— Для вас, достопочтимая госпожа, найдется. Хотите чаю? У меня, знаете ли, есть дивный чай с листочками и ягодами земляники. Очень полезен и приятен на вкус. — Я мило улыбнулась ей в ответ.

Что ж, если она платит золотой, то, по крайней мере, может рассчитывать на любезную улыбку с моей стороны и чашечку ароматного чая. Разумеется, Манефа согласилась. А как же ей иначе остаться здесь, если не под таким благовидным предлогом.

В подсобке я поставила чайник на еще теплую плиту, на которой недавно готовила себе легкий ужин, подбросила дров в топку, чтобы быстрее закипел, и, пока вода грелась, нашла необходимую баночку с мазью и прихватила еще один интересный состав для мага. В магазине царила напряженная тишина, когда я появилась с подносом и товаром. При виде баночки с мазью на устах Манефы показалась кривая улыбка. Ей явно было жаль денег, но никто ее за язык не тянул. Требор получил свой состав и уставился на него, как солдат на вошь.

— Что это? — удивленно вопросил он, когда смог сфокусировать взгляд и разобрать надпись на ярлыке.

— Разумеется, ваш заказ, господин маг, — еще более жизнерадостно возвестила я, прекрасно понимая, что он понял, что в банке очень эффективное слабительное. — С вас ровно двадцать пять серебреников.

Требор задохнулся от возмущения. Цена была несусветной даже для очень эффективного состава, но протестовать не имело смысла. Манефа с удовольствием ославит его по всему городу как мучителя невинных девиц, коих он сначала вытаскивает посреди ночи из постели с просьбой о помощи, а потом вопит и хлопает дверью, отказываясь платить по счету. Клиентов этот поступок ему точно не прибавит. Мелочь, а приятно. Пришлось магу заплатить. Кипя от возмущения, как переполненный водой чайник на слишком сильном огне, он все-таки нашел в себе силы вежливо попрощаться и ушел в сопровождении вампира, поняв, что бабка Манефа будет гонять чаи хоть до утра. С нее станется. Сама же купчиха удалилась почти сразу за моими нежданными визитерами. Она наскоро откушала предложенный чай, похвалила меня как хозяйку, в который раз посетовала, что как приличной девушке мне следовало бы выйти замуж, и тут же добавила, что приличных женихов нынче днем с огнем не сыскать. Как благовоспитанной девушке мне оставалось только кивать головой, соглашаясь со старухой. Ведь именно этого от меня и ждали. Затем Манефа распрощалась, сославшись на поздний час, и наконец удалилась, оставив меня допивать чай в гордом одиночестве.

Моя спальня находилась на втором этаже прямо над лавкой. Преимущества такого проживания очевидны, не надо куда-то идти по темным улицам после закрытия. Но недостатки тоже имелись — от работы никуда не деться. Но я не жалуюсь. Дело в том, что мой магазин пользуется популярностью, но те, кто покупает мой товар, редко встают раньше десяти. Я же просыпаюсь в девять и к открытию успеваю не только умыться и привести себя в порядок, но и съесть легкий завтрак. Неизменную чашечку горячего бодрящего чая я готовлю уже в лавке.

Надо ли объяснять, что обычно по утрам я просыпаюсь самостоятельно, и бешено звенящий колокольчик вкупе с невероятным грохотом во входную дверь никогда ранее не являлись моим будильником. Целую минуту я удивленно таращилась в недавно выбеленный потолок, пытаясь сообразить, что же такое должно было произойти, раз в мою дверь так дубасят. Пробегавший по потолку паучок тоже не мог дать ответа на такой, казалось бы, простой вопрос. Я посмотрела на часы на прикроватной тумбочке и, обнаружив, что стрелки показывают без четверти шесть, озверела окончательно. Нарушителям моего покоя придется подыскать весомую причину, или я за себя точно не отвечаю. Пусть я миниатюрная блондинка и безобидна на вид, но внешность часто бывает обманчива. В честной драке шансов у меня мало, зато я прекрасно управляюсь с арбалетом, метательными ножами и прочим холодным, хорошо заточенным оружием. Спасибо маме, охотнице на нежить. И пусть в Загорске мало кто знал о ее прославленном прошлом (до вчерашнего вечера я полагала, что вообще никто не знал, кем была моя мать до приезда в этот милый город), это ничуть не помешало ей научить свою дочь многому из того, что умела сама.

Я быстро натянула блузку и юбку прямо поверх ночной сорочки, сунула ноги в туфли, вооружилась небольшим арбалетом и отправилась открывать. Пусть размер моего оружия не был внушительным, зато я вполне могла объяснить его наличие своим соседям, если вдруг им приспичило постучать в мою дверь в поисках соли и трав, а выпущенная из него стрела вполне может убить, если знать, куда целиться.

Пока я спускалась, стучавшие удвоили свои усилия и, если бы не массивный запор, вполне могли высадить дверь. Я не стала задавать традиционный вопрос «кто там?». К демонам традиции. Все равно из-за грохота ничего не услышат. Просто открыла дверь и приготовилась высказать нарушителям моего покоя все, что о них думаю. В конце концов, насколько бы милой ни была моя маска, даже такая милашка и вечно всем довольная девушка, как Ангелла, имеет право хоть раз встать не с той ноги. Но отповедь не удалась, что очень досадно. Такую речь заготовила, а не судьба. На шее буквально повис прекрасный, очаровательный и до безобразия жизнерадостный тайфун по имени Лорана. Что при ее высоком росте было очень сложно. Я доставала ей только до плеча, даже если обе были босы, а подруга была просто без ума от туфель на высоких каблуках. Лично я никогда не смогла бы носить такую обувь без риска переломать ноги. Я одновременно пыталась приструнить радостно верещавшую Лорану, убрать арбалет, чтобы кого-нибудь не поранить, и испепелить взглядом смущенно переминавшегося с ноги на ногу за ее спиной Требора. И от этого его хотелось убить еще больше.

В конце концов после долгих уговоров мне удалось несколько поумерить пыл моей порывистой подруги и уговорить визитеров перестать торчать на улице, войти в лавку и тем самым прекратить развлекать моих соседей нашим ранним спектаклем. Лорана ворвалась внутрь, едва не опрокинув меня на спину. Пришлось буквально повиснуть на дверной створке, чтобы избежать болезненной встречи с полом. Маг же, напротив, ступил внутрь, потупив долу взор, словно стыдливая девица. Если он пытался всем своим видом показать, как раскаивается, что вчера притащил ко мне вампира, меня он не убедит, даже если станет рвать на себе волосы, прилюдно посыпать голову пеплом, признает магию ересью, нацеленной против Всевышнего, и пострижется в монахи. Хотя если он уйдет в монастырь… Да ладно, он ведь так не поступит.

Лорана тут же уселась, привычным жестом расправила складки на юбке своего дивного платья из нежно-розового шелка, отороченного белым кружевом. Она поправила чуть сбившуюся набок шляпку, непонятно каким чудом державшуюся на кудрявой густой рыжей копне волос. Впрочем, я никогда не могла понять и того, как подруге удается уложить свои непослушные волосы в элегантную прическу.

— Дорогая Ангелла, — лучезарно улыбнулась девушка, и между красиво очерченными коралловыми губами мелькнул жемчуг зубов. — Почему у тебя такой вид, будто в твою чашку чая попала муха? Ты что, не рада нас видеть?

Вопрос подруги навел меня на мысль, что как раз чая я сегодня и не пила.