчики, наверное, уже успели заскучать возле нашего порога.

– Как твой зуб, Сергей? – спросила я, выйдя из комнаты.

– Уже лучше, почти не болит, – ответил он.

На днях у Сергея заболел зуб под пломбой, поставленной еще на Земле. Скула сильно распухла, и он мучился от боли.

Стоматология в этом мире, как можно было сразу предположить, сводилась к простой процедуре – к удалению виновника страданий. Гай тут же предложил свою помощь, и инструмент соответствующий нашелся. При взгляде на эту железяку у меня в голове рождались ассоциации с какими-нибудь клещами инквизитора. К тому же всю процедуру пришлось бы проводить без обезболивания. Мастеров из дивьего леса, способных снизить Сергею чувствительность нервных окончаний, поблизости не было, а у меня самой такое пока еще не получалось.

Я не могла допустить это варварство и предложила воспользоваться лечебной нишати. На Лияну к тому времени тратилось уже куда меньше ресурсов, чем удавалось накапливать. Вырвать зуб всегда успеем. Вдруг получится вылечить!

Уверенности в эффективности такого лечения у меня не было. Одно дело приводить в требуемое состояние мягкие ткани внутренних органов и податливые кости, а другое лечить кариес. На Земле при всех достижениях современной медицины поврежденные зубы не восстанавливались. Речь все же идет об эмали, самом твердом материале в организме.

К текущему дню Сергей прошел несколько сеансов лечения. Опухоль заметно уменьшилась. Если кто не знал заранее, и не подумает, что у человека болел зуб. Наш горец сомневался, считая улучшения временными, и далеко свои клещи не прятал, но я предпочитала верить в целебные свойства нишати.

Мы вчетвером вошли в общий зал. Здесь было светлее по сравнению с нашей комнаткой. Лияне даже пришлось прищурить глаза, и она слегка покачнулась. Гай и Сергей стояли рядом в готовности подстраховать ее, но этого, к счастью, не потребовалось.

Если в помещение входить снаружи, то, наоборот, можно ощутить полумрак. Небольшие отверстия под потолком не могли обеспечить нормальное освещение. Пара факелов, укрепленных на стенах, не сильно помогали. Они лишь выжигали кислород, что, скорее всего, и стало основной причиной головокружения Лияны.

Бросилась в глаза трещина, наклонно проходящая по внешней кладке снизу до верха – последствие падения огромной туши летучего ящера в непосредственной близости от крепости. Это далеко не единственное образовавшееся повреждение. Гай как-то показывал еще несколько трещин, хотя по его оценкам критического ущерба цитадель не получила. Крепкие гранитные колонны со сводами надежно поддерживали все части строения. Хорошо, что крылатое чудовище в падении не задело верхнюю башню. Иначе нам бы уж точно выжить не получилось.

Для нашей компании накрыли прямоугольный стол с длинными лавками по бокам. Там уже сидели Фангур с ближниками – все три сотника малой дружины: Ранхат, Тивлук и Чигрек, а также два шамана: Зорлаг и Зацзевог.

При всем дружественном отношении к нам вагров я не была до конца уверена, что мы у них гости, а не пленники. У вождя всех племен нет никакого резона расправляться с нами. Но кто знает, какие мысли засели в умах его приближенных?..

Из сидевших за столом во мне больше всего вызывали беспокойство шаманы, особенно Зорлаг. Уж как-то зло он на меня посматривал. Я это заметила еще в самом начале, когда он с другими представителями своей касты передавал мне нишати для лечения Лияны. С тех пор не покидало чувство, что я, мягко говоря, пришлась ему не по душе.

Возможно, дело в моем восприятии. Этот шаман внешне напоминал ранее убитого нами Зартога – был таким же дистрофичным и выглядел намного старше своих лет. Небольшое созвучие в именах невольно приписывало Зорлагу часть негативных качеств его погибшего коллеги. Во всяком случае, я старалась держаться подальше от этой персоны.

Сотники у меня такого подозрения не вызывали, хотя выглядели намного страшнее. Отдельного воеводы не предусматривалось. Фангур предпочитал